Выпуск № 10 (239) | 1958 - страница 58

ся точно в предусмотренное время и, вместе с тем, чтобы работа не оборвалась на «полуслове». Поэтому он всегда умело завершает первую половину репетиции, оставляя у музыкантов ощущение какой-то законченной работы — будь то часть симфонии или отдельный эпизод. (Эти «мелочи» имеют немаловажное значение: если дирижер не умеет укладываться в расписание, он многое теряет в глазах коллектива).

Так же проводится и вторая половина репетиции. Если оркестр достаточно квалифицирован, можно за одну четырехчасовую репетицию «наметить» контуры симфонии в целом. Если же ее разобрать целиком за это время не удастся, надо начать следующую репетицию с того, что осталось недоделанным.

Наступает новый этап репетиций: дальнейшая отделка деталей, работа над формой и драматургией произведения. Некоторые дирижеры ограничиваются на первой репетиции лишь замечаниями технологического порядка, требуя от музыкантов пока только точного исполнения нотного текста и откладывая вопросы фразировки и характера звучания на последующие дни. Мне это кажется неверным. Конечно, если музыканты еще не справляются с техническими трудностями, нельзя добиваться от них решения сложных художественных проблем. Поневоле придется дать им время самостоятельно выучить трудные места и уже на следующих репетициях потребовать артистизма в исполнении. Но в подавляющем большинстве случаев дирижер должен на первой же репетиции раскрыть свои творческие намерения, сущность своей интерпретации данной пьесы. Это избавит его от необходимости часто останавливать оркестр; да и коллектив сразу же включится в творческую работу.

Важно, чтобы каждая новая встреча дирижера с коллективом ставила перед ним и новые творческие задачи (конечно, в развитие основных принципов, определившихся еще на первой репетиции). Если «не выходит» то, что уже удавалось на первой репетиции, дирижеру следует вернуться к прежним замечаниям, но главное теперь уже заключено не в «технологических», а в чисто творческих задачах. Важно спланировать работу так, чтобы после отделки каждой части симфонии оставалось время для проигрывания ее еще раз целиком. Последняя репетиция в день концерта должна быть итоговой (недаром ее называют «генеральной»), и вряд ли следует рассчитывать исправить в эти часы изрядное количество «недоделок».

Опытному дирижеру при малом числе репетиций иногда приходится жертвовать частностями для сохранения общего, ограничивать свои творческие порывы, учитывая возможности их реализации. Иначе произойдет то, что, увы, часто встречается в практике молодых дирижеров: на первую часть симфонии потрачено все время, а остальное играется кое-как.

Здесь возникает новый, очень важный вопрос: какие же компромиссы допустимы?

Предположим, тот или иной пассаж у музыканта «не получается». Что делать дирижеру? Иногда полезно поучить этот пассаж с музыкантом отдельно, вне коллектива, в более спокойной обстановке. А иногда приходится даже (о, кощунство!) итти на облегчение пассажа, пропуская малозаметные детали, или на более замедленный темп — при сохранении общего характера данного эпизода. Я убежден, что для цельного художественного впечатления важнее скрыть от слушателей недостатки, чем противопоставлять дирижера оркестру и демонстрировать перед публикой несовершенство коллектива.

Конечно, чувство меры и художественный такт подскажут дирижеру, что и как можно облегчить, идя навстречу оркестранту. В произведениях композиторов прошлого века или современных авторов часто встречаются трудные партии, написанные в качестве «общего фона» и не имеющие самостоятельного значения. Классический пример — партия скрипок в «Полете валькирий». Целесообразно ли тратить время на старательнейшее выучивание этих пассажей, которые при исполнении трудно даже расслышать? А между тем, сколько неприятностей может доставить оркестру «придирчивый» дирижер, добиваясь отделки этих деталей. Вот почему надо точно уяснять себе, важно ли требовать подобной тщательности именно в данном эпизоде.

