Выпуск № 4 (173) | 1953 - страница 12

зий, раскрывающих в типическом выражении контрастных музыкальных образов большое жизненное содержание. Однако музыка симфонии не оправдывает этих ожиданий.

Намерения композитора, сами по себе, быть может, и весьма интересные, остаются неясными: они не получают в симфонии глубокого творческого воплощения, способного увлечь, захватить слушателя, заставить его волноваться волнениями художника, проникнуться его думами и чувствами, найти в них отклик своим духовным запросам и влечениям сердца.

Композитора нельзя упрекнуть в том, что он слабо владеет материалом; напротив, его техническое умение отчетливо видно в каждой части, в каждой фразе. Неудовлетворенность симфонией Л. Книппера возникает, мне кажется, оттого, что сам «материал» ее не обогащен глубоким знанием жизни, не одухотворен поэтической непосредственностью идейно-эмоционального выражения; от него веет холодком книжной умозрительности.

По внешним признакам стиля и по языку симфония Л. Книппера выдержана в русских национальных традициях, но ей нехватает того счастливого свойства русской классической музыки, которое Б. Асафьев назвал «общительностью». И потому, быть может, в этой нарядно оркестрованной симфонии даже эффектно звучащие эпизоды с хорошо рассчитанными кульминациями воспринимаются, как «драматизма внешние черты», не проникающие вглубь явлений жизни.

В общем же новую симфонию Л. Книппера можно было бы охарактеризовать следующими словами Чайковского: «преобладание техники над качеством мыслей; недостаточность вдохновения и порыва, взамен которых: выработанность и пестрота изящных деталей, доходящая до излишества».

Характеристика Тринадцатой симфонии Л. Книппера¹ вновь возвращает нас к проблеме типического. В развитие сказанного, несколько перефразируя приведенные выше слова Чайковского, мы можем заметить, что в этой симфонии техническое преобладает над типическим. Думается, что этим объясняется и неубедительность драматургической концепции симфонии, в которой конфликтность не выражается в ярко типических образах, глубоко раскрывающих сущность противоречивых явлений жизни, а лишь изображается техническими средствами внешних эффектных контрастов.

Нет нужды подчеркивать, что такое поверхностное и, я бы сказал, облегченное понимание конфликтности и типического совершенно не соответствует требованиям современности. Оно не соответствует и прогрессивным традициям русских классиков, всегда стремившихся в своем творчестве к художественной полноте и конкретности глубоко правдивого раскрытия типических явлений жизни. И не случайно, конечно, широкое применение принципов программности в произведениях русских композиторов-классиков.

Развитие программной симфонической музыки приобретает в наши дни исключительно важное значение. На это очень верно указал товарищ А. А. Жданов в своем замечательном выступлении на совещании деятелей советской музыки в Центральном Комитете партии (в январе 1948 года). «Забвение программной музыки, — заметил он, — есть тоже отход от прогрессивных традиций. Известно, что русская классическая музыка была, как правило, программной».

За последние годы творческий интерес советских композиторов к программной симфонической музыке заметно возрос. Появились содержательные сочинения программного характера; лучшие из них удостоены Сталинских премий (назовем симфонические поэмы «Краснодонцы» А. Мазаева, «Моя Родина» В. Мухатова, «За мир» Д. Гаджиева, «Ризвангуль» К. Кужамьярова, «Азов-гора» А. Муравлева, сюиту «Памяти Леси Украинки» А. Штогаренко и др.).

Все же сделано в этой области пока еще мало, хотя спорят у нас о проблемах программности довольно много. И разноречивые суждения о программной музыке мы все еще слушаем гораздо чаще, нежели хорошие произведения программной музыки.

Тем более следует поддержать новые творческие опыты молодых наших композиторов, выступающих с программно-симфоническими произведениями на темы

_________

¹ В рамках настоящей статьи автор по необходимости вынужден ограничиться сжатой характеристикой новых симфоний С. Прокофьева и Л. Книппера. Детальному разбору этих крупных сочинений должны быть посвящены специальные критические работы.

современности. Это относится, в частности, к исполненным на Шестом пленуме Правления Союза композиторов симфоническим поэмам «Белая береза» А. Нестерова и «Даугава» Е. Светланова. Программное содержание поэмы А. Нестерова навеяно образами одноименного романа М. Бубеннова. «Даугава» Е. Светланова рисует картины жизни и борьбы латышского народа.

Далеко не все совершенно в этих произведениях молодых авторов. Им нехватает еще точного мастерства, законченности формы, глубины и силы симфонических обобщений. Порой программность драматургического раскрытия и развития тем-образов сбивается в них на описательность, облегченную изобразительность. Можно при детальном анализе указать и на ряд частных недостатков. Но при всем этом в симфонических поэмах А. Нестерова и Е. Светланова нельзя не заметить ясной идейно-творческой направленности художественных замыслов, искреннего стремления правдиво отобразить жизненные патриотические темы нашей современности, найти для них типически верное образное выражение в развитых формах программной музыки. И если не все еще удалось им в решении трудной творческой задачи, то талант и упорство, которые отчетливо видны в этих произведениях, могут служить порукой тому, что при дальнейшей работе, при глубоком изучении жизни и совершенствовании мастерства наши молодые композиторы достигнут гораздо более значительных успехов. И пусть это еще раз напомнит многим одаренным советским композиторам об их творческом долге перед Родиной.

Надо смелее обращаться к темам, сюжетам, образам нашей героической современности, надо выйти на широкий простор жизни. Надо помнить, что уход от жизни, отказ от реалистически острого показа в искусстве жизненных противоречий и конфликтов, борьбы старого и нового — означает на деле отказ художника от активного участия в строительстве новой жизни, отказ от борьбы за страстное утверждение нового, за коммунизм. Так ставится вопрос о подлинной роли художника в жизни народа.

Советские композиторы должны проникнуться высокой ответственностью творческого решения в музыке проблемы типического, которая является проблемой политической. Ибо типическое есть основная сфера проявления партийности в реалистическом искусстве.

Задача заключается в том, чтобы раз и навсегда покончить с порочной «теорией бесконфликтности», глубже и пытливее изучать жизнь, воплощая в правдивых, заостренных образах типическое, раскрывая в ярких музыкальных произведениях жизненные противоречия и конфликты, показывая борьбу нового со старым — и победу нового над старым.

(Окончание следует)

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание