Выпуск № 4 (233) | 1958 - страница 39

Прим. 2

Andante funebroso

Мелодический образ арии Морозова положен и в основу заключительного хора оперы. Его слова представляют, по замыслу композитора, своеобразный эпиграф оперы: «Достоин счастья только тот, кто сам на борьбу за счастье идёт». Эти слова звучат в арии Морозова, затем повторяются, как его предсмертное напутствие молодёжи (в шестой картине), в финале оперы этот же образ положен в основу величественного апофеоза. Жаль только, что композитор не нашёл способа лучше оттенить первое появление этого эпиграфа (ибо в арии Морозова он проходит незамеченным и не производит должного впечатления).

Сохраняет свою выразительность и отчётливо воспринимается в опере основной лейтмотив Тони, который сопровождает первый выход героини, а также элегическая тема её разочарования в Сергее. Однако эти темы музыкально менее интересны: они недостаточно самобытны и благодаря своему «общеромантическому» колориту легко сближаются с другими, столь же мало индивидуализированными темами. Так, вряд ли может быть драматургически оправдано родство одной из тем Тони с очень далёким по смыслу эпизодом в ариозо Алёши (на словах «Да, только здесь понять я смог»). Ещё менее убеждают неожиданные параллели и сходство в музыкальных высказываниях положительных и отрицательных героев. Сходные черты некоей нейтральной романтической приподнятости встречаются, например, в партии Тони и в кульминации сцены Силина с Махотиным. Думается, что в целом музыкальная характеристика Тони несколько однопланова, ей нехватает динамичности развития. А возможности для этого были. Так, очень интересной и перспективной в отношении музыкальной драматургии кажется тема лирического вокализа Тони в пятой картине. По музыке это замечательно удавшийся эпизод.

Прим. 3

Было бы естественно, если бы автор развил тему вокализа и в следующей картине. Ведь именно у постели больного Алёши окончательно кристаллизуется чувство любви Тони к нему, и её сердечный проникновенный вокализ (слова еще не пришли!) — лучшая характеристика этого, чувства. Композитор же не воспользовался, своей счастливой музыкальной находкой и построил ариозо Тони в шестой картине на «старых» темах — Тони, Алёши и на лейт-интонациях Сергея. Между тем, вне-

музыкальной характеристики слушатель не может ощутить глубины и искренности нового чувства Тони, которая ещё недавно была равнодушна к Алёше и Погружена лишь в горестные воспоминания.

Говоря о музыкальных характеристиках других действующих лиц, нельзя не упомянуть броскую плясовую тему Вальки. Сочными мазками написаны отрицаnельные персонажи — Василий Махотин, Силин.

К сожалению, наименее удачен в опере образ Алёши. Его музыкальная характеристика кажется расплывчатой и неопределенной. Тема Алеши в партитуре появляется много позже, чем сам он — на сцене. Да и построена эта тема на нейтральных интонационных оборотах. Близкая к мелодии массовой песни «Вдоль по озеру спокойному лебёдушка плывёт», она решительно уступает этой песне по выразительности и потому слабо выделяется в опере. Но главное — даже не в этом.

Автор либретто С. Северцев поставил своего героя в очень невыигрышное, а отчасти и ложное положение. Он схематизировал характер Алёши, наделиз его сентиментальными и риторично бодряческими суждениями в первой половине оперы и истерическими, крикливыми выходами в шестой картине, где Алёша узнаёт о том, что Тоня ждет ребенка от Сергея. Оставляя за авторами право на любое творческое решение психологически сложной ситуации. нельзя согласиться только с одним — с опошлением чувств. Между тем, именно это и сделано крупным оперным штрихом. А насколько тоньше, правдивее и потому более драматично изложена та же ситуация в романе В. Кетлинской, где герой не кричал в отчаянье, «падая ничком на кровать» (ремарка в клавире): «Все, все растоптано!!!» А чего стоит монолог Алеши, обильно насыщенный мещанскими сентенциями.

К числу наиболее ярких страниц партитуры принадлежат массовые сцены. Это — обаятельная лирическая песня Клавы с хором, уже упоминавшаяся задорная песня «Вдоль по озеру», хор комсомольцев (в прологе), интересно развивающийся в. последующих картинах, песня «С добрым утром, родная страна».

Не скроем, хотелось бы, чтоб в опере «Город юности» прозвучала новая комсомольская песня, которая пролетела бы по всей стране так, как когда-то боевая песня И. Дзержинского «От края и до края» из «Тихого Дона». К сожалению, этого не получилось. И все же образы молодежи, комсомольцев-стрсителей написаны живо и сочно. В этих эпизодах особенно отчетливо проявился конкретный национальный характер музыки Г. Шантыря.

Кстати сказать, приходилось слышать упреки в адрес композитора за несамостоятельность его музыкального языка. Что ж, отчасти это справедливо, хотя вряд ли в первой опере молодой автор может избежать влиянии. Важно другое. В драматургии оперы композитору удается иногда по-своему применить опыт классической и советской музыки. Указывалось, например, что пятая картина навеяна сценой смерти Андрея Болконского из «Войны и мира» С. Прокофьева. Но, используя действительно в чем-то сходную ситуацию, композитор переосмысливает ее применительно к своему замыслу. Большая часть сцены посвящена здесь раскрытию образа Тони. Прием же вокализации напоминает не столько «Войну и мир» (если уж начать вспоминать!), сколько «В бурю» Т. Хренникова (кстати, начальная попевка, сопровождающая вокализ Тони, почти точно повторяет зачин ариозо Аксиньи «Разлетелись соколы»). Песенка Силина про медведицу

Парторг Морозов — А. Суханов

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 2

Прим. 3

Парторг Морозов — А. Суханов

Содержание