Иной подход к репетиционному процессу необходим, если дирижер является постоянным руководителем коллектива. Его замечания по каждому конкретному поводу должны быть более обобщенными, ибо его

задача — привить коллективу чувство единого стиля исполнения. Имея больше времени, чем дирижер-гастролер, он имеет возможность добиваться большей тщательности в исполнении трудных мест. Постоянный дирижер, зная индивидуальные особенности каждого музыканта, должен более настойчиво требовать от него выполнения своих указаний.

Оркестранты не любят слишком «разговорчивых» дирижеров. Коллектив многое понимает по движениям рук и мимике своего руководителя. Но часто дирижеру бывает необходимо дополнить чисто профессиональные замечания — поэтическими сравнениями, примерами, заимствованными из смежных искусств. Здесь надо быть точным и лаконичным. Чуткому коллективу стоит сказать, даже не останавливая игры, одно лишь слово, например — «холод», «во сне» — и характер звукоизвлечения, качество тембра сразу меняется: оркестр легко схватывает замысел дирижера. Иногда подобное обобщение стоит дополнить технологической подсказкой, — «без вибрации», «на грифе». Важно только, чтобы музыканты понимали, какие художественные цели преследуют эти указания.

Очень важен темп репетиции. Симпатиями оркестров пользуются дирижеры, работающие быстро. Для этого следует ясно и четко формулировать свои замечания, адресуя их определенным музыкантам. Надо уметь найти в сложном эпизоде наиболее существенные детали и сосредоточить на них все внимание. Нет ничего тоскливее для музыкантов, чем многократное проигрывание трудных мест без конкретных указаний, в надежде, что все само собой «встанет на место».

В ходе репетиционной работы оркестр постепенно переходит от деталей к освоению произведения в целом. Даже в случае явного невыполнения кем-либо из музыкантов намерений дирижера не стоит на генеральной репетиции останавливать оркестр. Если произошла «накладка», полезнее уже после проигрывания всей части вернуться к «неудавшимся» местам и завершить их отделку.

Квалифицированные оркестры умеют играть «вместе», даже если жесты у дирижера и не очень четкие. Но иногда и при хорошей дирижерской технике отдельные эпизоды играются «не вместе». Особенно часто это бывает при передаче темы или фактурного приема от группы к группе (например, в первой теме Пятой симфонии Бетховена). В таких случаях стоит попросить сыграть это место без дирижера, чтобы приучить музыкантов ориентироваться на слух, а не на глаз.

Во многих оркестрах, из-за несовершенства духовых инструментов, дирижерам приходится много работать над качеством строя. По моему глубокому убеждению, в неудовлетворительном строе зачастую виноваты... струнные, заставляющие духовиков искусственно поднимать строй для более яркого звучания. Не раз я замечал, что чем ниже настроен оркестр, тем лучше у него строй. Плавным дирижерам и концертмейстерам оркестров надо следить, чтобы струнные были точно настроены по незавышенному ля гобоя, чтобы в процессе исполнения строй не повышался. Но и при этих условиях ряд мест в некоторых произведениях надо специально «выстраивать». Конечно, это отнимает много времени. Я рекомендую применять в этом отношении метод Ленинградской филармонии. Там, если дирижер начинает заниматься чистотой строя, его просят поручить это самим музыкантам под руководством концертмейстера. Духовые задерживаются на пять-десять минут после репетиции, и к следующему разу это место, как правило, «строит» хорошо.

Важнейший момент репетиционной работы — расстановка штрихов. Превосходно, если дирижер, продумав все штрихи до мельчайших подробностей, предварительно сам вносит их в партии. Но зачастую это трудно осуществить, и штрихи устанавливаются уже в процессе репетиции.

Здесь дирижер должен больше доверять концертмейстеру оркестра, вмешиваясь лишь в тех случаях, когда предложенный штрих не соответствует характеру интерпретации. Однако, это относится только к направлению смычка. Что же касается приема извлечения звука (spiccato или staccato, détaché или martelé и т. д.), то дирижер обязан все продумать заранее и предложить оркестру именно то, что он считает необходимым. Я замечал, что каждый оркестр по-своему выбирает характер штриха. Некоторые коллективы неохотно играют spiccato, заменяя его, где возможно, острым martele у конца смычка

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание