Приводим начало одной из дум, напетых М. Кравченко; этот пример дает представление о характере музыкальных импровизаций талантливого кобзаря:

Пример

«Гей, що на чорному морi та на тому бiлому каменi, там стояла темниця кам'яная. Гей, там стояла темниця кам'яная, а в тiй темницi пробувало сiмсот бiдних казакiв, а в неволi пробували, та божого свiту i сонця праведного не забачали!»

На склоне лет Михайло Кравченко хотел воспитать молодых кобзарей. Но крестьяне неохотно отдавали ему в обучение своих детей, боясь преследований со стороны полиции. Постоянные репрессии заставляли кобзарей остерегаться полиции и местной власти. С этой целью они пользовались даже особым языком (так называемым «лебийским», т. е. дедовским, которым прекрасно владел и кобзарь Кравченко). И все же Кравченко воспитал молодых кобзарей, передав им свой творческий опыт; среди них были и выдающиеся советские кобзари Федор Кушнерик и Петр Гузь (Полтавщина).

Отмечая пятидесятилетие Первой русской революции, мы с глубокой любовью вспоминаем славное имя народного певца — кобзаря Михайла Степановича Кравченко — одного из активных участников крестьянских революционных восстаний в селе Большие Сорочинцы, правдиво и красочно отобразившего в своем творчестве революционные думы и чаяния народа.

Опальная музыка

Сим. Дрейден

В канун революционных событий 1905 года передовые деятели русской культуры смело выступили против произвола и гнета в области искусства. Эти выступления вызвали горячий отклик всех прогрессивных сил художественной интеллигенции.

Сильно и убедительно прозвучал доклад, прочитанный К. Станиславским в апреле 1905 года в Москве на собрании Литературно-художественного кружка. «Театр задыхается от инстанций, опеки и произвола. Надо его спасти, пока еще не поздно», — говорил К. Станиславский. Напоминая о крупном общественном значении театра, о силе его воздействия на массы, К. Станиславский подчеркивал, что «театр больше других искусств терпит гнет цензуры, религиозных и политических ограничений... поставлен вне всяких законов и не огражден никакими правами».

На том же собрании Литературно-художественного кружка критик С. Кругликов рассказал об издевательствах цензуры над музыкальным репертуаром.

«Музыку от безудержного гнета цензуры несколько спасает лишь одно: плохой слух цензоров, — сказал он, — Но даже это качество цензурных приспешников мало гарантирует великую область искусства от нелепейшего произвола. Особенно много стеснений в музыке оперной...»

Излагая доклад С. Кругликова, журнал «Театральная Россия» приводил многочисленные примеры искажений, которым подвергались классические оперы: «Опера “Вильгельм Телль” преображается цензурой в “Карла Смелого”, “Пророк” — в “Осаду Гента”, а затем в “Иоанна Лейденского”. Опера “Моисей” Россини идет под названием “Зора”, причем библейский пророк переделан в египетского... “Купец Калашников” (опера Рубинштейна) подвергается уродливым купюрам. В “Хованщине” Мусоргского самосжигатели заменяются какими-то “посадскими людьми”, которым гореть не на чем, так как костра им не дали. Лишь когда бдительное око администрации задремало, в “Хованщине” появились костры. Еще более придирчивы те из цензоров, которые охраняют почтение к правящим сферам... Екатерину II в “Ночи перед Рождеством” по доверенности цензоров заменяет великолепный князь Тавриды... В “Пиковой даме” Чайковского оказалось невозможным в фи-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример

Опальная музыка

Сим. Дрейден

Содержание