ассоциируется прежде всего с образом вождя кубинской революции Фиделя Кастро, этого выдающегося государственного деятеля нашей эпохи, страстного патриота, человека с горячим сердцем, пламенного трибуна, способного увлечь своим словом массы народа на героические подвиги.

Имя Фиделя окружено ореолом всенародной любви. Да, кубинцы действительно по-настоящему его любят, не боюсь сказать, обожают.

Меня могут спросить, как уже и спрашивали не раз, когда я рассказывал о Кубе: а не похоже ли это на культ личности? Отвечаю твердо и убежденно: нет, не похоже! В отличие от человека, который персонифицировал в себе культ личности у нас, Фидель Кастро не отделяет себя от народа. Напротив, он всегда вместе с ним, вместе с народом. Сегодня он встречается с рабочими табачной фабрики, завтра беседует с крестьянами, объединившимися в новый кооператив, послезавтра он открывает Республиканский Дворец пионеров, где задушевно беседует с тремя тысячами ребят (об этом подробнее будет рассказано далее), далее Фидель напутствует политработников, окончивших «Школу революционных инструкторов», затем он обсуждает вместе с профессорами и учителями вопросы подготовки так необходимых республике специалистов, а потом его можно встретить среди бойцов и командиров народной армии или среди милисиано. И так буквально день за днем.

Фидель очень любит детей. По его указаниям по всей стране образованы детские сады, ясли, Дома и Дворцы пионеров. Но самое трогательное в том, что он сам усыновил около 30 ребят-сирот, детей погибших во время повстанческой борьбы бойцов.

Фидель Кастро — блестящий, огромного таланта оратор. Он говорит увлекательно, ярко, темпераментно, не пользуясь предварительно составленным текстом или даже тезисами. Его речь изобилует народными поговорками, сравнениями, нередко сопровождается шуткой или острым словцом. Его мысль течет плавно, нигде не прерываясь и не повторяясь даже в самых длительных по времени речах. Его положения весомы, обычно хорошо аргументированы, убедительны. И вот огромные массы народа, собираясь на многолюдные митинги, нередко стоя под палящими лучами тропического солнца в течение многих часов, буквально как завороженные, затаив дыхание слушают своего Фиделя. Всему этому я и сам дважды был свидетелем, присутствуя на грандиозных митингах на площади Хосе Марти по поводу окончания «Года просвещения» (в конце декабря 1961 г.) и на праздновании 3-й годовщины торжества Революции.

В качестве примера ораторской «находчивости» Фиделя приведу следующее. В конце военного парада на площади Хосе Марти 2 января 1962 г. произошло непредвиденное: не успели еще завершавшие парад танки покинуть площадь, как вдруг из прилегающих к площади улиц, прорвав все кордоны, внезапно хлынули широкие потоки людских масс. В ошеломляюще короткий срок огромная площадь (намного превосходящая по величине нашу Красную площадь) оказалась до отказа заполненной народом. И в самой гуще этого народного моря оказались танки, которые вынуждены были остановиться как раз посередине площади, напротив трибуны. Пожалуй, в иных условиях это был бы некий «конфуз» для лиц, отвечающих за порядок во время парада.

Однако Фидель воспользовался этим случаем по-своему. Происшедшее послужило ему трамплином для начала его речи. Его слова были приблизительно таковы: Вы видите перед собой танки. Там, недалеко от нас, сказал Фидель, показывая рукой в сторону американского континента, народ знает, что жерла пушек танков направлены в его грудь, и поэтому народ ненавидит танки, видя в них своих злейших врагов. У нас же народ видит в танках защитников своей свободы и независимости и окружает их поэтому своей любовью. Поглядите, как крепко обнял он их и не хочет выпускать из своих братских объятий! (Взрыв восторга у слушателей.) «Не танки против народа, народ вместе с танками!» — заключает Фидель. И на следующий день эти слова: «No son tanques contra pueblo, sine pueblo con tanques» — огненными буквами были выделены в газетных заголовках.

Вот на таких митингах на площади Революции, где одновременно собирается от одного до двух миллионов людей, Фидель встречается с народом, разговаривает с ним, спрашивает его мнения, советуется. По существу такие собрания превращаются во всенародный парламент, где принимаются нередко важнейшие решения государственного значения. Напомню, что именно здесь, на площади Хосе Марти, были обсуждены, одобрены и приняты первая и вторая «Гаванские декларации». А что такое эти декларации? Можно сказать, что они выполняют функции и конституции государства, и правительственной программы, и, если хотите, даже партийной программы, так как в этих документах определены основные принципы революционного строительства, внутренней и внешней политики, намечены дальнейшие цели и задачи.

(Продолжение следует)

ГДР

Г. ШЕФЕР

НОВАЯ ГЛАВА

13 августа 1961 года правительство Германской Демократической Республики по согласованию со странами Варшавского договора провело оборонительные мероприятия на своей государственной границе в Берлине. Расчеты западногерманских и западноберлинских реакционных кругов на продолжение и обострение провокаций против социалистической Германии были сорваны. Тогда Запад повел широкую кампанию в печати, пророчествуя неизбежность близкого упадка культурной — прежде всего музыкальной — жизни в столице ГДР.

Что же в действительности произошло за прошедшее с тех пор время?

Многие артисты оркестров, хоров и оперных коллективов социалистического Берлина жили в Западном Берлине. Травля западной прессы подействовала на некоторых из них, и они покинули работу. Тех, кто твердо стоял на своем, пытались шантажировать анонимными предупреждениями и даже угрозами смерти. Так угрожали, например, Вальтеру Фельзенштейну, пользующемуся всемирной славой режиссеру и директору берлинской «Комической оперы». Но как раз эти артисты и остались верны своим коллективам.

Трудности, возникшие сразу после 13 августа, привели совсем не к тем последствиям, на которые надеялись писаки из западных газет.

Приведем несколько примеров.

Городской берлинский симфонический оркестр, руководимый профессором Куртом Зандерлингом, потерял после 13 августа ряд оркестрантов. Тут же их места заняли молодые инструменталисты, частично студенты старших курсов Берлинской высшей музыкальной школы. Этот обновленный, значительно омоложенный коллектив с беспримерной настойчивостью взялся за работу, совершенствуя свое художественное мастерство. В результате уже первые три концерта показали, что оркестр не только достиг прежнего уровня, но и имеет большие перспективы творческого роста. А спустя еще несколько месяцев «новый» Городской берлинский симфонический оркестр звучал значительно лучше «старого». Сейчас, в текущем сезоне, его выступления убеждают, что он наряду с Дрезденской городской капеллой и оркестром лейпцигского Гевандхауза принадлежит к числу самых значительных симфонических коллективов ГДР. Примерно то же можно сказать и о симфоническом оркестре Берлинского радио, которым руководит профессор Рольф Клейнерт.

Немецкая государственная опера после 13 августа также переживала вначале некоторые трудности. Особенно остро ощущался недостаток артистов в хоре, кордебалете и оркестре. И здесь прорыв заполнила главным образом молодая смена. Весь новый коллектив этого знаменитого и богатого славными традициями оперного театра дружно принялся трудиться над преодолением возникших трудностей. Вскоре ансамбль артистов государственной оперы обратился с открытым письмом ко всем театрам и прочим художественным учреждениям, выдвигая конкретные предложения по интенсификации строительства социалистической музыкальной культуры. Коллектив самой государственной оперы поставил перед собой четкие, конкретные задачи, определяющие работу на несколько месяцев вперед. Все необходимые произведения были постепенно восстановлены в репертуаре. Важнейшие партии имеют дублеров. Молодые певцы быстро и органично «вросли» в спектакль.

Кроме того, естественно, нужно было осуществить и ряд премьер, предусмотренных в сезоне 1961–1962 годов. И вот во время Берлинского фестиваля 1961 года в Аполлоновом зале оперы была показана премьера камерной оперы «Леонс и Лена» Курта Швена, созданной на основе одноименной пьесы Бюхнера. Опера имела шумный успех благодаря своим четким, ясным музыкальным характеристикам.

Эрих Александр Виндс показал новую постановку «Бала-маскарада» Верди.

Так же протекала работа и театра «Метрополь», оперетты столицы ГДР. «Комической опере» сначала пришлось исключить из репертуара некоторые из своих постановок, пользующихся международной известностью, однако теперь все наиболее значительные из них снова пошли на сцене, в том числе «Сон в летнюю ночь» Брит-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ГДР

Г. ШЕФЕР

НОВАЯ ГЛАВА

Содержание