Выпуск № 12 (205) | 1955 - страница 16

Мне кажется, что каждый музыкант, если он не безразличен к своему искусству, должен перед съездом говорить о «наболевшем», в первую очередь о том, что мешает ему наиболее продуктивно и плодотворно работать. При правильной оценке положения неизбежно обнаружатся и большие и малые «тормозы» в общем поступательном движении советской музыки.

* * *

Я пишу эту статью в Москве. Здесь проходит декада туркменской литературы и искусства. Это — подлинный праздник национальной культуры, и я вместе со всеми радуюсь, восхищаюсь ее размахом и красотой.

Вместе с тем я задумываюсь: не слишком ли ограничена «площадь действия» проходящих в Москве декад национального искусства? Ведь огромное число людей в республиках, краях и областях нашей Родины лишено возможности услышать или увидеть воочию прекрасные национальные произведения музыки, театра, живописи! В лучшем случае эти великолепные смотры искусства промелькнут перед ними за несколько минут в торопливо заснятых кадрах кинохроники.

Это положение нужно изменить! Организация декад требует огромных усилий работников искусства, на их проведение затрачиваются немалые средства. И надо их рациональнее использовать.

Я глубоко убежден, что декады национального искусства необходимо после Москвы повторять в нескольких республиках. Почему, например, не показать белорусское искусство в Киеве или в Тбилиси, литовское — в Алма-Ате или в Баку, туркменское — в Ереване? Это не делается ныне. Жаль! Пропадает хорошая возможность установить более тесные творческие связи, которые так необходимы для развития всех советских национальных культур!

Вопрос о связях, о взаимодействии культур я считаю чрезвычайно важным. Буду говорить о музыке. Хорошо известно, что азербайджанская музыка достигла расцвета лишь тогда, когда национальное искусство соприкоснулось с русской и мировой классикой, использовало завоевания передовых культур. Посмотрим для сравнения на соседние с Азербайджаном страны — Турцию и Иран. Как они отстали! В этих странах — при наличии богатого народного искусства, имеющего вековые традиции, — до сих пор нет своей профессиональной музыки, нет национального оперного театра. А у нас в Азербайджане оперный театр скоро отметит пятидесятилетний юбилей; лучшие произведения национальной музыки широко звучат в Советском Союзе и за рубежом.

Вместе с ростом молодых советских национальных культур заметно усиливается их плодотворное взаимодействие, взаимовлияние. И в этом нет ничего удивительного, ибо рост национального искусства каждой республики означает рост всего советского искусства.

Но все ли делается для укрепления и дальнейшего развития творческих связей? К сожалению, в этом деле нет твердых установок, и оно, в сущности, пущено на самотек. Что касается музыки, то здесь это особенно заметно. Любопытно, что в Москве всегда можно достать в специальных ресторанах любое национальное блюдо, а вот услышать национальную музыку — гораздо труднее. Годами на эстраде и по радио не звучат многие отличные вокальные и симфонические произведения композиторов республик.

Отсутствие постоянных и тесных творческих связей очень резко сказывается в деле пропаганды нашего оперного и балетного искусства. Национальное оперное произведение редко выходит за пределы республики, даже если имеет все основания быть поставленным во многих театрах страны.

Взять хотя бы балет Кара Караева «Семь красавиц», получивший высокую оценку нашей общественности. Почему он не идет в Ереване, в Тбилиси, в соседних с Азербайджаном республиках, где и по своей тематике, и по колориту произведение могло бы прозвучать очень ярко? У нас много и красиво говорят о дружбе, а вот чтобы воплотить эту дружбу в конкретные дела, у руководителей армянского и грузинского театров не хватило ни инициативы, ни настойчивости.

Мною написана опера «Севиль» на современную тему. Я положил много труда на эту оперу, сделал две редакции. Наконец опера поставлена. Мне радостно видеть ее успех у слушателей (в Баку вот уже второй год опера идет три раза в месяц). Читая в газетах и журналах положительные отзывы об этой опере, естественно, ждешь, что ею заинтересуются и другие театры страны. Но, увы, директора оперных театров проявляют полнейшее равнодушие; у них всегда на первом плане кассовые соображения.

Но разве тема моей оперы — освобождение женщины в условиях советского строя — не прозвучала бы, скажем, в Туркмении или в Узбекистане? Почему национальные оперные театры не интересуются произведением, которое могло бы пополнить их репертуар?

Честное слово, мне легче было написать оперу, чем добиться ее постановки! С роялем я всегда найду общий язык, а вот с администраторами и чиновниками, которых, к сожалению, немало в наших управлениях искусства, — разговаривать трудно: они глухи и неприступны.

Какой же вывод рождается у композитора после работы в оперном жанре? Опера — тяжелый камень, здесь хлопот не оберешься. Театры обегают оперу. Немного полегче с балетом, но... бог с ним, с театром, уж лучше обратиться к симфонической музыке.

Не могу не вспомнить по личному опыту, что мои «Симфонические мугамы» (удостоенные Сталинской премии) довольно быстро — за три-четыре месяца — вошли в концертный репертуар. Они исполняются ныне в нашей стране (за исключением, впрочем, Московской филармонии) и за рубежом — во Франции, Бельгии, США, Румынии, Чехословакии, Болгарии, Иране.

А вот опера «Севиль» за два года никуда не может двинуться из Баку! Все складывается так, чтобы мне не обращаться к оперному жанру.

Но нет, я не могу оставить оперу. Я люблю этот жанр и буду впредь писать для театра. И я поднимаю голос за то, чтобы изменить условия, не благоприятствующие успешному развитию современного оперного творчества.

Думается, что в Москве следовало бы организовать национальный оперный театр, который осуществлял бы постановки лучших национальных опер и балетов, созданных композиторами Армении, Грузии, Азербайджана, Украины, Туркмении, Казахстана и пр. Разве не вызовут интерес москвичей и многочисленных гостей советской столицы «Абесалом и Этери» и «Даиси», «Кер-оглы» и «Нергиз», «Ануш» и «Алмаст»! Вместе с тем организация такого театра будет хорошим стимулом для многих композиторов братских советских республик.

Сейчас, пока такого театра еще нет, его роль частично мог бы выполнять Музыкальный театр имени К. Станиславского и Вл. Немировича-Данченко: успех постановок «Кето и Коте», «Аршин-мал-алан» в этом театре весьма показателен.

Хочу отдельно сказать о Большом театре. Слов нет, это лучший наш коллектив, гордость советской музыкальной культуры. И все-таки нельзя не высказать резких слов в адрес руководства театра. Позволительно спро-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание