Выпуск № 2 (207) | 1956 - страница 30

по-настоящему свежее музыкальное слово. А ведь этого так ждут от нас слушатели.

Нельзя, конечно, обвинять во всем этом только Союз композиторов. Причины многих недостатков следует искать, как мне кажется, в некоторых особенностях и странностях организации нашей музыкальной жизни.

Из года в год мы слышим в концертах ограниченный круг произведений, словно выбранных из какого-то скудного рекомендательного списка. Это лишает нас возможности изучать (в звучании, конечно) все живое, что только есть в мировой музыкальной литературе. Подобная концертная практика приводит к тому, что рост мастерства симфонических оркестров и их руководителей во многом сковывается: возникает опасность дисквалификации дирижеров и оркестровых коллективов. Почему ряд произведений мировой литературы вычеркнут из репертуара концертов? Многие ли знают у нас, например, лучшие произведения Рихарда Штрауса или Малера? Опекаемая нами от этих «опасных» впечатлений молодежь предается размышлениям на тему о «сладости запретного плода», и, кроме вреда, такая практика ничего не приносит.

Но многого не знаем ведь и мы, взрослые. Что ответим мы нашим ученикам на вопрос о современной музыкальной жизни, о музыкальном творчестве зарубежных стран? Нот мы почти не получаем, исполнений, почти не слышим. Конечно, у нас устраиваются концерты, посвященные музыке различных стран мира. Но, во-первых, этих концертов немного, во-вторых, программы их, за редкими исключениями, состоят из хорошо, известных сочинений, так что такие концерты носят чаще всего фестивально-представительский характер.

Повторяю, прежде, всего нужны ноты — и в большом количестве. Мы плохо знаем даже музыкальную жизнь стран народной демократии. И хотя из этих стран ноты присылаются, пользоваться ими затруднительно. В продаже нот нет; многое «оседает» в ВОКСе; о поступлениях в библиотеку Союза композиторов мы узнаем случайно. Получить достаточно полное представление о том, что хорошего пишут композиторы, скажем, стран Западной Европы, руководствуясь только краткими статьями и заметками в «Советской музыке», — трудно. Мы должны разобраться в этом на основании изучения партитур.

∗

Одно лишь перечисление задач, не решенных в течение многих лет, говорит о явном неблагополучии в наших творческих делах. Не происходит ли это потому, что мы удовлетворяемся словесными дискуссиями и охотнее выступаем с докладами, в прениях и т. д., чем с хорошей музыкой «в порядке решения проблематики»?

Возьмем наболевшие вопросы массового музыкального быта и так называемой легкой музыки. У нас повсюду в изобилии зазвучали фокстроты (хотя далеко не каждый исполняемый фокстрот можно считать музыкальным произведением). Но по существу серьезный разговор о легкой музыке необходимо продолжить и завершить делом — созданием хорошей, разнообразной музыки легких жанров.

Проблема массового музыкального быта тесно связана с состоянием эстетического воспитания широких масс. Давно назрела здесь необходимость серьезной перестройки. И начинать ее надо с общеобразовательной школы, которая все еще не дает учащимся даже необходимых «азов» музыкальной культуры. А ведь у нас есть прекрасный пример прибалтийских республик, особенно Латвийской и Эстонской ССР, где

и школах заботливо и умело прививают любовь к музыке, к народной песне. Кстати говоря, сколько неясного, сколько путаницы еще в области народной музыки! То, что под этим наименованием иной раз передается по радио, по своему колориту, по гармонизации ничего общего с народным творчеством не имеет. Старинный «жестокий» романс, даже исполненный на домрах и балалайках, весьма далек от народной песни.

И наконец, важнейший вопрос творческой практики — живое звучание наших произведений не только на прослушиваниях в различных секциях и комиссиях, не только на заседаниях жюри всевозможных конкурсов, в кабинетах руководителей филармоний и театров, но и перед теми, для кого мы пишем, — перед взыскательными советскими слушателями. Однако, за редкими исключениями, долог еще путь композитора к эстраде концертного зала, на сцену оперного театра. Советская музыка исполняется еще мало.

Не так давно в Союзе композиторов состоялось совещание представителей различных организаций, посвященное пропаганде советской музыки. Хотелось бы знать, каковы результаты этого совещания, как претворяются в жизнь очень хорошие резолюции?

Было время, когда композиторы вынуждены были сами устраивать авторские вечера, находить «своих» исполнителей, с энтузиазмом пропагандировавших сочинения «своих» композиторов. Ныне это поручено филармонии и другим концертным учреждениям, располагающим богатейшими возможностями. Однако, думается мне, в этих учреждениях заседает немало местных победоносиковых, которые все свои силы тратят на «увязывание и согласовывание». Композиторам, желающим войти в контакт с широкой аудиторией, подчас не так уж просто добиться этого.

Относительно практики исполнения советской музыки позволю себе заметить, что играют у нас преимущественно одно и то же, пока не надоест слушателям. Много ли симфоний Н. Мясковского мы слышим? Много ли произведений С. Прокофьева в нашем концертном репертуаре? Сравнительно часто звучат сочинения Д. Шостаковича, но опять таки одни и те же. Годами не исполняются лучшие произведения композиторов братских республик. Такая же «обыкновенная история» произошла и с А. Хачатуряном. В течение многих лет не исполнялись его отличные Первая и Вторая симфонии. Вряд ли это могло способствовать возникновению у автора новых больших симфонических замыслов. Да ведь результат подобной практики налицо: А. Хачатурян уже много лет не пишет симфоний.

Живое звучание произведений советских композиторов имеет огромное значение для дальнейшей судьбы развития симфонической музыки. Кто-то (кажется, Д. Шостакович) упрекал композиторов, и меня в том числе, — почему мы не пишем симфоний? Подобные высказывания часто приходится слышать. Но не происходит ли это оттого что нет достаточного стимула: исполнения? Стоит ли доказывать, сколько времени, упорного труда, творческого напряжения затрачивается на сочинение симфонии! В лучшем случае она кое-как единожды исполняется, а дальше? Симфония канула в Лету...

Для настоящей, подлинно творческой пропаганды советской музыки необходимы исполнители-энтузиасты, в частности дирижеры. Но таких у нас еще мало. Нельзя обвинить в недостатке энтузиазма Е. Мравинского: с упоением и благоговением дирижирует он произведениями двух-трех авторов, но других советских композиторов, как правило, исполняет неохотно.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание