Выпуск № 12 (205) | 1955 - страница 36

Нам, конечно, хотелось услышать что-нибудь специфически «алтайское» — либо в содержании песен, либо в их мелодике. Однако все, что мы слышали, было похоже на песни среднерусской полосы. Да это и понятно: русское население Алтая — переселенцы. В частности, первые жители села Фоминского приехали сюда в конце XVIII века из Тамбовской губернии.

* * *

Незаметно подошло воскресенье — день экскурсии в Горно-Алтайск. Рано утром мы собрались у колхозной конторы. Нам предстояло проехать на грузовиках тридцать километров до Бийска и еще сто — до Горно-Алтайска.

До Бийска песен не было слышно — мешала тряская дорога. Не клеился и разговор — мы еще «чужие».

Подъезжаем к Бийску. Сегодня у города нарядный вид: ночью прошел дождь, освежил зелень улиц. Медленно едем по деревянному мосту через Бию. Любуемся красотой реки, ее быстрым течением, песчаными островами с зеленым кустарником.

На противоположном берегу начинается знаменитый Чуйский тракт длиной свыше пятисот километров. Полвека назад здесь проходила вьючная тропа. Теперь Чуйский тракт — хорошо оборудованное асфальтированное шоссе.

Тряска кончилась. Можно запеть. Как мы и ожидали, у молодежи свой репертуар: в основном это известные народные песни, а также современные песни А. Новикова, И. Дунаевского, Б. Мокроусова. Девушки и парни пели с увлечением, заливаясь на высоких нотах. Иногда песня исполнялась в местном варианте, в котором обычно «исправлялось» то или иное неудобное место. Для нас это было полезным практическим уроком.

Здесь же, на машине, мы вдруг услышали знакомую нам песню «Сронила колечко». В исполнении хора она произвела на нас сильное впечатление.

Видимо, настроение у поющих поднялось, и они решили перейти к более подвижным песням. Когда шофер остановился, чтобы набрать воды, в его адрес полетела частушка:

У Володи в огороде
Девки сеяли табак.
Все ребята поженились,
А Володя ходит так.

И пошли, посыпались частушки, одна другой задорнее...

...Незаметно менялся характер местности. Начались частые подъемы и спуски. Проезжаем под аркой с надписью: «Горно-Алтайская автономная область». Минуем районный центр Майма, сворачиваем с Чуйского тракта, еще пять километров — и мы в Горно-Алтайске.

В книге В. Сапожникова мы прочитали: «Улала (дореволюционное название Горно-Алтайска), довольно большое село... не производило приятного впечатления своими грязными улицами и покривившимися домами». Это было написано в 1895 году. Прошло шестьдесят лет, и теперь Горно-Алтайск — красивый город, застроенный новыми красивыми домами. На улицах чисто, много зелени. Проехав через город, останавливаемся у ворот с табличкой: «Горно-Алтайский плодово-ягодный опорный пункт».

На солнечных склонах холмов — длинные ряды виноградника. Тут же — яблони, груши. Подальше — черная смородина, крыжовник, клубника. Мы идем вдоль посадок, и нам кажется, что мы не в Сибири, а

где-то на юге. Коллектив научных работников станции добился значительных успехов — здесь выведены морозоустойчивые сорта многих плодов и ягод. В частности выращен особый сорт стелющихся яблонь, легко переносящих суровые сибирские морозы.

* * *

...Вернувшись в Фоминское, мы решаем ближе познакомиться с работой колхозного клуба. Пока что основным клубным «мероприятием» остается кино. Вся «музыкальная часть» проходит до и после сеанса. Здесь главным образом звучат частушки. Молодежь поет их под баян либо без сопровождения. Лучшим баянистом считается Миша Полежаев — он же заведующий колхозным клубом.

Славится на селе частушечный «дуэт» — Нина Шутова и Валя Копытова. Одной девятнадцать, другой семнадцать лет. После окончания семилетки Нина работает в колхозе, Валя — в сельской библиотеке. Поют девушки хорошо. Мы записали от них немало частушек. Напевы самые распространенные («Семеновна», «Подгорная» и др.). Обе исполнительницы поют частушки не поочередно, как в других местностях, а с начала и до конца вместе, на два голоса. Обычного «диалога» мы не слышали ни разу ни в Фоминском, ни в других местах.

Поэтическое содержание частушек очень разнообразно. В одних воспевается счастливая колхозная жизнь, радость труда:

Как над нашим сельсоветом
Красный флаг алеется.
Как на нас, на молодежь,
Партия надеется.

Нельзя сердцу быть холодным,
Нельзя солнцу остывать.
Нельзя нам с тобой, подружка,
От героев отставать.

Другие частушки посвящены лучшим людям колхоза:

За Культяевой, за Ольгой
Не угонишься за ней.
Заработала в колхозе
Триста двадцать трудодней.

И у Граблевой Прасковьи
Хорошо идут дела:
Триста тонн свинины с фермы
Государству продала.

Широко распространены здесь лирические частушки. Их, как и повсюду в русских деревнях, поют с особенным воодушевлением:

У вагона я стояла,
У вагона синего.
Я спросила машиниста,
Не привез ли милого.

Хоть застыну, хоть замерзну,
Все равно буду стоять —
Не приедет ли миленок
В трактор воду набирать.

Но самые хлесткие частушки — сатирические. Их меткие слова-стрелы разят лодырей и лентяев, людей, нечестно относящихся к труду:

Бригадир у нас хороший,
Кто же сомневается.
Только женушка его
В поле не является.

Мой миленок меня сватал,
Сам глаза под шапку прятал.
Не советует мне мать:
Это лодырь, а не зять!

Жаль, что деятельность колхозного клуба не отличается широтой и разнообразием. Несколько лет назад в Фоминском был хор, с успехом выступавший на смотрах самодеятельности. Но руководитель хора уехал, и хор распался. Многие ребята мечтают научиться играть на баяне. Да как это осуществить, если в клубе только один баян, да и тот — личная собственность заведующего.

Сейчас начинается строительство нового здания клуба, в котором культурная жизнь, надо думать, развернется более интенсивно.

Наше пребывание в Фоминском подошло к концу. С сожалением

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание