Выпуск № 2 (327) | 1966 - страница 12

выразительные ладовые повороты этого хора в сопровождении одинокого фагота порождают аналогии с русскими народными причетами:

Нотный пример

Лирическая направленность дарования сказывается, как я уже сказала, и на драматургии сочинений Агафонникова. Вопреки распространенной традиции, смысловая кульминация в его музыке приходится именно на лирические части. Так в сонате, где медленные вариации на basso ostinato стали самым значительным по содержанию разделом цикла ¹. Так и в симфонии, где на финальное Andante переносится центр тяжести всего сочинения.

Лирический эпизод наиболее удачен и в кантате. Это «переходная» пятая часть: окончилась война, весть о мире разносит голубь, которого возвращают к жизни советские солдаты... Музыка напоминает здесь лирико-эпические русские песни. Сюжет автор воплощает в развитии. Постепенно образы войны — измученные солдаты, птица с перебитым крылом — отступают вдаль, и связанная с ними тема в последний, четвертый раз уже проходит только в оркестре, а хор мерно повторяет, как ее отголосок, один звук на слова: «Затихли над Волгой дожди грозовые». Так создается тонкий психологический эффект: война окончилась, но люди долго не забудут о ней.

Через два десятилетия от имени поколения, не знавшего войны, Агафонников обращается к событиям этого грозного времени. Не случайно он назвал произведение «Отгремела война».

Лирический дар композитора сказался на всем строе кантаты. В рассказе о защитниках Бреста, о солдате, возвратившемся из плена, определяющим становится голос самого молодого автора, его отношение к происходившему. Поэтому в сочинении так ощущается личный тон. Поэтому так сильно в нем камерное начало, что подчеркивается

_________

¹ Правда, в данном случае скорее примечателен замысел автора (выделить эту часть в сонате), чем его реализация с точки зрения «интересов» цикла: вариации своим чересчур серьезным, несколько суровым колоритом выпадают из общей светлой, жизнерадостной атмосферы.

широким использованием в отдельных номерах только женского хора или хора a cappella, самостоятельными выступлениями солиста.

А теперь вернемся к юмористическому дару Агафонникова, к жанрово-характерной стороне его творчества. Вот вторая часть симфонии — Скерцо. Это блестящая жанровая сцена: народные гуляния, огненные пляски, игры. Быстро сменяют друг друга темы: бесшабашная русская плясовая незаметно превращается в вихревую тарантеллу, в которой если и случаются остановки, то лишь для того, чтобы сразу же возобновить движение с новой силой. В непрерывном потоке — что-то от perpetuum mobile — проносятся перед слушателями обрывки различных мотивов, в том числе интонация побочной партии первой части, преображенная здесь в фанфарный призыв.

Комическим эпизодом начинается средний раздел Скерцо. Сперва он как бы воскрешает перед нами персонажи известной прокофьевской сказки («Петя и Волк»). О них заставляют вспомнить и смешное ворчание фагота, и осторожное щебетание флейты, и переклички гобоя, кларнета, валторны. На время атмосфера веселья прерывается вторжением тревожно-взволнованного настроения, однако довольно скоро вновь воцаряется задорно-скерцозная стихия.

То же жанрово-характерное начало, тонкий юмор отличают финал сонаты, самую лучшую, на мой взгляд, ее часть (рондо-соната). Рефреном служит легкая изящная тема, а эпизоды заимствованы из богатого запаса русского фольклора — это лукавая плясовая с лирическим оттенком и обаятельный частушечный напев, который композитор с большим вкусом развивает. Недаром ведь молодой автор побывал в двух фольклорных экспедициях (В Красноярском крае и в Иркутской области), результатом которых явились обработки сибирских народных песен:

Нотный пример

Две детские песни-юморески для сопрано с фортепиано — это, пожалуй, наиболее концентрированное выражение юмористической «жилки» Агафонникова. Первая песня — «Старик трамвай» (текст Ю. Коринца) — задорная, типа пионерского марша. В глазах ребят трамвай уже устарел, он вытесняется технически более современными машинами. Напускная серьезность, с которой рассказывается все это, неизменно вызывает улыбку слушателей. Вторая песня — «Первая любовь» (слова А. Барто) — шутливый рассказ о влюбленности тринадцатилетней девочки. Своей яркой образностью эта юмореска приближается к сценке. Речитативно-ариозный стиль, применение скороговорки, частые неожиданные темповые и тональные смены напоминают замечательные прокофьевские песни, в частности «Болтунью». Чуткая, гибкая передача композитором человеческой речи в музыке дает право пожелать Агафонникову чаще обращаться к вокальным жанрам.

Кстати, недавно он закончил новый цикл — «Семь песен на стихи Мориса Карема», адресованный совсем маленьким слушателям (юморески написаны для более старшего возраста).

Очень забавны песенки, в которых композитор бережно копирует интонации ребенка, «воспитывающего» свои игрушки: Куклу, заболевшую из-за легкомысленного поведения, или Кота, который плохо ест и потому не растет. Конечно же, дети подражают взрослым, отсюда в «Кукле», например, имитация назидательного тона. Однако предельно простые обороты музыкальной речи сразу же выдают малыша. Чрезвычайно остроумна последняя часть — «Мой змей», где композитор метко схватил веселые «приговаривания» детской считалочки. И этого оказалось достаточным, чтобы передать непосредственное желание юного существа «взяться за руки со всеми детьми, чтобы вместе смеяться».

Агафонников любит сочинять для детей. У него даже во «взрослой» струнной сюите есть игрушечный Марш pizzicato, словно пришедший из сказки. Иногда же композитор обращается от имени детей ко взрослым, при этом ставя очень важные вопросы.

Финальный хор кантаты. Удивительная непосредственность, переливчатость, серебристость звонких голосов, повторяющиеся все время коротенькие мотивы сообщают музыке какой-то необычайно юный тон. Улыбчато и энергично звучание хора, рассказывающего о долгожданном мире на земле — о стуке топора, цветении весны, запахе полей. В стихах нет

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Нотный пример

Нотный пример

Содержание