процесса всегда сковывает естественное развитие собственной индивидуальности. Светланову это не нужно. Для того, чтобы быть интересным дирижером, ему вполне достаточно «быть похожим» на самого себя.

Творческий облик Светланова очень своеобразен и сложен. Сложность эта в его противоречивости. С одной стороны, одаренность уже сейчас позволила ему занять свое, совершенно определенное место среди наших ведущих дирижеров. В свои 34 года он обладает очень большим опытом. На его счету целый ряд значительных творческих достижений. Словом, уже есть «прошлое». С другой стороны, весь он олицетворение сложного процесса роста. Многое в нем как в дирижере еще складывается, определяется, формируется.

И это хорошо. Ведь всему свое время. Значительное не складывается сразу. Думается, что сила Светланова как раз в том и состоит, что будущее за ним.

Б. БУРЛАКОВ, М. РОСТРОПОВИЧ

Заметки о воспитании виолончелистов

Пожалуй, ни одна область музыкального исполнительства не знает такого стремительного расцвета, какой переживает в последние десятилетия виолончельное искусство. В недалеком прошлом преимущественно участница камерных ансамблей и оркестров, сегодня виолончель успешно конкурирует с роялем, со скрипкой, с певческим голосом как инструмент солирующий.

Заметно обогатился репертуар виолончелистов. Появились концерты и сонаты Н. Мясковского, С. Прокофьева, Д. Шостаковича, А. Хачатуряна, Д. Кабалевского, М. Вайнберга, Б. Бартока, Б. Бриттена, С. Барбера, П. Хиндемита, А. Онеггера, Д. Мийо и других композиторов — сочинения, ставшие современной классикой. Существенно изменилась роль виолончели в камерных ансамблях и в оркестре, где ей поручаются самые разнообразные функции наравне с другими инструментами. В результате природа виолончели раскрывается все полнее, складываются новые представления о ее выразительных и технических возможностях.

Если раньше она использовалась главным образом для передачи лирических чувств, то теперь виолончели подвластны и героический порыв, и пафос ораторской речи, и множество иных самых разных и сложных настроений и переживаний.

Если раньше достоинства исполнителя определялись прежде всего его способностью «петь» на виолончели, то нынче этого мало. Новые образные сферы, открывшиеся нашему инструменту, требуют безупречного владения всеми новыми приемами звукоизвлечения; расширился диапазон динамических оттенков; сама кантилена стала теперь иной благодаря современной интервадике и ритмике, и «певучий регистр» виолончели поднялся вверх настолько, что, пожалуй, она мажет соперничать даже со скрипкой.

Рамки нашей статьи не позволяют заняться глубоким исследованием именно того, что принес виолончели новый репертуар. Сейчас важно подчеркнуть другое: современная музыка, непрерывно и настойчиво обогащая сокровищницу виолончельной литературы, ставит особые задачи перед исполнителями и в первую очередь перед педагогами, воспитывающими будущих исполнителей. Это важно тем более, что наша молодежь жадно тянется ко всему новому.

Достаточно привести один пример, чтобы показать, как бурно и требовательно заявляет о себе стремление приблизить исполнительство к достижениям современной музыкальной культуры, как ускоряются темпы «усвоения» вершинных произведений наших классиков. После первого исполнения в феврале 1952 г. Симфонии-концерта С. Прокофьева прошло около десяти лет, прежде чем это сочинение вошло в репертуар концертантов (о чем свидетельствует Второй конкурс им. Чайковского) и стало учебным произведением. Появившийся в 1959 г. сложнейший концерт Д. Шостаковича входит в репертуар значительно быстрее. Интерес подрастающего поколения к современному творчеству требует от нас, педа-

гогов, решения многих проблем, возникающих и в связи с учебными программами, и с самой постановкой обучения виолончелистов. Мы призваны растить музыкантов нового типа, обладающих строгим и взыскательным вкусом, богатой выразительной и технической палитрой, разнообразными навыками сольной, ансамблевой и оркестровой игры и способных прийти нам на смену в деле воспитания последующих поколений. А для этого необходимо подумать о многом в существующей системе музыкального образования. Разумеется, мы не собираемся походя разрешить все наболевшие вопросы в этой области. Однако педагогический опыт подсказал нам некоторые соображения, которыми хочется поделиться.

Давно пора работникам всех звеньев обучения установить постоянные связи и регулярно обмениваться мыслями. Кое-что в этом направлении делается. Налажен контакт между московской и ленинградской кафедрами, крепнет творческое общение с педагогами-виолончелистами других консерваторий. Сейчас можно говорить уже о зарождении единой советской виолончельной школы. Немалую пользу делу приносят частые встречи и совместная работа ведущих педагогов Советского Союза в составе жюри конкурсов, обсуждения принципиально важных вопросов исполнительства, откровенная дружеская критика. Безусловно способствуют повышению нашей требовательности к ученикам и благотворно воздействуют на их развитие приезды выдающихся зарубежных артистов. Но все это пока еще не стало постоянной составной частью воспитательного процесса. Что же касается связи между педагогами различных звеньев обучения — школы, училища и консерватории,— то она осуществляется, как правило, лишь в тех нечастых случаях, когда кто-либо из преподавателей работает одновременно в разных учебных заведениях. Обычно же специальные классы школы, училища и консерватории оторваны друг от друга. Теперь такое положение становится просто недопустимым: вопросы репертуара, технического оснащения, целенаправленного и органичного развития виолончелиста и т. д. должны решаться на разных этапах его формирования в определенной педагогической последовательности, а поэтому всеми воспитателями сообща.

Когда мы говорим о подрастающем поколении, нас волнует будущее не только виолоичеллстов-со листов, но и ансамблистов и оркестрантов. В наше время стирается грань между солистами и камерными исполнителями. А сколько замечательных артистов прошло суровую школу оркестра! 'Конечно, приобрести навыки совместной! игры можно в ансамблевом и ,в оркестровом классах. Но как полезно было бы поощрять создание специальных классов-коллективов, в которых встречались бы и старшие, и младшие учащиеся. Вместо воспитания студента с глазу на глаз с педагогом молодежь росла бы в атмосфере дружеского общения, увлекательного музицирования, горячих споров, училась бы на ошибках и своих, и товарищей. Хорошо известно педагогам, что, заметив просчет в чьей-либо работе, ученик значительно охотнее и .податливее воспринимает критику собственных недостатков. И, что тоже очень важно, в таких классах-коллективах можно прививать молодежи все многообразные и необходимые навыки сольной и ансамблевой нцры. Для этого есть все условия: виолончельная литература богата замечательными ансамблевыми произведениями, начиная от дуэтов и кончая большими виолончельными оркестрами. В прошедшем учебном году в Ленинградской консерватории по опыту московской состоялся вечер виолончельных ансамблей, на котором слушатели познакомились со многими интересными сочинениями. Подобные вечера будут проводиться и в будущем. Совсем недавно, в концерте Ленинградской филармонии, посвященном 100-летию первой русской консерватории, прозвучала «Ода» В. Салманова. Ее исполнил оркестр из семидесяти виолончелистов (помимо труб, контрабасов и литавр), в котором участвовали и педагоги старшего поколения, и совсем еще юные ученики музыкальной школы. И это было не просто трогательное зрелище, а серьезный, поучительный факт, из которого мы обязаны сделать для себя необходимые выводы. Классы-коллективы не беспочвенная мечта: они существовали раньше, организуются иногда и сейчас, и в наших силах содействовать их росту и распространению. Кроме того, мы считаем необходимым, чтобы занятия с некоторыми наиболее талантливыми учащимися музыкальной школы входили в учебно-педагогические часы преподавателей консерватории. Ведь ясно: если одаренный ученик будет находиться в среде старших товарищей по профессии, его творческий рост, значительно уоко

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Б. БУРЛАКОВ, М. РОСТРОПОВИЧ

Заметки о воспитании виолончелистов

Содержание