Выпуск № 3 (232) | 1958 - страница 5

любящих жизнь, верящих в светлое будущее своего народа, глубоко преданных делу рабочего класса. Поэтому так импонирует советским слушателям их песня борьбы «Довольно нам горя!» Интонационно эта боевая, зовущая вперед песня-марш почти полностью укладывается в стилистические рамки советской массовой песни. Она взошла на дрожжах боевых гимнов 1905 года, революционного фольклора, но ее упругость, своеобразная открытость звучания, динамизм — плоть от плоти песен наших дней!¹

Мы никак не можем разделить мнения хормейстера С. Шуйского, обрушившего свой непонятный гнев на всю хоровую часть оперы «Мать» (газета «Советский артист» № 2 за 1958 г.). Помимо очевидной находки — уже упомянутой боевой песни, исполненной революционного порыва, нам представляется безусловной удачей хоровая сцена возмущенных рабочих в сцене на заводе — «Несправедливо!» Этот развернутый трехчастный хор-сцена — свидетельство новых плодотворных исканий Хренникова². Известна его творческая склонность к созданию колоритных песен настроения, подобных хору «Ночь осенняя», открывающему первую картину оперы. Теперь композитор предстал перед нами в несколько новом качестве — как автор динамичного и многопланового хора. Основная, упорно восходящая, упрямая тема этого хора в сочетании с приемами fugato, речевой перекличкой групп просто и выразительно передает чувство возмущения рабочих. Этот хор глубоко театрален: слушая его и в концертном исполнении, словно видишь перед собой картину рокочущей толпы, суровые волевые лица рабочих, готовых грудью отстаивать свои права.

Броско, рельефно сочинена композитором пятая картина оперы — сцена маевки, в которой использованы предельно скупые средства; с их помощью на сцене развертывается музыкально-сценическое действие, понятное и доступное самому массовому слушателю. Сочно и разнообразно применены здесь музыкальные жанры: хор-мазурка, хор-кадриль, хор-марш — все это грани одного большого народного характера: перед нами — рабочий люд, веселящийся, пляшущий и протестующий. И наконец, — народ борющийся. Со сцены звучат три боевые песни, овеянные неистовым ветром борьбы, пропахшие пороховым дымом революционных битв: «Варшавянка», «Рабочая марсельеза», «Смело, товарищи, в ногу». Драматургический план сцены предельно прост и рельефен: песня, словно идущая в революционную атаку, всякий раз гаснет, разбиваясь о тяжелый и неизменный заслон в виде аскетического лейтмотива жандармов или холодной военной фанфары. Третья, последняя волна революционной песни встречает на своем пути «сопротивление», столкнувшись с обоими лейтмотивами, звучащими в контрапунктическом сочетании... Схватка окончена, пока не в пользу революции. Власова и его товарищей уводят в темницу.

Так, «крупным штрихом» решена одна из центральных сцен оперы. Смысл ее верен и точен, средства близки самому неискушенному слушателю.

Так же прост и рельефен C-dur’ный гимнический дуэт друзей — Павла Власова и Находки. Принцип его отчасти близок к знаменитому дуэту Отелло и Яго в финале второго действия оперы Верди, несмотря на различие ситуаций. Оба названных мужских дуэта написаны в форме

_________

¹ Как по-современному, в частности, звучит отклонение в шестую пониженную ступень, придающее песне упругость, эмоциональную силу, уверенность звучания.

²С. Шумский в своей статье, вопреки истине, утверждает, будто бы все хоры оперы построены в стандартной куплетной форме.

торжественного марша, обобщающего сценическое действие: у Верди — это марш мести, у Хренникова — марш дружбы, — более мягкий и лиричный.

В сольных номерах оперы также много привлекательного, хотя здесь, как нам кажется, у автора меньше удач. Как всегда, в хренниковских соло более всего импонирует открытая и «плотная» эмоциональность; автор стремится как бы пронизать свои арии живым эмоциональным током. Это настоящие «выходы» чувства, возникающие по ходу развития действия и вызванные им. К таким эпизодам относится короткое ариозо Ниловны в es-moll «Нет, господи, молиться не могу» — самое целостное и компактное из всех пяти соло Матери. Структура его близка к амфибрахическим ариозо Чайковского: после экспозиции темы секвенцеобразный подъем к кульминации, после которой следует резкий, подобный обвалу, спад мелодической линии. Однородность тональности, фактуры сопровождения, кульминация на ля бемоль, значительная роль второй ступени (пониженной у Хренникова) — все это особенно сближает ариозо Ниловны с третьим, динамизированным куплетом романса Полины из второй картины «Пиковой дамы» — тот же es-moll, тот же разлив драматически-напряженного чувства, воплощенный в распеве глубоко вокальной, романсной мелодии.

К лучшим сольным эпизодам можно отнести и большое ариозо Весовщикова в той же картине. Тематическое зерно его (близкое к драматическим романсам Хренникова, например, «Прощанию») удивительно просто и логично распето автором в жанре драматической песни балладного типа. Реприза точно перенесена в оркестр: после напряженной середины она не прозвучала бы в голосе, не смогла бы органично влиться в последующее действие.

Композитор проявил большую смелость, попытавшись построить вокальную партию Павла Власова, — особенно его первый монолог о книгах, — на основе ораторских интонаций. И пусть этот трудный опыт не вполне ему удался — все же здесь достигнуто верное ощущение темпераментной речи рабочего трибуна, что, видимо, и было творческой целью автора.

К удачам новой оперы Хренникова нужно отнести и такие красочные жанровые эпизоды, как хор сторожей с «блуждающим» фаготом, окаймляющий третью картину, мужской хор-ноктюрн с английским рожком в начале финала и «жестокий» романс купчика (этому романсу, думается, суждена успешная жизнь на концертной эстраде).

Можно, разумеется, оспаривать уместность экзотически-ориентального тембра английского рожка в русском хоре, можно не согласиться и с характеристикой злых фабричных сторожей несколько условными, забавными масками едва ли не в духе Commedia dell’arte. Явно разросся эпизод с купчиком. Но, право же, когда слушаешь талантливую музыку этих сочных, колоритных эпизодов, хочется, оставив в стороне всяческие «интеллектуальные претензии», полностью насладиться их непередаваемой словами прелестью!

Итак, нас радует в опере Хренникова смелость в обращении к сюжету, близкому нашему времени, к героям, всем своим существом устремленным в будущее. Это ведь так сродни нашим чувствам, нашим мыслям! Эта сторона творчества композитора достаточно полно и ярко проявилась уже в опере «В бурю». Она заслуживает самой активной общественной поддержки.

Нас радует в «Матери» верность ее автора основам реалистической оперной эстетики — принципам «крупного штриха», вокальности оперы; нам импонирует его ориентация на широкого оперного слушателя, что

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание