На скамье подсудимых (слева направо): Д. Эйнауди, М. Либеровичи, С. Либеровичи и М. Страньеро

нует своего «благодетеля» далеко не лестными прозвищами.

Что же касается заявления о «сфабрикованности» песен, то специальная пресс-конференция, в которой наряду с авторами сборника приняли участие видные деятели итальянской культуры, убедительно доказала, что записанные образцы — подлинное творчество испанского народа. Авторитет выступавших на конференции был слишком высок, чтобы министры Франко отважились вступить с ними в «научную» полемику. Однако гнусная травля авторов сборника не прекратилась. На этот раз роль «оскорбленных» решили сыграть представители клерикальных кругов. Духовных пастырей особенно возмутило следующее четверостишие из одной песни:

О Христос из Финистерры,
С золоченой бородою,
Если б ты помог мне выжить
В черноте испанской ночи!

«Бесконечно низко, — негодовали святые отцы, ханжески сложив руки и опуская очи долу, — печатать подобную ругань в адрес господа нашего», особенно когда речь идет о «возвышенной и строго католической «испанской душе». Если же эти песни действительно распевают в Испании — отцы церкви вынуждены допустить такую возможность, — то способны на это лишь «люди пьяные, грубые и вульгарные, которые всюду есть».

Прелатам удалось добиться суда над издателем Джулио Эйнауди и тремя участниками экспедиции — Серджо Либеровичи, его женой Маргаритой Либеровичи и Микеле Страньеро. Основанием для обвинения, как сообщала «Газетта дель Пополо» от 27 июня 1963 года, послужило одно только упомянутое четверостишие, в котором было усмотрено «оскорбление религиозного чувства и общественной нравственности», а также «критические элементы в адрес франкистского и клерикального режимов». Несмотря на исчерпывающие показания специалистов (свидетелями защиты выступали профессор истории религии Университета в Кальяри Эрнесто де Мартино и экстраординарный профессор испанской литературы Римского университета Карло Самона), которые приводили множество аналогичных «плебейских» выражений «в адрес господа нашего», бытующих в среде простого на-

рода Испании, несмотря на то, что сам прокурор, «проанализировав стихи, пришел к выводу, что они лишены политической направленности» («речь идет, — заявил он, — лишь о вычурных богохульствах, которые не имеют ни художественного, ни политического значения»), суд под явным давлением клерикальных кругов вынес позорное решение: композитор и фольклорист Серджо Либеровичи и журналист Микеле Страньеро (их имена стоят на титуле сборника) были приговорены к двум месяцам тюремного заключения и уплате штрафа, экземпляры же сборника «Песни испанского Сопротивления» подлежат изъятию, и распространение их в Италии строго запрещается!

Это решение не только недостойно, ибо показывает истинную цену «свободы печати» и «свободы науки», — ведь речь идет о строго фольклорном, то есть научном труде. Оно бессмысленно. И не только потому, что парижское издательство «Франсуа Масперо» уже перепечатало итальянское издание, сохранив тем самым эту уникальной ценности книгу. Бессмысленно, ибо ее вообще нельзя ни изъять, ни уничтожить. Эта книга создана испанским народом и принадлежит ему, она — в сердце каждого испанского патриота, и каждый новый день непрекращающейся борьбы народа за свою свободу, каждая новая забастовка горняков Астурии или рабочих Барселоны вписывает в нее новую страницу. Книга песен испанского Сопротивления еще не окончена. «Я знаю, — писал Серджо Либеровичи автору этих строк после объявления приговора, — что, несмотря ни на что, испанский народ создавал и продолжает создавать песни борьбы и сопротивления. Это ли не лучший ответ международному фашизму?»

Прекрасные, достойные благородного сердца и мужественного духа слова.

И. Нестьев

С ПОЗИЦИЙ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»

Уже давно замечено, что наша музыкальная критика бывает весьма терпимой к своим идейным недругам за рубежом. Не то чтобы в этом сказывалось некое принципиальное «непротивленчество» — причины проще: слабая осведомленность о писаниях зарубежных «специалистов по русскому вопросу», недостаток публицистического темперамента, а порой элементарная брезгливость, нежелание копаться в мусорной яме вражеского злопыхательства. Но ведь противники наши активны и к тому же неразборчивы в средствах, они не жалеют усилий, чтобы покрепче оболгать советскую музыкальную культуру в глазах читающей публики Запада, и молчание наше лишь облегчает им эту нечистоплотную работу. Известно, что советское музыкальное искусство как магнит притягивает внимание буржуазной прессы. О нашей музыке пишут много и часто — в толстых книгах и учебниках, в журналах и газетах. Пишут по-разному: одни честно стремятся рассказать правду о социалистической культуре, приобщая к ней широкие круги своих соотечественников, другие откровенно лгут, клевещут, оплевывают все, даже то, что с энтузиазмом встречается публикой, третьи скрывают свою вражду под личиной лицемерного сострадания. И удивительное дело: сторонники «чистого искусства», постоянно прокламирующие абсолютную нейтральность и аполитичность в деликатнейших проблемах современной музыки, внезапно забывают об этих своих принципах, как только дело доходит до пресловутого «русского вопроса». Здесь их писания приобретают откровенный политический смысл, неприкрытую антикоммунистическую направленность. От узко профессиональных рассуждений по поводу «консервативности музыкального языка» и «технической отсталости» легко протягиваются линии к далеко идущим антисоветским выводам. Идиллическая доктрина «мирного сосуществования идеологий», вскружившая головы отдельным нашим легковерным землякам, вряд ли бы устроила подобных авторов: люди бывалые, они прекрасно понимают цели происходящей в мире идеологической войны и принимают в ней участие на стороне противников социализма.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

На скамье подсудимых (слева направо): Д. Эйнауди, М. Либеровичи, С. Либеровичи и М. Страньеро

И. Нестьев

С ПОЗИЦИЙ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»

Содержание