Выпуск № 5 (234) | 1958 - страница 8

нения, но и без упрощенчества, без ненужных скидок на якобы бедность и отсталость нашего слушателя.

Скажем прямо: в программах Пленума мы не обнаружили произведений, которые обеспокоили бы нас нарочито декадентским модничанием или нарочитым усложнением формы. То новое, безусловно плодотворное, что мы услышали в Симфонии Ст. Вайнюнаса или еще в большей степени в Концерте Э. Бальсиса, выросло из естественной художественной потребности выразить именно данное, по-своему сложное содержание — и при этом как-то продолжить, развить народно-национальную традицию. Может быть, только в отдельных инструментальных миниатюрах, — например, в фортепьянной «Новелле» В. Лаурушаса, — была заметна некоторая нарочитость стиля, стремление придумать, изобрести непривычные средства. Но этот композитор еще молод, безусловно талантлив, и по мере роста мастерства его вполне понятное стремление к оригинальности станет, вероятно, более естественным.

Теперь о музыке другого стилистического направления. Было бы ошибочно упрекать такого крупного мастера, как, скажем, Антанас Рачюнас, в том, что он пользуется в своей симфонической поэме иными, более традиционными средствами, чем тот же Бальсис в своем Скрипичном концерте. Важно, чтобы каждое новое произведение представляло собой результат глубоко продуманного и прочувствованного художественного процесса, свидетельствовало о высоком мастерстве автора, желающего говорить именно таким языком, который ему свойственен.

Но, к сожалению, стремление авторов к простоте и традиционности не всегда опирается на настоящее полноценное мастерство. Так, в Легенде-рапсодии для виолончели с оркестром маститого Юозаса Каросаса мы не обнаружили ни свежести мысли, ни настоящего симфонического развития: связи между разделами как-то искусственны, неоправданны, а народно-танцевальная тема, использованная в заключительной части, воспринимается как простая цитата, никак не развитая автором (значительно большее эстетическое удовлетворение слушателям доставили хоровые произведения Ю. Каросаса, например, его остроумная и живая «Янтарная песня»). Явно недоставало композиторского мастерства и в Концерте для канклес с оркестром народных инструментов И. Швядаса. Конечно, замысел автора — ценный и смелый: создать первый концерт для литовского народного инструмента; однако пьеса в целом оказалась растянутой, бледной; все разработочные эпизоды заполнены нейтральной маловыразительной музыкой; солирующий инструмент порой, вообще не слышен. Только яркая танцевальная тема финала оставляет хорошее впечатление. Но достаточно ли одной удачной темы для построения большого трехчастного концерта?

Овладение формой, умение точно рассчитать все контрасты, смены образов, кульминации — так, чтобы произведение действительно захватило слушателей — одна из труднейших задач, которая, увы, далеко не всегда успешно решается литовскими композиторами. Немало содержательных, интересных тем заключено в Симфонии талантливого Витаутаса Палтанавичюса; и как жаль, что произведению повредила излишняя расточительность автора, неумение верно распределить материал, дать вовремя естественную разрядку после громогласных кульминаций. Обилие драматических, громко звучащих эпизодов приводит временами к утомлению; слушатель перестает воспринимать музыкальные идеи автора, которые сами по себе хороши, содержательны, но расположены и развиты не очень умело.

Слабое владение симфонической формой, неумение точно ориентироваться на живое восприятие слушателя нередко приводит к скуке. А скучное искусство, как известно, — самый худший вид искусства. Не потому ли наш массовый слушатель порой избегает симфонических концертов новой советской музыки, что он боится оказаться в плену тягостной скуки или подвергнуться ненужному утомлению громкими звучностями. Об этом досадном отсутствии контакта со слушателями немало говорилось и на Вильнюсском Пленуме (тем более, что посещаемость симфонических программ была довольно слабой).

Не случайно в дни Пленума было уделено так много внимания оперному творчеству В. Кловы: некоторые обидные просчеты этого молодого и несомненно одаренного автора вызвали серьезное беспокойство. В своей первой опере «Пиленай» Клова проявил живое тяготение к оперному жанру, вкус к созданию пластичной, ясной вокальной мелодии, удобной и выигрышной для певцов. Вместе с тем в партитуре «Пиленай» и особенно в музыке второй оперы В. Кловы — «Вайва» порой чувствуется досадная упрощенность. В «Вайве» налицо черты эклектизма, бездумного повторения давно знакомых мелодических формул. Вспоминаешь то «Царскую невесту», то «Искатели жемчуга», то оперные мелодии Пуччини... Бедна фактура оркестрового сопровождения, малоинтересна, ординарна гармоническая ткань. Странно, что автор национальной оперы-сказки «Вацва» прошел мимо богатейших традиций таких замечательных поэтов музыкальной сказочности как Глинка и Римский-Корсаков, Григ и Вагнер, Дворжак и Прокофьев. Очень жаль, что руководство театра (главный дирижер И. Альтерман) не направило молодого автора на путь более углубленной и неспешной работы над музыкальным стилем и фактурой оперы «Вайва». Говорят, что подобный эклектически-упрощенный стиль якобы понятнее и ближе нашей публике, которая, мол, не желает утруждать себя более сложными музыкальными формами. Нет, с этим согласиться никак нельзя! Когда-то В. И. Ленин, касаясь творчества поэта Д. Бедного, очень убедительно, доказывал, что советский художник должен быть «немного впереди» своей аудитории, чтобы вести её за собой.

Великие композиторы прошлого не раз говорили о художественной простоте, как о высшей, последней ступени в развитии творца музыки. «Если кто-нибудь хочет притти к простоте сразу, то пусть он и не думает об этом, — утверждал Фр. Шопен, — никогда нельзя начинать с конца. Надо много работать, проделать огромный труд, чтобы достигнуть этой цели». Вот эту мудрую мысль польского классика хотелось бы напомнить всем тем, кто считает возможным свести большой и сложный композиторский труд к легкости, быстроте и упрощенности.

Высказанные критические замечания нисколько не меняют общего весьма отрадного впечатления о бурно растущем творчестве литовских композиторов. Главное, что всё здесь устремлено в будущее, что успешно растут и совершенствуются талантливые молодые силы, способные завтра порадовать нас еще более яркими музыкальными победами. Мы слышали сочинения совсем юных авторов, еще не вышедших из стен Консерватории. Запомнились имена В. Пакетураса, Б. Горбульскаса, А. Бражинскаса, В. Кайрюкштаса и некоторых других. Не этой ли молодой поросли композиторских талантов суждено — вместе со старшими товарищами — создать советскую литовскую музыкальную классику и обогатить новыми завоеваниями чудесную национальную культуру своей республики?

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание