исследовательских институтах, следует считать организационным недостатком, который, безусловно, будет преодолен. Вместе с тем нельзя было не порадоваться коренному единству композиторской и научно-исследовательской работы в Чехословакии. Многие композиторы являются одновременно и музыковедами, а музыковеды — и композиторами, причем такое совмещение считается вполне естественным. Нельзя не приветствовать подобное отрицание барьеров между композиторами и музыковедами, способствующее повышению культурного уровня композитора и развитию ясной, творчески заинтересованной направленности музыковедов.

Мы слышали в Чехословакии много современной музыки, в том числе произведения различных стилей и направлений. Иные отличаются ярко выраженной народностью и национальностью, иные более абстрактным складом; некоторые глубоко и своеобразно развивают классические традиции, а некоторые не избежали модернистских соблазнов, красочной пестроты или надуманности. Но итоговое впечатление все же сложилось как впечатление от очень здоровой музыкальной культуры, чуждой во всех своих основных линиях упадочности, извращенности, насыщенной крепким оптимизмом, бодрым духом созидания.

Всесторонний последовательный обмен между чехословацкой музыкальной культурой и музыкальной культурой СССР необходим и, безусловно, принесет много пользы. Надо наладить систематический обмен композиторскими, исполнительскими, научно-исследовательскими силами. Надо широко знакомить советских слушателей с сокровищами чехословацкой музыкальной классики и с многочисленными интересными новинками чехословацкой музыки.

Следовало бы наладить издание на русском языке ряда чехословацких музыковедческих трудов, в частности многотомной «Истории гуситской песни» академика 3. Неедлы. Знакомство с этой капитальной работой помогло бы советским музыкантам и любителям музыки ближе, лучшепонять всемирно-историческое явление гуситских песен-гимнов, а через них и характерные черты чешской музыки вообще. Чрезвычайно полезным было бы издание на русском языке справочника о современной чешской и словацкой музыке. Со своей стороны, чехи и словаки могли бы опубликовать переводы лучших советских музыковедческих работ.

Вспоминая две чудесные недели, проведенные в Чехословакии, хочется отметить еще одну черту, живо характеризующую большое и светлое здоровье чехословацкого народа. Это — склонность к юмору, к благодатной силе всеочищающего смеха. Русская культура, создавшая великий и беспощадный сатирический смех Гоголя и Щедрина, тем легче может оценить способность народа Чехословакии заразительно и отважносмеяться — то радуясь дарам жизни, то осуждая ее отрицательные стороны. Лучшие представители чехословацкой культуры никогда не боялись и не боятся смеяться над собственными недостатками. И это сделало их морально непобедимыми: самые могущественные враги Чехословакии никогда не смели и не посмеют смеяться над ней! Нельзя не уважать глубоко и не любить горячо народ, создавший могучего ивеселого героя Юлиуса Фучика.

Карл Орфф и его «Carmina burana»

Карл ЛАУКС

Говоря о современном немецком композиторе Карле Орффе, я не ставлю перед собой задачу дать описание его жизни и творчества в целом. Творческий путь Орффа полон противоречий. Это поистине «двуликий Янус». Один Орфф — автор сценической кантаты «Carmina burana», опер «Умница» и «Луна», сочинений, проникнутых духом подлинной народности. Другой Орфф — автор оратории «Catulli carmina» и музыкальной драмы «Антигона», сочинений, отмеченных напыщенной абстрактностью,

_________

К. Лаукс — видный немецкий музыковед, директор Высшей музыкальной школы в Дрездене.

автор ряда других декадентских произведений, в которых содержание принесено в жертву форме.

Карл Орфф

В настоящей статье речь пойдет о важ нейшем произведении Орффа «Carmina burana». Что же выражает эю произведение, получившее поистине мировое призна ние, вошедшее в репертуар многих крупнейших дирижеров, симфонических и хоровых коллективов Европы и Америки?

Основой «Carmina burana» послужил рукописный сборник, содержащий около двухсот стихов и песен XIII века («Кармина»), хранившийся в архиве бенедиктинского монастыря в предгорье баварских Альп (отсюда — «бурана», т. е. баварский). В 1803 году рукопись была обнаружена директором Мюнхенской библиотеки Кристофом фон Аретин. В 1847 году эта рукопись, представляющая собой наиболее полное собрание средневековой светской лирики, была впервые издана под названием «Carmina burana». Невменные знаки, имеющиеся на рукописи, дают основание полагать, что эти песни распевались одноголосно. Исследователь этих текстов Вальтер Липпхардт составил классификацию рукописи, разбив ее на четыре раздела: сатирические песни, лирические стихи (преимущественно студенческие), застольные и плясовые песни и пьесы духовного содержания. Расшифровка невм «Carmina burana» остается еще задачей музыковедов.

Неизвестно, кем собраны эти песни, написанные на так называемой вульгарной латыни, которой пользовались средневековые монахи, а также на старонемецком и старофранцузском языках. Нередко эти языки весьма своеобразно переплетаются в тексте одной песни. При всем этом многие тексты «Carmina burana»представляют собой пример высокой поэзии, порой грубой, порой нежной, но всегда искренней, сильной и самобытной. Эти стихи красочны как по языку, так и по содержанию. Рядом с песнями, воспевающими весну и любовь, мы находим и такие, которые едко критикуют пороки церкви, высмеивают власть денег. Застольные песни славят вино и веселье, при этом здесь, как говорится, «все называется своими именами». Впрочем, это неудивительно, ведь эта поэзия рождалась не только за монастырскими стенами, но и на улицах, в харчевнях, в ткацких мастерских. Эти песни сочиняли не только монахи и миннезингеры, но и простые труженики, угнетенные и эксплуатируемые Приведем несколько примеров:

латинский текст

О Fortuna,
velut luna
statu variablis
semper crescis
aut decrescis!

перевод

О судьба,
твои капризы
изменчивы, как лик луны:
то растут,
то исчезают!

старонемецкий текст

Chramer, gip di varwe mir,
die min wengel roete,
damit ich die jungen man
an ir dank der minnenliebe noete!
Seht mich an,
jungen man!
lat mich in gevallen!
Minnet, tugentliche man
minneeliche Irouwen!

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Карл Орфф и его «Carmina burana»

Карл ЛАУКС

Карл Орфф

Содержание