БИБЛИОГРАФИЯ

И. ЛАВРЕНТЬЕВА

П. ПИЧУГИН

КОРОТКО О КНИГАХ

Вдумчивый музыкант-педагог

И. Лаврентьева

Фигура одного из крупнейших деятелей советской музыкальной науки Болеслава Леопольдовича Яворского долгие годы несправедливо оставалась в тени. Музыканты среднего и молодого поколений, не заставшие бурной полемики вокруг теории Яворского, знали его только как создателя оригинальной системы ладового ритма. Тем более велика заслуга создателей сборника — его редактора И. Рабиновича, перу которого принадлежит вступительная статья, и авторов других материалов.

Ряд капитальных работ Яворского до сих пор не опубликован. Многие важные открытия ученого сохранились лишь в «устной традиции», в памяти его учеников и людей, общавшихся с ним. Некоторые из них приняли участие в публикации материалов, посвященных Яворскому.

Со страниц книги как живой встает перед читателем человек огромного духовного богатства, яркой индивидуальности, поразительной творческой энергии. В этой жизненной полноте и многосторонности характеристики — большая удача составителя и участников вышедшего из печати первого тома. Он открывается краткой автобиографией Яворского и биографическим очерком, написанным учеником и другом Болеслава Леопольдовича С. Протопоповым. Затем следуют «Воспоминания». В разделе под общим Заголовком «Статьи» освещаются специальные вопросы теории ладового ритма, взгляды Яворского на музыкальное образование и исполнительство, его общественная и педагогическая деятельность. В сборник включено свыше ста писем, и, как указывает И. Рабинович, это лишь небольшая часть эпистолярного наследия Яворского. Заключает сборник подробный хронограф жизни и деятельности Яворского, составленный Л. Авербух.

Среди авторов воспоминаний мы видим имена крупнейших деятелей советской музыкальной культуры: Б. Асафьева, М. Гнесина, Г. Нейгауза, А. Альшванга. Они отмечают драгоценные качества натуры Яворского: пытливость ума, самобытность мышления, нетерпимость к шаблону, необычайную широту кругозора, живое ощущение музыки, сочетавшееся с глубиной и тонкостью аналитических наблюдений и суждений.

Для большинства воспоминаний центральной оказалась тема «Яворский-педагог», представляющая большую актуальность для любого музыканта, так или иначе связанного с педагогической, исполнительской или музыкально-просветительной деятельностью.

_________

Б. Яворский. Воспоминания, статьи, письма. Т. I. «Музыка», М., 1964, 466 стр., тир. 780 экз.

Музыкально-педагогическая система ученого особенно ярко раскрылась в воспоминаниях Р. Зарицкой, В. Конен, В. Цуккермана, в статьях Т. Логовинского, И. Саца.

Ученики находили в Яворском педагога, «зажигавшего умы и сердца». О его живом, лишенном «академической неприступности» общении с молодежью вспоминают Н. Калнынь-Гондольфи, Л. Чупырина и другие.

Его педагогический метод был основан на широкой и неразрывной связи «художественного творчества с научным познанием» (стр. 312). Он никогда не рассматривал «теорию иначе, как обобщение практики композиторской, исполнительской, слушательской, — которое непрестанно применяется на практике, ею проверяется, на ее основе развивается» (стр. 236).

Одно из ценнейших свойств Яворского — педагога и ученого Конен называет «синтетичностью мышления», оно проявлялось в постоянном стремлении при осмыслении того или иного музыкального явления обращаться к смежным искусствам, истории, психологии, социологии, этнографии и т. д.

Нейгауз, Логовинский, Авербух, Миловидова освещают своеобразный метод работы Яворского над музыкальным произведением в фортепианном классе, смысл которого в том, чтобы с широким привлечением сведений из истории создания произведения, фактов из биографии композитора, аналогии со смежными искусствами помочь ученику наиболее глубоко раскрыть содержание музыкального произведения, его художественных образов. Этот метод вытекал из основного общеэстетического взгляда Яворского на музыку как на содержательную речь и в этом был очень близок педагогическим приемам Нейгауза.

В исполнительском раскрытии художественного образа произведения Яворский придавал большое значение своеобразной системе технических приемов, утверждая, по свидетельству Логовинского, что «внешнее движение должно быть результатом волевого импульса, рожденного музыкой... техника идет от идеи, которая требует выражения» (стр. 315).

С темой «Яворский — педагог-пианист» неразрывно связана другая, более общая тема — «Яворский и музыкальное исполнительство». Хотя ей посвящена часть раздела сборника («Статьи»), но фактически она затрагивается и в другом разделе, например в целом ряде воспоминаний (Коган, Цуккерман, Миловидова). Для музыкантов-исполнителей, бесспорно, представят интерес замечания Яворского, касающиеся конкретных произведений; интересный материал в этом отношении дают воспоминания В. Цуккермана «Незабываемые годы», а также содержательная статья Т. Логовинского «Б. Л. Яворский — учитель музыки», письмо Яворского к К. Виноградову (стр. 435–452).

Яворский был не только пытливым ученым, но и убежденным музыкальным пропагандистом. Он не мыслил свою работу вне широкой сферы общественного воздействия.

Опыт и методы работы Яворского в области музыкального просвещения — в Московской и особенно Киевской народных консерваториях — могут быть полезными и в наши дни, когда вопросы музыкально-эстетического воспитания широких масс приобрели особую жизненную важность. Авторы статей этих разделов Сац, Зеликман, Гольденберг, Авербух безусловно правы, говоря о необходимости тщательного исследования этой области работы двух консерваторий. Но и публикуемые в рецензируемом сборнике статьи представляют большой практический интерес.

По утверждению Н. Гольденберг, в области детского музыкального воспитания на базе Киевской народной консерватории Яворский, прибегая к новым методам занятий, достигал поистине фантастических результатов.

Плодотворны идеи Яворского о параллельном развитии творческой интуиции учащихся в исполнительской практике и аналитическом осознании музыки, о связи преподавания с непосредственным восприятием предмета. Разработанная им методика занятий по «слушанию музыки» может, на наш взгляд, также принести неоценимую пользу в области музыкального просвещения.

До сих пор еще недостаточно оценена работа Яворского по так называемой «типизации музыкальных учебных заведений» в системе Наркомпроса РСФСР, по упорядочению профессионального музыкального образования. Эта сторона его деятельности получила частичное освещение в статье Л. Авербух и в примечаниях к составленному ею же хронографу.

Между тем многие из идей и установок Яворского сейчас прочно вошли в жизнь. Так, он всячески подчеркивал необходимость тесной связи профессионального обучения с общими задачами распространения музыкальной культуры. Отсюда основная цель — готовить музыканта-деятеля, способного, как пишет Л. Авербух, «в любой обстановке организовать музыкальную жизнь» (стр. 299).

Очень современно звучит требование Яворского — связать педагогическую работу с широкой производственной практикой студентов. «Вы готовите организаторов, культурных, идеологически передовых людей, — пишет Яворский Л. Авербух 12 апреля 1938 года. — Как же их готовить, если не на производстве, то есть в концертах» (стр. 392–393).

Раздел книги, посвященный собственно теоретической системе Яворского, не слишком объемен; он представлен в сборнике четырьмя статьями, в том числе выступлением А. В. Луначарского на конференции по теории ладового ритма (5 февраля 1930 года). Луначарский, как известно, был сторонником и защитником этой теории в те годы, когда она подвергалась жестокой и не всегда объективной критике, но видел в то же время и слабые ее стороны.

Характеристику основных теоретических работ Яворского дает Н. Брюсова. К сожалению, ее статья чрезмерно конспективна, так что оставляет у читателя ряд недоуменных вопросов, — в особенности это относится к характеристике последней неопубликованной работы Яворского «Творческое мышление русских композиторов». Автор статьи пользуется здесь специфической терминологией самого Яворского, смысл которой при слишком тезисном изложении остается непонятным для читателя. Едва ли можно согласиться и с попыткой объяснить критику теории Яворского только консерватизмом музыкантов, только тем, что самая «сущность новой теории создавала резкий разрыв с привычными теоретическими установками» (стр. 211).

Наиболее проблемной и обобщающей в этом разделе является статья В. Цуккермана «Яворский-теоретик», которая сочетает в себе широту постанов-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

БИБЛИОГРАФИЯ

Вдумчивый музыкант-педагог

И. Лаврентьева

Содержание