Венгрия

В. ВЛАСОВ

Будапештские музыкальные недели

«Пражская весна», «Варшавская осень», «Берлинский фестиваль», «Дубровниковские игры», конкурс им. Чайковского, справедливо названный «Музыкальной весной в Москве», — как много дают эти международные музыкальные празднества и встречи, фестивали и конкурсы для творческого общения между музыкантами, как полезны они для взаимопонимания, как обогащают они композиторов, исполнителей, артистов, критиков!

В 1961 году в Венгрии вслед за «Театральным фестивалем в Сегеде» (имеющим многолетние традиции) впервые был организован международный музыкальный праздник под названием «Будапештские музыкальные недели». В прошлом году эти «недели» проводились вторично. Начался праздник 27 сентября и длился четыре недели.

Мне пришлось пробыть в Будапеште 14 дней две первые «музыкальные недели». Дни эти были насыщены музыкой, театральными просмотрами, интересными встречами, знакомством с достопримечательностями города. Мы посетили пять балетных спектаклей: «Аебединое озеро», «Ромео и Джульетта», «Деревянный принц», «Чудесный мандарин», «Мати Лудаш» — и четыре оперы: «Манон Леско», «Замок герцога Синей Бороды», «Дьёрдь Бранкович» и «Банк Бая»¹.

Семь лет тому назад мне довелось быть в Будапеште, и тогда балетные спектакли, которые я видел, были еще на очень скромном художественном уровне. В отличие, от высокого мастерства оперной труппы танцевальное искусство Венгрии, как мне тогда показалось, находилось еще в стадии становления. Недаром увиденный мною в то время спектакль «Песни Бихари» (музыка Енё Кенешеи) был одной из самых первых (и довольно еще робких) попыток создания своего национального балета.

Какие большие перемены и радостные достижения явственно видны сейчас! Об этом говорит и обширный репертуар, и, главное, возросшее (и даже очень!) мастерство танцовщиков. Будапештский театр имеет свою балетную школу. Многие танцоры учатся в советских хореографических училищах. Появились отличные артисты, создающие убедительные образы в таких классических балетах, как «Лебединое озеро» или «Ромео и Джульетта».

«Лебединое озеро» поставлено в Будапештском театре московским балетмейстером А. Мессерером, видимо оказавшим большую помощь артистам венгерского театра в освоении лучших традиций русского балетного искусства. И действительно, лауреаты премии им. Кошута Жужа Кун и Виктор Фюлет (Одетта и Принц) — первоклассная балетная «пара», могущая с честью «представлять» этот классический балет на любой сцене мира.

Главный балетмейстер Большого театра Л. Лавровский поставил с группой своих помощников «Ромео и Джульетту», перенеся целиком московский (точнее, ленинградский) вариант балета Прокофьева на венгерскую сцену. Это естественно. Ведь Л. Лавровский — один из авторов балета. И спектакль удался, его полюбила публика (он всегда идет с аншлагами). Ряд исполнителей — Левенте Шипеки (Меркуцио), Ласло Пето (Тибальд) — создают выразительнейшие образы. К сожалению, виденные нами исполнителя Виктор Рона (Ромео) и Адель Орос (Джульетта) не вполне, как мне кажется, подходят для этих главных партий. На весьма высоком уровне музыкальная часть. Оркестр под управлением дирижера Гедеона Фратера звучит превосходно.

Но у меня возник вопрос: оправдано ли художественно в принципе перенесение спектакля (со всеми характерными для русского балета танцевальными и актерскими приемами) целиком на сцену театров других стран? Мне хотелось увидеть этот ставший классическим балет Прокофьева (да и «Лебединое озеро» тоже) в трактовке мастеров венгерского искусства, которые, возможно, по-авоему, по-другому решили бы в балете шекспировские образы. Кстати, в сентябре этого же года мне довелось увидеть «Ромео и Джульетту» на сцене Софийского оперного театра. (Как радостна всемирная популярность прокофьевского творчества!) Многое в этом спектакле еще несовершенно. Не со всеми сценами (главным образом массовыми) справились болгарские балетмейстеры Г. и С. Йордашовы. Но было много любопытного, своего в решении ряда образов, и это делало спектакль значительным этапом в становлении болгарского национального балета.

_________

¹ К великому сожалению, мне не пришлось увидеть оперу «Хари Янош», хотя «Музыкальные недели» буквально предшествовали юбилею Золтана Кодая — событию, к которому готовилась вся музыкальная общественность Венгерской Народной Республики.

Дуэт из балета «Мати Лудаш» Ф. Сабо

(Нельзя не отметить талантливейшую молодую балерину Веру Кирову, создавшую обаятельный образ Джульетты. Это большая победа юной артистки.)

Балет Бела Бартока «Деревянный принц» по музыке значительно сильнее его сценического воплощения. Несколько надуманная (и не совсем понятная по идее) сказка решена балетмейстером Дьюла Харонгозо, как мне кажется, старыми танцевальными приемами. Некоторые массовые танцы напоминают красивое ревю, есть у них что-то от мюзик-холла. Малоизобретательны танцы Деревянного принца. Солисты — талантливые артисты Ференц Хаваш и Клотильда Уграи — при всем их старании и мастерстве не могут создать в этом балете интересные и убедительные образы.

Я видел в Москве балет «Ночной город». Читал острые критические замечания ряда музыкальных критиков по поводу переделок либретто и музыки Бела Бартока. «Теоретически» я соглашался с противниками эксперимента, произведенного Л. Лавровским на сцене Большого театра. «Теоретически», поскольку спектакля в его подлинном, авторском, варианте не видел. Тем внимательнее я слушал и смотрел «Чудесного мандарина» на сцене будапештского театра. Надо признаться, спектакль произвел на меня сильное впечатление. Это впечатление рождалось и от игры прекрасных артистов, с огромной (я бы сказал, виртуозной) экспрессией исполнявших свои роли (особенно Виктор Фюлет — Мандарин и Габриелла Лакатош — Девушка), и от музыкальной интерпретации замечательной бартоковской партитуры дирижером Енё Кенешен, и от работы постановщика Дьюла Харонгозо, показавшего себя здесь с лучшей стороны. Глубоко экспрессивная музыка, рисующая растленный мир капиталистического города, с огромной силой и напряженностью ведет, точно и последовательно направляет сценическое действие. Ее упругая, взрывчатая драматургия как бы сливается с драматургией балета, со сценическим действием. Финал балета — исступленная страсть (или любовь?) мандарина, эротическая сцена с девушкой и его смерть — производит огромное впечатление. Мне кажется, совсем немного надо было сделать «поправок» в заключительной сцене (убийство мандарина), чтобы этот балет без существенных «искажений» мог быть поставлен в авторской редакции на нашей сцене. И тогда можно было бы избежать и неубедительного включения инородной музыки, и искусственной «перелицовки» сюжета балета, безусловно искажающей замысел композитора.

Большая удача композитора Ференца Сабо — музыка балета «Мати Лудаш». Веселые приключения проказника Мати, подлинно народного героя, яркая, очень национальная и всюду танцевальная музыка — все привлекает в этом задорном, полном юмористических и сатирических эпизодов представлении. К сожалению, со стороны хореографической спектакль заметно уступает музыке. Вторая картина и финал балета поставлены слабо, без выдумки. Мало танцев, мало ярких массовых плясок. Мне кажется, этот балет (особенно для детей и школьников) может с большим успехом идти во многих театрах, в том числе и в театрах Советского Союза. Надо только несколько доработать финал (очень скомканный) и картину на стройке дома помещика, не дающую,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Венгрия

В. ВЛАСОВ

Будапештские музыкальные недели

Дуэт из балета «Мати Лудаш» Ф. Сабо

Содержание