Выпуск № 1 (290) | 1963 - страница 42

В. Петров. Но группу драматических теноров надо все же укрепить. Драматические тенора — большая редкость, поэтому с такими певцами, как В. Петров, Н. Гресь, нужна особенно тщательная работа. Полезно было бы посоветовать 3. Анджапаридзе меньше выступать в репертуаре лирического тенора, чтобы сосредоточить все свои творческие силы на партиях драматических.

Я не случайно сказал о подготовке вторых исполнителей, а не вторых составов. Считаю вообще ненужным делить певцов на составы. Б. Хайкин пишет, что спектакль — это не машина, где одна деталь (то есть исполнитель) может быть заменена другой. Конечно, спектакль не машина, но едва ли ввод певца в партию можно считать механической работой. Конечно, куда легче подготовить один состав, чем несколько. Но в том-то и заслуга Большого театра, что он в прежние годы как раз обладал подвижным составом.

Закрытие Филиала Большого театра нанесло большой ущерб как коллективу, так и слушателям. Резко сократился список идущих опер. Пропала работа над многими спектаклями, а ведь некоторые из них, например «Банк бан» и «Ее падчерица», только начали «обживаться» на московской сцене; возникла необходимость «переноса» ряда постановок на большую сцену, а эта работа не всегда идет гладко и, что самое главное, не дает плодотворных результатов. Теперь уже ясно, что Большой театр трудно осваивает сложный механизм сцены Кремлевского Дворца съездов и что это прекрасное здание в силу целого ряда причин не стало пока постоянной большой сценой для коллектива. И. Петров писал в «Советском артисте», что он надеется на возвращение филиала. Это маловероятно. В здании уже работает театр оперетты. Большому придется обходиться без филиала и всемерно осваивать Дворец съездов. Но третья сцена театру необходима, и здесь возникает вопрос о создании стажерского института при Большом театре. Этот институт мне представляется учреждением для усовершенствования певцов, куда будут приниматься на определенный срок лучшие выпускники консерваторий и солисты периферийных театров. Институт должен иметь свой штат педагогов, но в организационном отношении подчиняться Большому театру. Институт должен обладать своей сценической площадкой, на которой под руководством режиссеров и дирижеров Большого театра два-три раза в неделю будут ставиться силами стажеров спектакли, а в остальные дни будет работать основная труппа. Таким образом, у театра появится возможность включить в свой репертуар камерные оперы типа «Чио-Чио-Сан», «Лакме» и т. д. Было бы очень хорошо, если бы ведущие солисты на разовых началах участвовали в институтских спектаклях, а лучшие стажеры — в спектаклях театра. Такое творческое общение непосредственно на сцене было бы весьма полезным.

Немножко о разовых выступлениях: года полтора тому назад А. Мелик-Пашаев рассказал в «Советском артисте» о таком факте. Как-то в Большом театре случилось, что заболели все исполнители партии Германа. Руководство обратилось к Н. Ханаеву с просьбой спеть спектакль. Дирижер говорит, что он был доволен исполнением. Очень хорошо, что маститый певец в свои 70 лет нашел в себе силы и волю выручить театр. Но плохо, когда о таком способе выступлений вспоминают только тогда, когда спектакль «горит». Очень полезно было бы, чтобы разовые выступления стали доброй традицией. Уверен: много радости слушателям принесли бы А. Пирогов — своим Борисом и Мефистофелем, М. Максакова — Марфой и Лелем, И. Козловский — Ленским и Юродивым, Е. Кругликова — Татьяной, Н. Шпиллер — Татьяной и Волховой, М. Рейзен — Досифеем и Греминым, Е. Шумская — Людмилой и Волховой! Этот список можно было бы продолжать бесконечно.

О загрузке певцов.

Всякий театр имеет определенное количество штатных единиц, превышать которое нельзя. Поговаривают даже, что в Большом театре имеется группа мало загруженных певцов. Театр может оплачивать только ту репетиционную работу, которая ему непосредственно нужна. Финансовая дисциплина есть финансовая дисциплина. Поэтому надо предоставить певцам право самостоятельно, на свой страх и риск готовить партии. Думаю, что найдется много добровольцев. В театре должны быть один-два концертмейстера, которые могли бы оказывать им нужную помощь. Потом партию примет дирижер, и после одного-двух оркестровых репетиций (притом не специальных, а обычных, плановых) певцу должна быть предоставлена возможность спеть спектакль. Далеко не все подготовленные таким путем партии войдут в утвержденный репертуар исполнителей, но эта работа принесет несомненную пользу: во-первых, иногда будут обнаруживаться такие творческие удачи, что только ахнешь; во-вторых, всегда найдутся певцы, знающие партию; в-третьих, даже в тех случаях, когда певец не получит партию для постоянных выступлений, работа над ней будет для него благотворной. А действительно, сколько приятных и неожиданных открытий можно сделать таким путем!

Не беда, что в театре на какую-то партию может оказаться четыре-пять исполнителей, не беда, если какому-нибудь певцу какую-то партию придется петь один-два раза в сезон: ведь он проживет со своим героем целую жизнь!

С другой стороны, слишком большое рвение некоторых певцов всемерно увеличивать свой репертуар надо немножко тормозить. Надо помнить, что чрезмерная загрузка голоса часто ведет к непоправимым неприятностям.

Певцам же, которые имеют большую недогрузку, можно порекомендовать заняться партиями второго и третьего планов. История Большого театра знает немало примеров, когда прославленные мастера пели разнообразные партии. А. Иванов был Бесом в «Черевичках», С. Лемешев не постеснялся надеть рясу Поповича, хотя до него эта партия не считалась выигрышной. И. Козловский же, выступив в партии Юродивого (которая тоже до него считалась «проходной»), сумел открыть в этой партии такое, что поставило Юродивого в один ряд с Борисом. Пускай же молодые певцы «не стесняются» петь эпизодические партии!

Несколько слов о репертуарных планах театра, которые обсуждались в «Советском артисте». Думаю, что они не удовлетворяют ни коллектив, ни слушателей (показательно, что И. Архипова мечтает спеть «Орлеанскую деву» в Ленинграде, не надеясь, что эта опера пойдет в Москве).

Уже 10 лет театр обещает нам «Китеж», но так и неизвестно, поставит ли он его в ближайшие годы. Совершенно игнорирует театр оперы национальных республик. Всеми любимый «Лоэнгрин» заменен менее значительным «Летучим голландцем».

Говорят, что в театре нет певцов, равных по силе дарования Собинову и Козловскому, и что поэтому «Лоэнгрина» ставить нельзя. Но ведь ни Собинов, ни Козловский и никакой другой певец не пришли в театр готовыми Лоэнгринами — они ими стали, работая в стенах театра. В. Пучков, Н. Бугаев, В. Тимохин успешно поют партию Лоэнгрина в Ленинграде и Киеве. Так же могут петь эту партию и солисты Большого театра. Нельзя ждать гениев — нужно работать, а в ходе напряженного и кропотливого труда появятся и свои Собиновы. Ведь не секрет, что многие солисты театра еще не проявили себя в полную меру, ждут не дождутся этой самой живой работы. Не надо бояться поручать солистам трудные партии, но надо это делать очень обдуманно и подходить к каждому певцу индивидуально. Большой театр — большой коллектив, и вполне можно так «сбалансировать» нагрузку, чтобы певцы работали с полным творческим напряжением, но без утомления. Вот те соображения, которыми мне хотелось поделиться с читателями «Советской музыки».

В. Ершов

Киевская область, Бышев.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание