значительно шире — как призыв к содержательности и современности искусства.

К сожалению, во вступительной статье вовсе обойдены некоторые другие проблемы романтической эстетики, например, утверждение особой роли лирики, вопрос о синтезе искусства (как показательно, например, высказывание Шумана: «Эстетика одного искусства есть эстетика и другого, только материал различен»).

Д. Житомирский многосторонне комментирует отношение Шумана к творчеству его современников и крупнейших композиторов прошлого. Приведенные работы критика сжато и убедительно синтезируют его взгляды в этой области. Все же автор вступительной статьи не до конца вскрывает причины, не позволившие Шуману полностью принять Шопена — в частности такие его произведения, как сонату си бемоль минор. Объяснить непонимание некоторых сторон творчества Шопена только «опрометчивостью», как это делает Д. Житомирский, вряд ли возможно. Видимо, Шуману оказались чуждыми большие трагические концепции Шопена. Достаточно вспомнить его суждения о похоронном марше, который он предлагал заменить каким-либо Adagio в ре бемоль мажоре, или о финале сонаты, где Шумана смутило отсутствие оформленной мелодии.

Можно поспорить с Д. Житомирским и по поводу его оценки безудержного восхищения Шумана Мендельсоном. Конечно, обаяние личности Мендельсона играло некоторую роль. Но еще большее значение имел исполнительский дар Мендельсона и те стороны его творческого облика, которых не хватало самому Шуману и которые он особенно любил, — ясность, непосредственность ощущения светлых сторон жизни. Шуман высоко ценил произведения Мендельсона, почитая их органически национальными. Благодаря особой интимности, непритязательности эти произведения служили огромной поддержкой для Шумана в его борьбе с развлекательной, поверхностной музыкой, процветавшей в бюргерском быту, давали возможность Шуману противопоставлять модным и бессодержательным вариациям, танцам, фантазиям третьестепенных композиторов произведения подлинного искусства.

При большой продуманности и убедительности выводов вступительной статьи кажется все же, что кое-что автор неправомерно «осовременивает». Вряд ли, например, можно проводить прямые параллели между свободой романтического вдохновения, к которой призывал Шуман, и современным пониманием свободы художественного творчества.

Вызывает возражение и применение Д. Житомирским некоторых современных эстетических критериев к тем или иным положениям Шумана. Так, мысли критика о необходимости для художника свободы творчества и в то же время дисциплины мастерства едва ли следует трактовать как вопрос о единстве содержания и формы. Пример с песнями Пирсона, приводимый Д. Житомирским, не вполне убеждает. Ведь в статье о Пирсоне говорится о необходимости соответствия избранных композитором музыкально-выразительных средств — требованиям поэтического текста, что никак не идентично эстетическому понятию единства содержания и формы. Разве «содержанием» в вокальном произведении является только текст?

Несколько слов о примечаниях. Они часто выходят за пределы «справочного аппарата» и приобретают самостоятельный интерес, расширяя данные, приведенные в статьях, дополнительными высказываниями самого Шумана, его современников, различного рода историческими фактами и т. д. Таковы примечания к истории обнаружения до-мажорной симфонии Шуберта, по поводу полемики вокруг вариаций ор. 2 Шопена или увертюры «Тайные судьи» Берлиоза, взаимоотношений Шумана и Листа, отношения к Вагнеру и другие.

Встречаются, к сожалению, небольшие неточности, в частности в переводах. Так, например, название собрания критических работ Шумана «Gesammelte Schriften über Musik und Musiker» переведено как «Избранные статьи о музыке и музыкантах», тогда как это не «избранные», а именно «собранные» статьи. Быть может, надо было бы поискать и более точный перевод заглавия «Haus-und Lebensregeln für Musikern». Это по смыслу скорее «Каждодневные и жизненно-важные правила», чем просто «Жизненные правила».

В целом «Избранные статьи о музыке» Р. Шумана — очень интересная и нужная книга, оформленная хорошо и со вкусом.

А. Хохловкина

Хоровое пение в русской школе

Книга Д. Локшина приобретает особый интерес сейчас, когда в нашей стране резко усиливается внимание к хоровому делу.

Автор подробно освещает все этапы эволюции школьного хорового обучения в России — с древнейших времен до наших дней. Анализ этого процесса основан на кропотливом изучении многочисленных материалов, содержащихся в архивах Москвы и Ленинграда. Одно перечисление их (стр. 9–10) говорит о солидности фундамента, на котором построено исследование. Тут и фонды Департамента просвещения, Синодального училища, Губсоцвоса, личные фонды М. Глинки, Н. Римского-Корсакова, М. Балакирева, А. Аренского, А. Кастальского и др.

Для каждого, кто интересуется эволюцией русской музыкальной культуры, рецензируемая книга будет интересной и полезной. Перед глазами читателя проходит длительный путь развития хорового дела в России.

Русское хоровое творчество и исполнительство в прошлом зиждились в значительной мере на культовом пении, которое было, так сказать, «вынужденной формой» музицирования. Но в церковной музыке были использованы некоторые традиции народного творчества. Русские церковно-певческие школы накопили огромный опыт вокально-хорового воспитания с детских лет. Они были зачинателями тех замечательных традиций, славу которых в дореволюционное время так высоко держали Синодальный хор, Петербургская певческая капелла и другие.

Книга Д. Локшина способствует правильной оценке этих традиций в становлении русской музыкальной культуры.

В книге три части. Первая исследует зарождение основ хорового обучения с древних времен до середины XIX века. Автору удалось, несмотря на полное отсутствие методических работ, в данной области, определить закономерности развития методики хорового дела. Д. Локшин прослеживает, как на основе постепенно растущего опыта создавались первые литературно оформленные труды по методике хорового обучения. Значительный интерес представляют, в частности, проницательные высказывания Глинки и Варламова, составившие основу будущей теории русского хорового исполнительства.

Во второй части освещены прогрессивные тенденции в музыкальной педагогике середины XIX века. Трудно переоценить, в частности, значение первой публикации в этой книге неизвестных работ В. Ф. Одоевского, затрагивающих вопросы обучения детей пению. Д. Локшин правильно указывает, что мысли замечательного русского музыкального критика и ученого в этой области сохраняют свою актуальность и в наши дни. Интересны также сведения о методическом опыте таких хоровых дирижеров, как Ломакин, Афанасьев, Рожнов, Иванов, Брянский, Карасев, Зорин, Маслов и другие. В книге Локшина освещается выдающаяся роль этих славных русских музыкальных просветителей. В этой же части раскрыта сложная и противоречивая картина развития хоровой культуры в России, значительно осложнявшегося реакционными влияниями церкви.

Третья часть книги посвящена советскому периоду. Автор показывает, как с первых же лет основания социалистического государства началась грандиозная работа в области массового музыкального просвещения.

Такие выдающиеся музыканты, как А. Д. Кастальский, А. В. Александров, Б. В. Асафьев, Н. Я. Брюсова, А. Т. Гречанинов, А. Г. Чесноков, Н. М. Данилин, А. Б. Гольденвейзер и другие, принимали активное участие в коренной перестройке музыкального образования. Деятельность их проявилась в создании новых программ, учебных пособий, наконец, в подготовке музыкальных кадров.

Автор не проходит также мимо всякого рода левацких извращений, связанных с деятельностью Пролеткульта и РАПМ и нанесших существенный ущерб развитию хоровой культуры. Забвение лучших традиций, неумение применить их в новых, советских условиях отрицательно сказались на организации школьного хорового пения.

Читая этот раздел работы, вспоминаешь те трудности, которые возникали у нас, работников «хорового фронта», когда нужно было сочетать гиперболизированные требования по музыкальному воспитанию со специальными и абсолютно необходимыми задачами обучения хоровому пению. При этом некоторыми явно недооценивались широкие воспитательные возможности массового хорового искусства (явление, не изжитое и поныне). Автор детально показал значительный рост методической мысли, выраженный в трудах таких видных деятелей, как В. Шацкая, Н. Демьянов, И. Пономарьков, и других.

Надо признать заслугой автора, что он сумел показать, как некоторые основополагающие принципы (например, единство воспитания и обучения, единство технического и художественного), зародившись в творческой деятельности отдельных передовых художников прошлого, ныне осознаны в советской хоровой практике и на-

_________

Д. Локшин. Хоровое пение в русской дореволюционной и советской школе. Изд-во Академии педагогических наук РСФСР, М. 1957, тираж 5 000 экз., ц. 9 р. 25 к.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

А. Хохловкина

Хоровое пение в русской школе

Содержание