Выпуск № 3 (304) | 1964 - страница 32

Нас, композиторов, постоянно, неутомимо, настойчиво призывают к созданию произведений на современную тему. Для такого произведения открыта зеленая улица; на него немедленно заключаются договоры; театры немедленно включают его в свои репертуарные планы; критики немедленно (с опозданием не больше, чем на два месяца) пишут развернутые рецензии на спектакль. Все это правильно. Более того, совершенно закономерно! Всем нам хочется увидеть на оперной сцене наших современников, и для этого необходимо создать максимально благоприятные условия. Я только никак не могу согласиться с таким положением, когда композитора «тянут» на современную тему. Как можно кого-либо уговорить, убедить писать о своем современнике? Разве не должно это быть естественной потребностью, результатом неодолимого внутреннего убеждения, продиктованного сознанием своего художнического и гражданского долга, — потребностью, подсказанной самой действительностью?! Если художник находится в гуще жизни, если он глубоко, пристально ее изучает, если он не стоит поодаль, как сторонний наблюдатель, а сам активно живет, действует — разве не испытывает он потребности выразить эту жизнь в своем творчестве? Но вот если он внутренне не готов — как художник, как гражданин — к этому, то будет непростительной ошибкой требовать от него, уговаривать, убеждать делать то, что не в его силах...

Современная тема — я утверждаю это! — должна быть «выстрадана», выношена, пережита как тема глубоко личная. В конце концов, возможны случаи, когда высокое профессиональное мастерство, блестящая техника, владение формой, приемами вокального письма создавали произведению на сюжет из прошлого внешний успех, заслоняя собой внутреннюю недостаточную глубину, неяркость образного строя. Бывало и так. В опере же на современную тему ничто не может скрыть бедность мысли, неискренность чувств. Когда повествуешь современникам о современниках, требуется подлинное, глубокое, проникновенное знание жизни, а не суррогат. В противном случае фальшь обнаруживается сразу...

Современная жизнь удивительно многообразна, сложна, противоречива. Она требует от художника острого глаза, пытливого ума, точности выражения. Она настолько богата, наша жизнь, что, кажется, каждый день приносит тысячи поводов для творческого вдохновения. Но тут-то и требуется очень точно и ясно представлять себе, что именно является предметом жанра, что именно лежит в сфере его специфики...

Очень часто приходится сталкиваться с упрощенным пониманием самого понятия современности, современной темы, якобы тождественной «злободневности». Некоторые наивно полагают, что любое событие, происшедшее сегодня, любой человек, оказавшийся в центре внимания общественности, могут стать объектом художественного отражения. А ведь вряд ли надо доказывать, что это совсем не так. И в опере особенно. Нельзя требовать от такого монументального жанра немедленной реакции, ведь это не песня, очерк, статья или рассказ. И, что самое главное, далеко не каждое важное жизненное явление заключает в себе те «художественные» качества, без которых опера не может существовать: не каждое событие — тема, не каждый человек — образ. А опера, быть может, как никакой другой жанр требует общезначимой идеи, яркого образа, острого конфликта, романтической приподнятости.

Хочу ненадолго отвлечься, чтобы привести пример примитивного, глубоко порочного, конъюнктурного понимания современной темы. Несколько лет тому назад директор одного из крупнейших оперных театров предложил мне написать оперу о председателе, который, как об этом оповещали газеты, в короткий срок вывел свой отстающий колхоз в передовые. Я поинтересовался подробностями: кто этот председатель, откуда он, каков вообще в жизни, чем он живет, о чем думает — словом, попытался представить себе образ. Директор театра ответил, что все это вопросы второстепенные; в стране ширится движение за подъем сельского хозяйства — и искусство, в частности музыкальное, в частности оперное, должно отобразить этот процесс. Я не совсем понимал свою задачу и не стал писать оперу. Через полгода партия сурово наказала этого председателя колхоза за обман государства, за приписки и очковтирательство. Возможно, данный пример не характерен, хотя бы потому, что такие люди, как этот председатель, в нашей стране исключение. Но я думаю, что такие люди, как упомянутый директор театра, далеко не исключение...

В процессе работы над «Улицей дель Корно», оперой о жизни простых людей Италии в период зарождения там фашизма, мне пришлось выдержать долгую борьбу с некоторы-

ми руководящими работниками и театральными деятелями, утверждавшими, что тема эта не современна. Я знаю, что есть убежденные противники «расширительного» (как они выражаются) понимания современной темы. Что ж, может быть, они отчасти и правы. Действительно, трудно назвать сюжеты из времен Ивана Грозного или даже, скажем, Отечественной войны 1812-го года современными. Но события времен Великой Октябрьской революции, Великой Отечественной войны, события, участниками которых были многие из нас, события, которые определяют нашу сегодняшнюю жизнь, являясь ее гражданским и этическим мерилом, события, которые на много веков вперед определили весь ход человеческой истории, — разве это не современная тема!..

Я думаю, что и слишком расширительное, и слишком узкое толкование темы современности одинаково пагубны. Вспомните случаи из нашей театральной практики, когда на сценах появлялись такие слабые произведения, как «Далеко от Москвы», «Кавалер Золотой звезды»; ведь их появление можно было объяснить только нетребовательностью, «скидкой на тему». А такая скидка, когда идет речь о воплощении образов наших современников, особенно недопустима! Более того, она оскорбительна для автора, она дезориентирует зрителя.

Работа композиторов над современной темой в опере должна протекать при максимально благоприятных условиях и, безусловно, пользоваться поддержкой всех причастных к ней организаций — министерств и управлений культуры, театров, творческих союзов. Однако, я полагаю, было бы неверно стимулировать ее в ущерб поискам и других тем, которые безусловно заслуживают внимания художников. К сожалению, за последнее время явно ощущается искусственное сужение круга сюжетов, которые могли бы стать основой оперы. Видимо, не встречая поддержки музыкальной общественности, композиторы робко обращаются, а то и вовсе забывают о богатейшем классическом наследии русской и зарубежной литературы, о темах героического прошлого, о лучших образцах современной западной литературы... Подумайте только, ведь совсем почти нет опер на сюжеты Гоголя. Разве не досадно, что немецкий композитор Эгк написал «Ревизора», а русские авторы прошли мимо этого гениальнейшего сюжета? И не интереснейший ли материал «Мертвые души»? Словацкий композитор Циккер написал «Воскресение». А разве не русские композиторы должны были бы первыми воплотить бессмертные образы Толстого (правда, есть одно исключение — Прокофьев, но ведь это было давно!). Почти не освоены темы, связанные с именами выдающихся людей нашей Родины — государственных и военных деятелей, писателей, поэтов, музыкантов, ученых.

...Феликс Дзержинский. Почитайте его дневники, письма. Вы увидите, что у этого железного, несгибаемого бойца революции была тонкая, нежная, поэтичнейшая душа. Какая великолепная, полная подлинно высокой революционной романтики тема!.. Горький. «Детство», «В людях», «Мои университеты». Трудно переоценить возможности, открывающиеся для оперного композитора, задумавшего на основе хотя бы только этих произведений написать оперу о буревестнике революции. Горьковчане, земляки писателя, подумайте об этом!

Великая Отечественная война. О ней написано довольно много оперных произведений. Но до чего же однобоко показана в них война! Либо партизанское движение, либо подполье. А вспомните Симонова, Казакевича, Некрасова, Бондарева, Бека, — вы сразу же ощутите совершенно иные, чрезвычайно многообразные аспекты этой необъятной темы.

Нельзя проходить и мимо современной зарубежной литературы. Мы радуемся, когда произведения наших писателей вдохновляют художников за рубежом; так пусть же и прогрессивная литература Запада явится для советских композиторов благодарным творческим материалом.

...В «Чайке» Чехов устами Треплева говорит; «Новые формы нужны... Нужны новые формы...» Быть может, эти слова в наибольшей степени должны быть сейчас отнесены к современной опере. Ведь факт же, что из всех жанров советского музыкального творчества, пожалуй, именно опера наиболее консервативна, неповоротлива, неподатлива, с точки зрения формы, драматургии. А ведь общеизвестно, что жизнь современного человека, жизнь необычайно сложную, противоречивую, многообразную, стремительную в своем развитии, можно убедительно показать, только найдя для этого новые средства выражения. Современная оперная практика дает много пищи для размышлений по этому поводу. На основе произведений Прокофьева, Шостаковича, Бриттена, Барбера, Менотти можно говорить о новаторской конструктивной основе оперы, языке, речитативе. В современную оперу уже привнесе-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание