произведением, капелла и оркестр исполнили его с большим подъемом и стройно, как никогда раньше. И «Двенадцать» показали, что они выдерживают испытание временем. Прочтя свежими, нынешними глазами блоковскую поэму, Салманов сумел запечатлеть в музыке и порыв все сметающей социальной бури, и утверждение революционного подвига, и разноголосый, разноинтонашшняый строй стиха «Двенадцати».

Успехом концерт в значительной мере был обязан дирижеру К. Элиасбаргу. Музыкант широкой эрудиции, прекрасный педагог оркестра, он с большой тщательностью подготовил программу, и исполнение его отличалось на этот раз не только привычной вдумчивостью, но и эмоциональным размахом.

Премьеры зарубежных гастролеров

В двух ноябрьских симфонических концертах выступили гости из Югославии — дирижер и композитор Крешмир Баранович и певец Крста Крстич. Профессор музыкальной академии в Белграде, Баранович один из лучших, опытнейших югославских дирижеров, признанный у себя на родине интерпретатор русской и советской музыки. Под его управлением в Белграде впервые прозвучали многие оперные и симфонические сочинения наших композиторов. Сыгранные им Седьмая симфония Бетховена и «Вступление и Смерть Изольды» из «Тристана и Изольды» Вагнера продемонстрировали значительную дирижерскую культуру и высокий вкус К. Барановича. Ему свойственно «видение» музыки крупным планом, большими пластами и пренебрежение к нюансам, которые могли бы их измельчить. Правда, порой в бетховевской симфонии это ценное качество оборачивалось своей теневой стороной: исполнение иногда оказывалось несколько тяжеловесным, развитие образов излишне прямолинейным.

Новинкой для советских слушателей оказалось сочинение самого Барановича — три песни для баритона с оркестром «С моих берегов» на слова Франа Галовича. Они произвели очень приятное впечатление выраженным в них чувством влюбленности в родной край, народным колоритом музыки. Крстич, обладатель красивого и ровного голоса, исполняя эти песни, хорошо ощущал свойственный им аромат народности.

Еще два зарубежных гастролера, дирижер Франко Таллинн и скрипач Альдо Феррарези (Италия), выступили в концерте, состоявшемся 4 декабря. 38-летний Галлини — разносторонний музыкант, музыковед, историк, музыкальный «археолог»: ему удалось разыскать и вынести на эстраду многие считавшиеся утерянными сочинения композиторов минувших эпох. Он продолжает в этом отношении дело своего отца, известного в Италии коллекционера Н. Таллинн, не так давно подарившего городу Милану свою ценную коллекцию музыкальных инструментов.

В Ленинграде прозвучали три неизвестных нам произведения итальянских мастеров. Симфония ре минор Боккерини, названная им «Дом дьявола», вероятно, за близость одной из тем музыке подземного царства из «Орфея» Глюка (кстати, в настоящее время Ф. Таллинн занят розысками всех симфоний Боккерини, которых, как он полагает, должно быть около тридцати). Увертюра Россини к опере «Тровальдо и Дорлиска», не исполнявшаяся в течение почти 140 лет, написана великим композитором в период расцвета его творчества, незадолго до сочинения «Золушки» (одна из тем этой Увертюры затем была использована в Увертюре к «Золушке»). Наиболее сильное впечатление произвел Четвертый концерт Паганини. Партитура этого концерта, написанного в 1829 году, свыше ста лет пролежала у наследников гениального скрипача в Парме. Несколько лет назад Н. Таллинн приобрел ее у пармского тряпичника, обнаружившего ее в груде бумаги, предназначавшейся для переработки. Правда, Паганини не включил в нее партию солирующей скрипки (ревниво относившийся к своему творчеству, он написал ее на отдельном листке, опасаясь, вероятно, чтобы кто-нибудь не списал ее). После настойчивых поисков сольную партию удалось обнаружить среди рукописей, принадлежавших известному итальянскому контрабасисту, композитору и дирижеру (первому постановщику «Аиды») Д. Боттезини.

Четвертый концерт, характером образов и мелодическими очертаниями несколько напоминающий знаменитый Второй концерт Паганини, нужно полагать, будет присоединен к числу наиболее популярных произведений скрипичного репертуара. Романтическая страстность, изысканность и очарование мелодий, блестящая виртуозность сразу же покорили слушателей. Этому в немалой степени способствовал выступивший в качестве солиста неаполитанский скрипач Альдо Феррарези, первым исполнивший концерт после того, как он был найден. Его игре свойствен необыкновенный артистизм. Ни одной фразы не было сыграно «между прочим», безэмоционально. Напротив, выразительность исполнения Феррарези чуть-чуть утрированная, зато каждое его намерение чрезвычайно определенно. Тонкость, грация, подлинное bel canto в ведении мелодия, изящество пассажей, словно излучающих радость мастерства, внутренняя свобода, полетность игры — все это вызвало горячие симпатии публики, охотно простившей скрипачу и не идеально чистую интонацию, и порой незначительные технические огрехи.

Дирижер Франко Таллинн обладает горячим, чисто итальянским темпераментом, но в моменты лирические умеет быть сдержанным, и эта сдержанная страстность исполнения особенно впечатляет.

Вечер итальянских мастеров вновь заставил задуматься, как много еще музыкальных сокровищ скрыто от человечества и сколько радостей они еще принесут ему, когда будут найдены.

М. Бялик

ПО ГОРОДАМ И РЕСПУБЛИКАМ

САБИР БАБАЕВ

Дело государственной важности

Можно ли представить себе коммунизм оез музыки? Вряд ли найдется сегодня человек, который ответил бы на это утвердительно. Думаю также, никто не станет отрицать огромную роль музыкального искусства в воспитании будущих членов коммунистического общества, людей нового типа. Мне очень запомнились слова Никиты Сергеевича Хрущева из его речи на приеме в Кремле в честь Третьего Всесоюзного съезда композиторов. Он тогда сказал, что коммунизм — это радость, а радость не бывает без песни, без музыки. Мы уезжали из Москвы полные новых сил и одновременно с ощущением большой ответственности за свою работу. Мы как бы еще раз с огромной силой почувствовали себя солдатами великой армии коммунизма. Невольно думалось: «А все ли мы делаем для того, чтобы не осталось у нас в стране людей, лишенных радости общения с музыкой?» Обращаясь мыслями к нашей Узбекской Республике, я с горечью должен был признать: «Нет, далеко не все».

Советская власть создала для развития музыкальной культуры узбекского народа замечательные условия, о которых не могли и помышлять наши деды и прадеды. В результате этого за короткий исторический период мы сумели пройти путь от одноголосных напевов до самых сложных форм профессиональной музыки. Мы создали искусство, которым вправе гордиться. Его достижения приобрели уже мировую известность. Но не о них сейчас речь. Как бы велики ни были наши успехи, мы не имеем права проходить мимо некоторых серьезных недостатков, существующих ныне в нашей музыкальной практике и во многом мешающих ей подняться до уровня требований современной жизни. И здесь не может быть никаких оправданий, потому что у нас в республике действительно есть все условия для того, чтобы сделать музыкальную жизнь богатой и разнообразной. Судите сами: в Ташкенте работают два музыкальных театра (один из них оперный), консерватория, Союз композиторов, филармония с симфоническим оркестром, хоровой капеллой, оркестром народных инструментов. Во всех этих учреждениях трудится немало талантливых, квалифицированных специалистов. Тем не менее сегодня я не мог бы на-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. Бялик

ПО ГОРОДАМ И РЕСПУБЛИКАМ

САБИР БАБАЕВ

Дело государственной важности

Содержание