Слово композитора-песенника

И. Дунаевский

Какие проблемы волнуют сегодня композиторов-песенников?

В первую очередь, — проблема языка, проблема стиля советской массовой песни. Здесь много путаницы и много нерешенных вопросов. Но нам положительно необходимо хотя бы приблизиться к их решению. Тогда мы будем более единодушны в оценках, избавимся от вредной вкусовщины, научимся глубже и точнее определять, хороша ли «Студенческая песня» Островского или вредна, художественна ли песня Блантера «Летят перелетные птицы» или нет и т. д. Пока же в оценке песенных явлений у нас царит опаснейшая разноголосица, а музыковедческая мысль не помогает нам выработать точные эстетические критерии.

Так же остро стоит вопрос о заимствованиях и ремесленнических подражаниях в песенном творчестве. Я в свое время предлагал организовать нечто вроде «творческой милиции», которая следила бы за всякого рода «заимствованиями» и «хищениями», ставшими у нас своего рода общественным бедствием. Ловят за руку человека, который присвоил чужую мелодию, и это считается вполне нормальным, нисколько не зазорным делом. Мы слышали недавно студенческую песню И. Дзержинского, припев которой почти точно повторяет известную украинскую песню. Возникает законный вопрос: зачем ее напечатали?

Нас глубоко интересует проблема музыкальных вкусов и эстетических требований широких масс советских слушателей. Для этого необходимо всестороннее изучение судеб наших песен, умение правильно объяснять симпатии и антипатии слушателей, к отдельным нашим произведениям. Вместе с тем должна вестись тонкая и консолидированная работа по эстетическому воспитанию широких масс путем активной пропаганды лучших произведений; все отживающее, безидейное и мелкое нужно изгонять, даже если такие явления и находят своих горячих поклонников.

Надо умно и правильно определить наше отношение к джазу и его влияниям на песенное творчество.

Можно утверждать, что советская массовая песня, являясь весьма сложным стилевым сплавом, растворила в себе некоторые джазовые элементы, способствовавшие появлению в песне новых приемов, в частности более энергичной моторности.

В то же время следует признать, что у некоторых композиторов наблюдалось и наблюдается неуместное «джазирование» советской песни в ее вокальной линии и инструментальной фактуре. Мы должны решительно бороться с механическим перенесением на советскую почву джазовых приемов американской «музыки толстых».

В моей творческой биографии имеется пример неуместного, антиэстетического «джазирования» в лирической песне из кинофильма «Моя любовь», где я вследствие этого дал искаженную характеристику советской девушки-комсомолки.

Но я не понимаю, что дурного в использовании мною приемов джаза в песне из кинофильма «Девушка спешит на свидание», где мне нужно было дать картину бурлящей, солнечной жизни нашего города? Я не понимаю, что дурного в джазовой поступи песни Хренникова «Прощание» или лирической песни Соловьева-Седого «В лодке»?

Эти примеры можно было бы умножить. С полным основанием можно сказать, что ни один американский композитор не напишет подобных «джазовых» песен и не узнает в них ни одной черты привычного ему джазового мышления. Наш джаз так же непохож на американский или английский, как природа нашей песни непохожа на природу англо-американского песенного «боевика».

И, наконец, нас интересует проблема пропаганды песни, проблема ее жизни и судьбы. У нас часто патетически восклицают: «Почему нет таких песен, какие были раньше?», «Куда девался золотой век песни?». Но при этом забывают, что из системы пропаганды песни выпал за последние годы такой мощный фактор, как кино. Новая советская песня почти перестала звучать с экрана. Песня пробивается трудными путями через 500 эк-

земпляров Музфонда или через 5000 экземпляров Музгиза. Песни печатают и разные журналы. Но сколько же серых и неинтересных песен они помещают! Кто за этим следит? Кто направляет? — Неизвестно.

Есть еще много важных вопросов, которые нам надо решить с помощью чуткой и любящей нас критической и музыковедческой общественности, а не варясь в собственном соку. Иначе мы будем топтаться на месте, а время не ждет, и народ творческих пауз нам не прощает.

За творческую взыскательность

В. Соловьев-Седой

Советские композиторы добились больших успехов в области создания лирической песни. Особенно расцвел жанр лирической песни в годы Великой Отечественной войны. И это понятно, ибо в эти годы великих потрясений советский человек ярко продемонстрировал перед всем миром, какое богатство духовных сил заложено в нем. Эти красивые, благородные, гуманные чувства нашли свое выражение в лучших песнях военного времени и в том числе — лирических. Обилие лирических песен, тяга композиторов к этому жанру, успех этих песен в народе я склонен объяснить еще тем, что у нас нет еще настоящего советского бытового романса; лирическая песня в значительной мере восполняла этот пробел, отвечая потребностям народа в бытовом романсе.

Но сейчас, как мне кажется, в жанре лирической песни появилась некоторая опасность. Заключается она в том, что авторы все меньше ищут новых путей раскрытия лирической темы, а предпочитают сплошь и рядом итти по проторенной дорожке, перепевая и замусоливая во многих вариантах и комбинациях какие-то и кем-то ранее найденные и уже завоевавшие признание народа образцы. Эти перепевы, естественно, не могли не привести к снижению и самой темы, к более узкой, мелкой, зачастую мещанской трактовке ее. И тут я должен бросить упрек не только в адрес неразборчивых композиторов и поэтов, но и в сторону издательств и организаций, ведающих музыкальной пропагандой. Многие товарищи справедливо критиковали «Песенку фронтового шофера» Б. Мокроусова; к этому же разряду песен я отношу и свою песню «В жизни очень часто так случается». Обе песни оказались записанными на одной пластинке. Сочинены были они для веселого радиообозрения, где они в контексте почти «капустнической» программы были уместны. Но совершенно неожиданно для авторов эти песни стали усиленно пропагандироваться с помощью радио и граммпластинок, как самостоятельные произведения. Так пошловатая песенка иногда широко распространяется из-за бездумности некоторых лиц, ведающих художественной пропагандой.

Это, конечно, не снимает ответственности и с нас, авторов. Мы, композиторы, должны чрезвычайно ответственно относиться к каждому своему опусу, вне зависимости от того, написан ли он для кино, драматического спектакля или эстрады, — раз он предназначен для публичного исполнения. Мы же нередко идем на поводу отдельных исполнителей эстрады, оперетты, где еще, как мы знаем, очень живуча традиционность исполнения, далекая от идеала советского исполнительства. Есть случаи, когда некоторые эстрадные исполнители подчеркивают в наших песнях именно те элементы, которые не имеют ничего общего с подлинным стилем современной советской лирики. Мне, например, бывает очень неловко, когда я слышу свою песню «В тумане скрылась милая Одесса» в исполнении Леонида Утесова. Я не считаю эту песню своей большой удачей, но артист наделяет ее такими надрывно-чувствительными оборотами, так утрирует ее на манер «староодесской лирики», что автору впору отмежеваться от своего произведения.

Следует решительно выступить против одного несостоятельного довода, которым частенько пользуются наши композиторы-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Слово композитора-песенника

И. Дунаевский

За творческую взыскательность

В. Соловьев-Седой

Содержание