всем русским народом, мы, артисты кино-миниатюр-театров, дивертисментов гор. Петрограда с восхищением приветствуем Временное правительство и Совет рабочих и солдатских депутатов».

Бурно развивающиеся события подсказывали театральным деятелям новые формы самоуправления. 7 марта 1917 года в Москве под председательством А. Яблочкиной состоялось совещание Совета Театрального общества совместно с другими сценическими организациями. В повестке дня — вопрос о предоставлении Совету права надзора и регистрации всех зрелищ. На совещании было решено образовать временную коллегию для «исполнения функций, возложенных на Совет Театрального общества».

27 апреля 1917 года общее собрание РОАВИЦ постановило: «организовать стачечный комитет с забастовочным фондом».

Как и весь трудовой люд России, актеры эстрады вступили в борьбу за свои права против той безудержной эксплуатации, которой подвергалась актерская масса со стороны антрепренеров и частных владельцев театральных предприятий.

«Мы служим без жалованья, — говорили участники собрания артистов театров-варьете Ростова-на-Дону. — Кроме того, мы должны платить режиссеру за право выхода на сцену. Нами торгуют, как гнилым товаром».

В своем постановлении они написали: «Хозяева обязаны платить жалованье всем без исключения артистам. Артистки должны исполнять только свои номера на сцене... Упраздняются всякие косвенные поборы с артисток со стороны дирекции и режиссера. Отменяются непосильные штрафы. Если дирекция не пожелает выполнить эти требования, артисты сгруппируются в товарищество и будут продолжать дело».

Еще более бурно прошло собрание артистов театров-варьете в Киеве. Много горьких слов было сказано об унизительном положении артисток, в частности хористок, служивших особой статьей дохода для содержателей хоров. Характерно, что собравшиеся обратились с ходатайством о высылке из Киева содержателя хора «Аполло» именно к Совету рабочих и солдатских депутатов.

В июле 1917 года были выработаны основные положения организации Всероссийского съезда сценических деятелей. К этому времени Всероссийское общество варьете и цирка насчитывало более двух тысяч членов, имело свою ссудо-сберегательную кассу и забастовочный фонд. Представители общества входили в числе других в комитет по организации съезда.

Революция открыла путь к искусству миллионным массам народа. Появился новый зритель, жаждущий живого, острого, бьющего в упор слова, яркой, зажигающей мелодии. Зритель в шинелях и тельняшках, с пулеметными лентами вперекрест, с берданкой за плечом, в картузах и косынках...

Артисты эстрады одними из первых стали выступать на митингах, в теплушках и госпиталях, во фронтовых окопах.

В 1918 году эстрадникам была поручена организация концертов при вокзальных агитпунктах. Поскольку транспорт в Москве не работал, приходилось ходить пешком с вокзала на вокзал: Киевский, Казанский, Савеловский, Павелецкий. Иной раз выступали по шесть раз в день. Среди участников концертов на агитпунктах были В. Кригер, И. Зиновьев, квартет Ширяевых, Е. Полевой-Мансфельд, А. Грилль, С. Большой. Артисты получали за концерт 2 фунта хлеба, 2 воблы, 4 кусочка сахара.

В послеоктябрьские дни, когда эстрада стала подлинным боевым идеологическим оружием, необходимо было изменить взгляд на нее как на некий низший жанр. Эту мысль хорошо выразил А. Луначарский: «Если вы будете говорить о театре-варьете, о цирке, вы рискуете наткнуться на презрительную гримасу. Ведь это искусство — для ванек. Это то, чем буржуазия кормила малых сих. Это, так сказать, искусство третьего сорта, махорочное, маргариновое, даже развращающее народ. Нет, варьете надо заменить операми Гуно и Чайковского. Цирк — классической комедией и т. п. Надо суметь радикальнейшим образом покончить с этой пошлой точкой зрения».

(К сожалению, и в наши дни подобная пошлая точка зрения еще нет-нет, да и даст себя знать.)

26 августа 1919 года был опубликован декрет, подписанный Председателем Совета народных комиссаров В. Ульяновым (Лениным) и народным комиссаром просвещения А. Луначарским, об учреждении Центрального Театрального Комитета (Центротеатр) при Народном Комиссариате по просвещению для урегулирования всего театрального дела в России. В одном из пунктов этого декрета указывалось на необходимость поставить эстрадно-концертную деятельность наряду с цирками под государственный контроль.

Число артистов эстрады непрерывно росло. Только в Петроградском отделении. РОАВИЦ ставшем автономным профессиональным союзом, в 1919 году насчитывалось 1 250 певцов, куплетистов, рассказчиков, танцоров, акробатов-эксцентриков, фокусников. Словом, представителей всех эстрадных жанров. И каждый жанр, в первую очередь речевой и вокальный, нуждался в немедленном и коренном обновлении репертуара.

Октябрьским ветром вымело с эстрадных подмостков ноющие салонно-мещанские песенки, полупорнографические шансонетки, псевдоцыганщину, дурно пахнущие анекдоты из «национального» быта и фарсовые сценки — все, что никак не отвечало новым эстетическим запросам рабоче-крестьянских масс. Нужен был живой постоянный отклик на бурные события того времени. Нужны были революционная героика и революционная сатира. В поисках репертуара предпринимались подчас попытки с негодными средствами: наспех приспособлялись и перелицовывались старые куплеты, рефрены, песенки. Появлялись всякого рода псевдореволюционные поделки. Вполне понятно, что все это не имело никакого социально-художественного эффекта. Надо было создавать действительно новое. Несмотря на огромные трудности, переживаемые страной, партия проявляла заботу о развитии и перевооружении эстрады. 8 марта 1920 года на заседании Центротеатра под председательством А. Луначарского обсуждался вопрос о создании в Москве образцового мюзик-холла. Здесь должны были развиваться все жанры эстрадного искусства. К созданию репертуара привлекались видные пролетарские писатели и поэты во главе с Демьяном Бедным.

В 1919 году открылся Государственный институт декламации, а в ноябре следующего года начала работать Студия эстрадного искусства. Таким образом, речь шла о широком фронте подготовки новых кадров исполнителей не только в Москве, но и в стране в целом. Это было очень важно. В Москве и Петрограде к этому времени стали появляться произведения молодых авторов: Н. Адуева, Арго, Флита, Д’Актиля, позднее В. Ардова, Э. Кроткого, В. Типота,

В. Масса; на Украине — П. Григорьева, Я. Ядова, Э. Ямпольского.

Все более набирали силы голоса эстрадных артистов новой формации: Н. Смирнова-Сокольского, Л. Утесова, А. Закушняка, В. Хенкина, Э. Афонина, А. Менделевича, П. Айдарова, М. Волжского, Г. Красавина, П. Елинского, Б. Борисова, Громова и Милича, И. Гурко, Г. Амурского, П. Райского, В. Коралли и многих других, чьи имена хорошо были известны в тридцатых, сороковых, пятидесятых годах и вплоть до наших дней.

Звонкими запевалами революционной песни выступили молодые композиторы. Вошли в народ такие песни, как «Проводы» в обр. Д. Васильева-Буглая на слова Демьяна Бедного, его же «Красная молодежь» (текст Г. Фейгина), ставшая любимой песней первых комсомольцев, «Мы, красная кавалерия» (на слова Д’Актиля) Дм. Покрасса и «Красная Армия всех сильней» С. Покрасса (на текст П. Григорьева), «Песня Коммуны» («Никогда, никогда коммунары не будут рабами») А. Митюшина на слова В. Князева, «Молодая гвардия» на слова А. Безыменского (музыка народная).

В эти же годы на эстраду пришли вокалисты, остро чувствующие запросы новой аудитории. Имена многих из них десятилетиями украшали афиши. Назовем хотя бы А. Загорскую, И. Яунзем, Л. Русланову, Т. Церетели, В. Духовскую, чье исполнение составило целый этап в развитии лучших сторон песенного жанра на эстраде.

Весьма интенсивной эстрадной жизнью жила Одесса, имевшая давние традиции искусства «малых форм». Большой отряд эстрадных исполнителей, артистов многочисленных театров-миниатюр и кинотеатров («Гротеск», «Большой Ришельевский», «Водевиль» и другие), пользовался у одесских театралов стойким успехом. Одесса гордится своими музыкантами, писателями, выдающимися артистами, журналистами, гордится она и эстрадными «звездами».

Большинство эстрадных артистов тесно связало свою судьбу с Советской властью. Многие из них во время пребывания белых в городе подвергались преследованиям и арестам за выступления с критикой существующих порядков (Д. Дарьялова, Ц. Коррадо, Громов и Милич, Астахов и Задорин и другие).

Артисты эстрады создавали бригады для обслуживания частей Красной Армии и выступали на агитпунктах станций Раздельная, Бирзула, Жмеринка, Знаменка, мимо которых проезжали и проходили красноармейские полки, воевавшие против белопанской Польши, многочисленных банд, петлюровских националистов. Бригадам предоставлялись теплушки, где устанавливались нары и «буржуйки». Репертуар артистов был острозлободневным и зачастую писался тут же по материалам и сводкам, поступающим с боевых участков. Не приходится говорить, что такие выступления находили горячий отклик у красноармейской массы.

В одном из номеров ленинградской газеты «Жизнь искусства» за 1920 год в статье, посвященной эстрадному жанру, есть такие строки: «Искусство эстрады по своей природе есть подлинно народное искусство, пришедшее в город с низов, от шутов и скоморохов, от престольных праздников, частушек и прибауток. Вот почему среди этих артистов нет ни одного с университетским значком или дипломом театрального училища». Эти слова были написаны в 1920 году. С тех пор наша страна прошла грандиозный путь и вступила в полосу построения коммунистического общества. Вместе со всем народом, вместе с советским искусством неизмеримо выросла советская эстрада. Наряду с прославленными мастерами трудится талантливая молодежь с дипломами высших театральных учебных заведений, удостоенная званий лауреатов международных и отечественных конкурсов, вооруженная марксистско-ленинской эстетикой, окруженная симпатиями миллионного зрителя.

И вот теперь, в преддверии великого пятидесятилетия, хочется вспомнить добрым словом тех, кто закладывал основы любимого народом искусства. И как свежо сегодня звучат слова Анатолия Васильевича Луначарского, любившего и по достоинству ценившего жизнерадостную искрометную эстраду:

«Организуйте, товарищи, братство веселых скоморохов, цех истинно народных балагуров, и пусть помогут вам и наши партийные публицисты, в статьях которых сверкает порой такой великолепный смех, и наши партийные поэты, писатели и поэты пролетарские, равно как и те из старых, сердце которых уже начало биться в унисон с громовыми ударами сердца революции... Пусть помогут музыканты, создавая в русских ладах, в русской манере новые юмористические, сатирические, плясовые, легко заучиваемые куплеты... У русского революционного смеха будут хорошие предшественники. Вступайте смело на этот путь, молодые артисты сцены, слова, кисти».

Арк. Громов, Эм. Шапировский