1000-й раз

20 октября 1965 года в Большом театре Союза ССР состоялось тысячное представление неувядаемого творения Чайковского и русской хореографии — балета «Лебединое озеро». Спектакль шел в постановке выдающегося отечественного балетмейстера А. Горского, осуществленной на московской сцене еще шестьдесят пять лет назад (четвертое действие заново поставлено А. Мессерером в 1937 году).

В тысячном спектакле «Лебединого озера» приняли участие М. Плисецкая (Одетта и Одиллия), Н. Фадеечев (Принц), В. Левашев (Злой гений), Р. Карельская, Б. Хохлов, Н. Бессмертнова, Н. Касаткина и другие. Сольные оркестровые партии исполнили И. Солодуев (скрипка), Ф. Лузанов (виолончель), В. Дулова (арфа). За пультом оркестра Большого театра стоял А. Жюрайтис. Декорации и костюмы художника С. Вирсаладзе.

На фото — сцены из юбилейного спектакля, заснятые солистом Большого театра Леонидом Ждановым.

М. Плисецкая — Одиллия,
Н. Фадеечев — Принц

М. Плисецкая — Одетта,
Н. Фадеечев — Принц

Три лебедя — С. Адырхаева, Н. Бессмертнова, Н. Таборко

Поэт тара

В старину про таких, как Гаджи Мамедов, говорили: самородок. Ведь искусство игры на излюбленном народном инструменте, таре, издавна передавалось из поколения в поколение. В семье Гаджи музыкантов не было. Но день его рождения, 28 апреля 1920 года, — тот самый день, когда в Азербайджан пришла Советская власть. Именно она дала возможность одаренному от природы юноше развить свой талант.

Старший сын в многочисленной крестьянской семье, он рано стал самостоятельным. Девяти лет покинул родную Шемаху и уехал в Баку, к дяде, чтобы продолжить занятие в общеобразовательной школе. «Случай свел меня с таром», — вспоминал Гаджи впоследствии. Сосед, игравший в оркестре азербайджанских народных инструментов, научил мальчика настраивать тар. А вскоре Гаджи уже умел подбирать на нем мелодии знакомых песен. Пораженный быстрыми успехами своего ученика, сосед повел его к дирижеру, и тот принял мальчика в оркестр. Так одиннадцати лет Гаджи Мамедов начал свою трудовую деятельность. Больше всего на свете хотелось ему овладеть игрой на таре. Работа в оркестре стала для юного музыканта настоящей школой (законченного музыкального образования ему получить не удалось).

1939 год принес Мамедову первые лавры — похвальный отзыв жюри всесоюзного смотра исполнителей на народных инструментах. Все чаще выступает он в филармонии и по радио как солист и ансамблист (в составе трио народных инструментов — тар, кеманча, бубен), завоевывая популярность на родине и за рубежом. В 1941 году состоялись первые зарубежные гастроли музыканта в Иране (куда он ездил затем с концертами неоднократно. В одной из таких поездок Мамедов играл в составе трио, аккомпанировавшего прославленному азербайджанскому певцу Бюль-Бюлю). Гастролировал артист и на арабском Востоке — в Сирии, и в Европе — в Бельгии, где представлял советское искусство на всемирной выставке в Брюсселе.

Тепло принимали его слушатели братских советских республик: Грузии, Армении, Дагестана, Средней Азии. А минувшим летом вместе с группой мастеров азербайджанского искусства Гаджи Мамедов побывал в Молдавии.

Но какой же поистине кипучей энергией нужно обладать, чтобы параллельно с напряженной работой музыканта овладеть еще одним не менее сложным искусством — искусством хирургии! Да у Гаджи Мамедова есть второе призвание: он врач-хирург. Это тоже мечта его детства, которую он осуществил в 1948 году, окончив Азербайджанский медицинский институт. Ныне Мамедов — заместитель главного врача одной из бакинских поликлиник. Музыка и медицина прекрасно сосуществуют в жизни Мамедова, помогая друг другу.

В 1963 году Мамедов получил звание народного артиста республики. Он и в самом деле творит музыку для народа — возвращает людям ими же сложенные напевы облеченными в узорный наряд искусства интерпретации. Мамедов — подлинный поэт тара, словно открывший его душу, извлекающий из него звуки чарующей красоты. (Недаром игра музыканта вдохновила деятелей из других областей искусств. Художник Гафиз Мамедов нарисовал портрет артиста, азербайджанский поэт Бахтияр Вагаб-заде посвятил ему стихотворение «Звуки тара».) Мугамные импровизации звучат у него живо и трепетно, интонации столь выпуклы, что достигают почти речевой выразительности. Поразительно тонки динамичные нюансы, точны в смысле образной завершенности цезуры.

Репертуар его разнообразен. Тут и множество песен народов Закавказья, и произведения азербайджанских, грузинских, армянских композиторов — от Уз. Гаджибекова, З. Палиашвили, М. Магомаева до Д. Джангирова, К. Кулиева, Р. Лагидзе.

Под пальцами музыканта тар необычайно выразительно поет не только хорошо знакомые на Востоке мелодии, но и совершенно необычные для такого инструмента произведения русской и западной классики. В руках Гаджи Мамедова тар, этот древний рупор народной скорби, которому поверяли свои сердца многие поколения народных музыкантов, стал виртуозным концертным инструментом! Пленительно звучат в исполнении тариста «Вечерняя серенада» Шуберта, его собственные переложения Антракта из оперы Бизе «Кармен» и Второй венгерской рапсодии Листа (до сих пор было известно лишь одно переложение этой рапсодии для народного инструмента — для балалайки).

Сейчас артист мечтает о том, чтобы ведущие композиторы Азербайджана и талантливая молодежь создавали больше оригинальных сочинений для тара, высокохудожественных переложений мировой классики. Хочется думать, что и эта мечта его исполнится.

М. Френкель

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

1000-й раз

М. Плисецкая — Одиллия, Н. Фадеечев — Принц

М. Плисецкая — Одетта, Н. Фадеечев — Принц

Три лебедя — С. Адырхаева, Н. Бессмертнова, Н. Таборко

Поэт тара

М. Френкель

Содержание

М. Плисецкая — Одиллия,
Н. Фадеечев — Принц

М. Плисецкая — Одетта,
Н. Фадеечев — Принц