Выпуск № 8 (333) | 1966 - страница 59

лихая молдавская «Ляна» и шуточный флотский танец «На полубаке». Увлекаются здесь веселым румынским «Бриуллом» и венгерским чардашем «Вигода», закарпатским народным танцем «Верховина» и плясовой юмореской «Ехал кум из Кишинева». Побывать на репетиции ансамбля почти то же, что присутствовать на концерте: работают над танцем самозабвенно, в вихревом темпе, «выкладываются», как говорят, до конца, до седьмого пота, до полного изнеможения. Число желающих быть зачисленными в «Радость» постоянно растет, но руководитель ансамбля, Михаил Иванович Пузанов, с каждым годом все более строг: организовал отборочные конкурсы и принимает в коллектив лишь наиболее крепких, ловких, музыкально одаренных. А для того, чтобы решить проблему с кадрами раз и навсегда, Пузанов создал при Доме пионеров детский хореографический кружок, где обучает основам танцевального искусства около ста малышей и подростков — обучает и исподволь готовит в свою «Радость».

Пузанов — личность интересная, во многих отношениях незаурядная. Его путь в большое искусство — путь сотен и тысяч талантливых артистов из самодеятельности. С юных лет сирота. Работал сварщиком тепловозостроительного завода в Луганске, а после трудового дня шел во Дворец культуры, в танцевальный кружок. Неистребимая любовь к музыке, танцу и природная одаренность привели юношу в ансамбль Черноморского флота (отсюда-то и пошло его увлечение залихватскими матросскими переплясами). Потом Москва, одногодичные балетмейстерские курсы. После Москвы — Киев, дальнейшее совершенствование мастерства под руководством П. Вирского. И, наконец, Брест. Первая самостоятельная работа двадцатипятилетнего хореографа с коллективом — первые трудности, поиски, успехи... Фантазер Пузанов неуемный — в танце ищет выдумку, оригинальный сюжет, увлекательную композицию. Именно такова, например, поставленная им белорусская молодежная сюита «Свадьба в Полесье», и, конечно, одна из наибольших творческих задач коллектива — «Оборона Брестской крепости», хореографический спектакль, который, говорят, тронул до слез самого легендарного майора Гаврилова. А Пузанов между тем уже окрылен новой идеен: мечтает поставить — ни больше, ни меньше! — как... равелевское «Болеро». По вечерам заслушивается пластинкой с записью Мравинского, что-то прикидывает в уме, размышляет. Не знаю, поставит ли Пузанов «Болеро». Честно говоря, думаю, что нет. Прежде всего, потому, что «не пойдет» «Болеро» под грамзапись. Но не в этом главное. Главное — пытливый, ищущий у него ум, неспокойный характер. А таким и должен быть настоящий художник.

Иной и обидится на Пузанова за острый язык, но большинство танцоров по-настоящему любят его. Он платит им тем же, про каждого из девяноста участников «Радости» знает, кто он, откуда родом, чем хорош в коллективе или, может быть, еще недостаточно хорош.

Вот, к примеру, Гена Обухов — девятнадцатилетний белокурый крепыш. В ансамбле он «старожил» - пришел сюда семиклассником, а сейчас закончил одиннадцатилетку и работает на городокском ковровом комбинате. Трудовой день у Гены, как и у большинства его приятелей и «коллег», уплотнен до предела: работа, школа, репетиции (если по будням, то с семи вечера до половины двенадцатого). Пузанову известно: мечтает паренек о столичном вузе и, конечно, о студенческом танцевальном коллективе, где он продолжит начатое в Бресте.

Или Катя Вакула, работница швейной фабрики. Родом она из деревни Ровбцик, близ Беловежской пущи. Со школьной скамьи увлекалась песнями, народными танцами. Как-то увидел ее Пузанов на одном из концертов фабричной самодеятельности, пригласил в свой коллектив. Катя тоже считает свое время по минутам: работа, учеба, занятия в «Радости». Попросили по комсомольской линии возглавить танцевальный кружок при фабричном общежитии — взялась и за это. Только вот репетировать с подругами приходится чуть ли не по ночам — расходятся иной раз в половине первого...

«Скажите, Михаил Иванович, — спрашиваю я у Пузанова, — сами-то вы кого считаете наиболее способным из ваших питомцев?» — «Пожалуй, Юру Золототрубова, — отвечает он, указывая кивком головы на юношу лет двадцати трех — двадцати четырех, с быстрыми, энергичными движениями и стройной фигурой. — Готовлю его себе в ассистенты. Он уже сейчас занимается с коллективом, когда я болен или почему-либо не могу прийти на репетицию. Учится Юра в Ленинграде, в Институте холодильной промышленности, но на каникулы или перед ответственным выступлением ансамбля всегда возвращается в Брест. В деканате не возражают: он круглый отличник. Закончит институт и совсем переберется в родной город... Знаете что, пожалуй, самое ценное? — помолчав, добавляет Пузанов. — Благодаря нашему ансамблю парень, как говорится, с головой окунулся в искусство: зачитывается книгами по хореографии и музыке, увлекается концертами, театром... Да он ли один?»

«Действительно, наверное, это и есть самое ценное в том, что дает людям народная художественная самодеятельность», — подумалось мне.

Коллективы Шошица, Шутова, Пузанова — желанные и частые гости на брестской периферии. Со своей стороны, брестчане охотно распахивают двери городских концертных залов перед артистами сельской самодеятельности. При районных Домах культуры, при многочисленных клубах в деревнях существуют десятки кружков — так называемых агитационно-художественных бригад (во всей области их насчитывают свыше 130). Небольшие группы, по 8–10 человек, они вбирают в себя все наиболее яркое и талантливое из местной самодеятельности, объединяют хлеборобов и животноводов, механизаторов и учащихся, рабочих совхозов и сельскую интеллигенцию. Агитационно-художественные бригады призваны незамедлительно откликаться на все актуальные события в жизни деревни, вскрывать и бичевать недостатки, пропагандировать добрые дела. Мне повезло: мое пребывание в Бресте совпало с заключительным туром областного смотра сельских агитбригад, на котором были представлены лучшие из лучших — коллективы, ставшие победителями районных конкурсов.

...Просторный особняк Брестского областного совета профсоюзов. Празднично украшенный, переполненный народом зал. Выступление каждой агитбригады занимает в целом немногим более получаса. Действие разворачивается динамично, в хоро-

Концерт на центральной площади

шем темпе, число номеров строго регламентировано, ибо проводятся эти концерты-летучки не только и не столько на сценах сельских клубов, сколько прямо на полевых станах, в считанные минуты отдыха землепашцев, обычно с кузова грузовика. Несколько лирических и шуточных песен, две-три танцевальные миниатюры, короткие юмористические сценки и непременные частушки (всё под баян) — таков несложный репертуар агитбригады. Большинство текстов принадлежит, разумеется, самим участникам. Лодыри и спекулянты, пьяницы и летуны высмеиваются метко, хлестко и зло, к огромному удовольствию зрителей, отлично знающих тех, о ком идет речь. Мне вспомнились в этот вечер московские студенческие «капустники» — забавные и остроумные интермедии на «местном материале». Оказалось, что на далекой периферии умеют выжигать недостатки ничуть не хуже столичных острословов!

Сельские артисты вправе рассчитывать на помощь со стороны Брестского областного Дома народного творчества — для того и существуют при нем секции хореографии, живописи, художественного чтения, драматического искусства, оркестров народных инструментов, духовых оркестров и т. д. К сожалению, помощь города селу пока оставляет желать лучшего. Директора Дома народного творчества Георгия Владимировича Гаевского отчасти можно понять. «Беда в том, что у нас очень остро стоит вопрос с кадрами специалистов, — жалуется он. — Мало опытных методистов. Да и те в основном приближаются к пенсионному возрасту. А работа трудоемка, сложна, требует частых выездов на места. Что греха таить, из-за недостатка людей приходится подчас использовать профессионалов не слишком высокой квалификации или даже тех, кто работает по смежной специальности». (Поясним читателю: методистом «смежной профессии» именуется, к примеру, вокалист, берущийся консультировать танцоров, или дирижер-духовик, поучающий певцов, и т. д.) Спору нет, проблема методически кадров в Доме народного творчества весьма и весьма актуальна. Однако даже при существующем положении дел можно было бы работать с большие размахом и пользой для коллективов художественной самодеятельности. Взять, к примеру, секции композиторов-любителей. Здесь трудно пожаловаться на недостаточно высокий уровень методических консультаций: время от времени в Брест приезжают из Минска популярные белорусские композиторы Н. Аладов и Г. Вагнер, никогда не отказывают в помощи музыкаитам-любителям и местные авторы — М. Солопов и М. Русин. Тем не менее работа в секции фактически заглохла. Видимо и самим руководителям Дома народного творчеств подчас не хватает инициативы. А как много могут сделать инициативные люди, я убедился на примере музыкальной школы и музыкального училища

Трудно переоценить роль, которую играют эти учебные заведения в культурной жизни Бреста Желающих заниматься здесь более чем достаточно — на ежегодных приемных испытаниях в музыкальную школу, например, число претендентов на одно вакантное место достигает обычно 10–12 человек. Собственно, школа объединяет сразу несколько учебных заведений: тут и детская музыкальная школа на 800 человек, и вечернее отделение для взрослых, и народная музыкальная школа, созданная на общественных началах, и одногодичные курсы по подготовке руководителей сельской художественной самодеятельности. Короче целый учебный комбинат, где к музыке приобщается в общей сложности тысяча с лишним человек! Брестская музыкальная школа известна как самая большая в Белоруссии (педагогический коллектив, руководимый Константином Леонидовичем Монучаровым, насчитывает 87 человек, в основном молодеж и — что, пожалуй, важнее — как одна из лучших

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Концерт на центральной площади

Содержание