следняя посвящена главным этапам развития стилей в симфонической музыке). Образный, ясный и конкретный анализ произведений — подлинный ключ в приобщении людей к музыке. Огромная ответственность в такого рода занятиях ложится на лектора. Какие сочинения выберет он в подкрепление своим мыслям, достаточно ли убедительно объяснит выбор композитором тех или иных приемов, сумеет ли увлечь вдохновенным словом — от всех этих условий зависит успех цикла обучения. Например, Ю. Шпигельглазас читал тему «Тайны инструментальной музыки». Она рассчитана на два занятия. Строятся они так: на первом занятии исполняются в записи две симфонии — Пятая Чайковского и Тридцать девятая Моцарта. Различны эпохи, национальные особенности, настроение, характер оркестрового звучания, и тем не менее сочинения близки друг другу своей жизнеутверждающей концепцией. Лектор объясняет, каким образом столь несхожие авторы каждый по-своему добились предельной выразительности в обрисовке чувств человека. На втором занятии рассматриваются формы инструментальной музыки (трехчастная, сонатная, рондо и вариации). Показывается, в каких целях и как композиторы применяют одну и ту же форму, кратко прослеживается эволюция сонаты вплоть до нашего времени.

Тот же принцип — показ музыки и рассказ об ее особенностях — лежит в основе всех лекций. Читались они дважды в месяц по понедельникам, и каждая занимала около четырех часов. Как правило, не менее половины занятия отведено слушанию музыки. А когда по вторникам те же лекции передаются по республиканскому радио, к обладателям абонементов присоединяются еще тысячи «заочных студентов» университета.

Вероятно, наших коллег по университетам культуры интересует методика обучения. Вот несколько мыслей, уже проверенных практикой.

Музыкальные произведения на занятиях звучали в механической записи (всю техническую сторону взял на себя радиокомитет) или исполнялись по ходу рассказа самими лекторами. Оказалось, что последнее способствовало более тесному контакту с аудиторией. Когда слушатель видит, что лектор умеет не только интересно рассказывать, но и хорошо играть, что он настоящий музыкант, то, естественно, проникается к нему большей симпатией, становится — мы в этом убедились — более восприимчивым. Этот психологический фактор, очень важный в достижении основной цели, мы стараемся использовать в полной мере.

Разумеется, не все сразу получалось так, как было задумано. Некоторые поправки пришлось вносить непосредственно в процессе обучения. Например, на первых лекциях слушатели не имели возможности задавать вопросы. Когда мы изменили ход занятий, они стали проходить живее, а заключительная встреча вообще превратилась в беседу о музыке — беседу интересную и безусловно полезную. В новом году мы хотим, чтобы в форме беседы проводилось каждое занятие. Много пришлось потрудиться лекторам, особенно впервые участвовавшим в нашей работе, чтобы овладеть умением стройно, доступно и увлекательно излагать материал. Постепенно приходил опыт, накапливалось мастерство.

Теперь — о некоторых итогах и планах. Курс музыкального факультета двухгодичный. Вот его тематика на 1963/64 учебный год:

«Личность композитора и его музыка», «Музыка в жизни и борьбе», «Литература и музыка», «Любовь и музыка», «Послушаем оперу», «Танец и музыка», «Почему мы любим оперетту?», «У нас в гостях эстрадный оркестр». Причем если раньше мы указывали в абонементе только названия тем и фамилии лекторов, то сейчас собираемся поместить там основные тезисы каждой темы и список литературы к ней.

Новая программа факультета привлекла внимание многих любителей музыки. Абонементы приобрели пятьсот человек, тогда как посетителей лектория последний раз было не больше тридцати-пятидесяти. Зал, в котором проходят занятия, неизменно полон. И это самое главное доказательство правильности избранного принципа и методики.

В новом году мы хотим расширить сферу действия факультета за счет районов республики.

Надо сказать, что студенты кафедры истории музыки консерватории, которой я заведую, начиная с третьего курса уже совершают лекционные поездки по городам и деревням Литвы. Курс лекций, читаемых ими, также рассчитан на два года. В него входят такие темы, как «Роль музыки в жизни нашего общества», «Основные элементы и средства выражения музыкального языка». Вместе с молодыми лекторами в районы на консерваторском автобусе отправляются студенческие концертные группы (их у нас шесть). Это хорошая форма практики для будущих музыковедов и исполнителей и в то же время серьезная помощь в музыкально-просветительной работе.

Перед нами стоит очередная серьезная задача — привлечь на музыкальный факультет народного университета рабочих вильнюсских заводов и

фабрик. Пока наша аудитория в основном служащие и учащиеся; такой состав ее мы считаем своим существенным недостатком.

Нет сомнений, что анализ занятий второго года приведет к новым изменениям в нашей работе. Тем не менее мы не жалеем о том, что отказались от старой закосневшей схемы, и будем продолжать искать наиболее целесообразные методы.

А что думают по этому поводу руководители и шефы других музыкальных факультетов?

Н. Гончаров

ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ НЕРАЗРЫВНЫ

Жизнь настойчиво ставит перед работниками университетов культуры все новые задачи, требует глубокого и беспристрастного анализа достигнутого, неустанных поисков лучших методов.

Опыт двухлетней деятельности Московского университета музыкальной культуры для детей и юношества, созданного столичной консерваторией, Центральным Домом работников искусств и Домом союзов ВЦСПС, позволяет сделать некоторые общие выводы. Они представляются мне особенно важными, так как сложились в процессе работы с самой показательной аудиторией — юношеской.

Как ни странно, но до сих пор идут споры на тему «Что такое университет культуры?». Между тем практика неуклонно доказывает, что это учебное заведение. Правда, своеобразное по форме — массовое, добровольное, однако сюда приходят получать знания. И наша цель — построить учебный процесс так, чтобы люди получали интересующие их сведения в определенной системе и доступном изложении.

В Московском университете музыкальной культуры занимается две тысячи юношей и девушек из общеобразовательных школ столицы. Исходя из принципа, что наш университет — учебное заведение, мы принимали в него только школьников 9-х и 10-х классов, чтобы иметь возможно более однородную по возрасту и подготовке аудиторию. Не лишне заметить, что подростки 13–17 лет — та самая часть молодежи, которая обойдена заботой внешкольных учреждений, а клубы, филармонии, радио, телевидение уделяют ей недостаточное внимание. Учебный план юношеского университета рассчитан на два года. (Вокруг этой проблемы тоже ведутся споры. Московская филармония, например, рекомендует двух-, трех- и четырехгодичные циклы, кое-кто договаривается и до шестилетнего курса обучения. Нам кажется наиболее целесообразным двухлетний план работы. Нужно лишь умело отобрать «программу минимум» и взять ее за основу.)

Наш план предусматривает общие (лекционные) и семинарские занятия. Общие занятия (в течение курса их было четырнадцать) проводились раз в месяц в Колонном зале Дома союза. В программу входят не только монографические лекции (о Моцарте, Бетховене, Глинке, Шопене, Григе, Чайковском, Прокофьеве и пр.), но и ряд тем обобщающего характера, например «Музыка и жизнь», «Симфонический оркестр». Семинары же организовывались ежемесячно непосредственно в школах. Слушательскими группами в 40–60 человек руководили педагоги-музыканты, направленные туда организаторами университета специально для этой цели.

Семинарские занятия — фундамент нашей работы, хотя число их не превышает число лекций. Они призваны помочь углубленному изучению выразительных средств музыки, ее форм и жанров (этому разделу посвящается восемь занятий¹). Анализ строится на лучших образцах классического и советского творчества. Шесть занятий посвящается подробному разбору выдающихся произведений музыкального искусства (одна из симфоний Бетховена, «Князь Игорь» Бородина, Четвертая симфония Чайковского, Седьмая Прокофьева и т. д.).

Обе формы работы тесно связаны по содержанию и дополняют друг друга.

Как и во всяком учебном процессе, большую

_________

¹ По нашему мнению, в университете культуры вообще не должно быть места беглому слушанию музыки. От формы лекции-концерта, доверху загруженной иллюстрациями, пора отказаться. Пусть музыкальных номеров будет меньше, но зато в хорошем исполнении и с толковыми комментариями лектора. Устраивать же концерт после лекции кажется нам совершенно неверным: музыка должна сопутствовать слову.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Н. Гончаров

ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ НЕРАЗРЫВНЫ

Содержание