Выпуск № 2 (207) | 1956 - страница 67

ные в Лондоне в 1935 году. Считаю возможным привести следующую выдержку из этого письма И. Гофмана, так как оно характеризует его отношение к советской аудитории. «Если господин Гилельс захочет взять мои записи в Россию, — пишет Гофман, — то он должен прихватить эти пять английских записей». Надеюсь, что И. Гофман не обидится на меня за публикацию выдержек из его письма. Советской музыкальной общественности, которая высоко чтит И. Гофмана, будет интересно узнать побольше о жизни этого музыканта…

Поистине незабываемой была встреча с великим итальянским дирижером Артуро Тосканини. Попробую вкратце описать нашу поездку к Тосканини.

Вместе с В. Горовицем и его женой (дочерью А. Тосканини) мы отправились из Нью-Йорка в загородную резиденцию Артуро Тосканини (в апреле 1954 года он дал свой последний концерт). Наша машина влилась в бесконечный поток одностороннего движения. Впереди — море красных огоньков движущихся машин. Справа — Манхэттен с небоскребами. Но вот машина свернула с магистрали, и вскоре мы въехали в сад, окружающий маленький замок, в котором живет Тосканини. Машина остановилась перед черной решетчатой дверыо. Выходим в сад. Близко река Гудзон. Запах хвои.

Идем в дом — мимо огромных клеток, из которых доносится немолчное щебетанье птиц. В гостиной навстречу нам выходит Тосканини — в черном сюртуке с высоким воротником. Он небольшого роста. Неожиданно молодое лицо. Из-под густых бровей светятся утомленные, но живые глаза.

Тосканини встретил нас очень приветливо. Начался разговор (правда, он был усложнен необходимостью тройного перевода: с итальянского на английский, затем на русский и наоборот).

Тосканини ждал нашего прихода, чтобы вместе послушать одну из своих любимых записей — Седьмую симфонию Д. Шостаковича.

— Я исполнял ее в 1942 году, — сказал маэстро, — впервые в Соединенных Штатах…

Раздались первые звуки Симфонии — и Тосканини весь ушел в музыку. Он словно дирижировал невидимым оркестром, легким движением пальцев указывая вступление отдельных групп, даже поворачиваясь в сторону вступающих инструментов. Лицо его выражало волнение. Потом он сказал по поводу одной из тем Симфонии:

— Это скорбный плач русской женщины о погибших сыновьях.

После того, как мы кончили слушать музыку, Тосканини много говорил о таланте Д. Шостаковича. Он с гордостью показал нам хранящийся у него старый журнал с портретом Д. Шостаковича и выразил искреннее сожаление, что не мог в свое время приехать в Советский Союз. Он очень высоко ценит творчество советских композиторов, знает советских исполнителей.

Сейчас Артуро Тосканини безвыездно живет в своем небольшом замке. Он не расстается с музыкой: каждый день обязательно слушает записи по программе, им самим составляемой.

Прощаясь, мы пожелали Тосканини здоровья и долгих лет жизни, сердечно поблагодарили за его внимание и радушный прием…

Находясь в Соединенных Штатах, я не мог, конечно, не интересоваться последними годами жизни и деятельности С. Рахманинова. Мне довелось побывать в доме у дочери великого русского композитора — Ирины Сергеевны. В ее квартире сохранены рабочий кабинет Рахманинова, его рояль, фонотека, картины. Ирина Сергеевна много рассказывала об отце, о его последних годах — о его большой, преданной любви к России, о его глубоких симпатиях к борьбе советского народа в дни Великой Отечественной войны, острой тоске по Родине, о его замыслах сочинять для русского хора…

Ирина Сергеевна рассказывала о редкостном трудолюбии Рахманинова, о его строгом, взыскательном, ответственном отношении к творчеству.

Как драгоценные реликвии, увез я из США многие фото С. Рахманинова и уникальную грамзапись — одну из песен, которые впоследствии вошли в цикл «Трех песен для хора с оркестром», в исполнении певицы Плевицкой под фортепианный аккомпанемент автора.

Из встреч с американскими музыкальными деятелями я вынес глубокое убеждение: в США много искренних друзей совет-

ской музыки, советской культуры. Они проявляют к ней большой интерес, знают ее лучших представителей. Произведения С. Прокофьева, Д. Шостаковича, А. Хачатуряна, Д. Кабалевского, Р. Глиэра, Т. Хренникова и других нередко встречаются в программах американских исполнителей. Из беседы с Дмитрием Митропулосом я узнал, что он первый в США продирижировал Десятой симфонией Д. Шостаковича. Все фортепианные сонаты С. Прокофьева записаны на пластинки американскими исполнителями.

Но далеко не все достижения советской музыкальной жизни известны в США. Даже доброжелательно настроенные к нам люди порой находятся в плену ложных представлений, распространяемых недобросовестной прессой.

Сейчас интерес к советской музыке в США заметно растет. Этому способствуют прогрессивные деятели культуры, пропагандирующие правду о Советском Союзе. Много в этом отношении делает издательство Leeds Music Corporation, выпускающее ноты советских композиторов. Попутно замечу, что нашему Музыкальному издательству нужно обратить особое внимание на своевременный выпуск лучших произведений советских композиторов — ведь на них большой спрос не только в нашей стране, но и за рубежом! Растущий интерес к советской музыке отражается и на деятельности фирм грамзаписей. Многие американские фирмы охотно перепечатывают записи советских произведений и советских исполнителей.

Два месяца, проведенные в США, показали мне, что прогрессивные круги американской общественности приветствуют шаги, направленные к развитию советско-американских культурных связей. Во многих комментариях американской прессы можнобыло ощущать это настроение. Так, газета «Washington Post» писала, что «такой вид обмена сможет послужить делу развития международной доброй воли». Другая вашингтонская газета считала наши концерты «началом широкого культурного обмена».

Радостно приветствовал нас выдающийся артист современности, большой друг Советского Союза и пламенный борец за деломира во всем мире — Поль Робсон. Он сказал, что считает исключительно важным приезд советских артистов в Соединенные Штаты. Робсон бодр и энергичен (несмотря на недавно перенесенную тяжелую операцию). Он высказал надежду, что ему скоро удастся поехать в Москву.

Вспоминаю еще одну неожиданнуювстречу с друзьями — на этот раз незнакомыми. После концерта в Бостоне в толпелюбителей автографов ко мне подошли два человека — молодой негр и миловидная белокурая девушка. Они попросили меня передать привет советским людям и в знак, дружбы вручили мне рисунок видного художника Чарльза Уайта «Заря жизни». На рисунке изображена негритянка, протягивающая руки навстречу летящему голубю. Рядом помещен небольшой комментарий известного американского художника Рокуэлла Кента: «Мир, любовь, надежда, вера, красота, достоинство» — так определяет Кент идею, выраженную в рисунке Уайта…

Сейчас есть все возможности расширятькультурные связи между нашими странами. Уже сделаны первые шаги на этом пути. Надеюсь, что наступивший 1956 год будет годом дальнейшего развития и укрепления советско-американских культурных связей.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание