Выпуск № 3 (232) | 1958 - страница 41

динальных проблем поныне остаются нерешенными, частично — даже не поставленными.

Что это за проблемы?

Прежде всего, нерешенным представляется такой кардинальный вопрос, как вопрос о подлинной ценности народного музыкального искусства (того, что получило у нас название народно-песенной классики). Не решив эту проблему, нельзя аргументированно бороться ни с пренебрежением к музыкальному фольклору со стороны современных буржуазных теоретиков и композиторов, ни с ограниченным, узким пониманием его многими советскими музыкантами.

Хорошо известно, что основой пренебрежительного отношения к фольклору буржуазных музыкантов было и есть упорное отождествление народной музыки (даже в лучших ее образцах) с «примитивом». Следы такого же отношения, — незачем скрывать это, — имеются и у ряда советских музыкантов. Оно поддерживается и методами изучения народного творчества; игнорируя целостные эстетические оценки музыкального содержания мелодий, фольклористы подходят к ней лишь с объективными мерками (многозвучности, амбитуса, протяженности и т. п.)¹. В результате такого подхода все народное творчество представляется наивным примитивом не только по сравнению с любым крупным по масштабу произведением профессионального композитора, но и по сравнению со всеми композиторскими песнями последних веков, далеко превосходящими народные такими формальными «показателями».

Фольклористы, таким образом, оказались не способными показать то, что было давно ясно проницательным музыкантам: что народная мелодия при внешней простоте способна быть высокосодержательной, а глубиной содержания, гармоничностью его воплощения может настолько же превосходить «равновеликие» ей (по звукоряду, амбитусу) и даже более «богатые» в этих отношениях песенки иных композиторов, — насколько живая клетка превосходит простейший механизм.

Развенчание мифа о «примитивизме» высокохудожественных народных мелодий важно тем, что оно заставляет нас пересмотреть привычные понятия о мастерстве и ремесленничестве в музыке.

Представление о ремесленничестве и оценка его, к сожалению, поныне весьма неясны. Ремесленниками обычно называют только авторов, практикующих узкий круг испытанных приемов; в то же время ремесленников «высоких разрядов», владеющих всеми средствами современного гармонического языка, полифонии и оркестровки, — незаслуженно именуют мастерами. На деле же ремесленничество и мастерство в искусстве — понятия качественно разные. Подлинное мастерство — это умение подчинить все навыки, средства поставленной цели: лепке и шлифовке ярко индивидуализированных музыкальных образов — любого масштаба. И именно народная музыка дает блестящие примеры такого мастерства в самых «тесных» рамках, казалось бы, с самыми скудными средствами. Шлифовка народом лаконичных музыкальных образов — наглядный образец высокого мастерства, достигающего порою та

_________

¹ Такая «объективистская» фольклористика, сложившаяся в трудах западноевропейских ученых (Р. Ляха, Горнбостля и др.), с большой последовательностью проводилась и у нас К. В. Квиткой и его учениками.

Более подробно я разбирал эту позицию фольклористов в статье «Музыкальную фольклористику — на уровень современных требований» («Советская музыка», 1951, № 12) и в рецензии на пособие по русскому фольклору Т. Поповой («Советская музыка», 1957, № 10).

кой отточенности, при которой буквально каждый звук оказывается необходимым и правильно использованным.

Но одного лишь признания исключительной эстетической ценности народного творчества, способного «в немногом сказать многое», — в наши дни уже недостаточно. На очередь дня поставлены проблемы более сложные, и прежде всего — проблема реализма народного музыкального искусства.

Общим, важнейшим свидетельством глубокой реалистичности народной музыки является то, что именно в ней были зафиксированы и прочно закреплены национальные черты психического склада народов — созданы их творческие портреты.

Своеобразие народной музыки каждой национальности кажется всем нам таким естественным, что обычно даже не сознают значительности данного факта — капитальнейшего свидетельства реализма музыки, создаваемой народом.

С этим общим проявлением реализма народной музыки связаны и частные проявления его: в разнообразном и многокрасочном народном искусстве никогда нельзя найти фальши чувств: сентиментального сюсюкания — вместо нежности, ложного пафоса — вместо силы. Характерной чертой народного творчества всегда является подлинность — искренность (реальность) запечатленных в нем идей и эмоций.

Борьба за реализм в советской музыке, в частности, в области песни, остается и поныне остро актуальной, а реалистические традиции народно-песенной классики — особо ценным наследием ее.

Когда отдельные музыканты начинают жаловаться на «архаизм», «узость» и «устарелость» «народно-песенных интонаций», — то за этим обычно скрывается желание пойти по линии наименьшего сопротивления и опереться на особо доходчивый (для недостаточно разборчивых слушателей) «круг интонаций» мещанской песенности, также, к слову сказать, не новой, насчитывающей до полутора, если не более веков своего бытования.

Другим великим заветом народного искусства, сохраняющим и ныне свое значение, является творческий характер этого искусства, и третьим — коллективизм его. Все они взаимно связаны. Именно творческий характер народного исполнительства, обусловивший и само создание мелодий, и их шлифовку, позволяет довести народную песню до такого уровня, на котором они становятся даже для великих композиторов своего рода нормой, эталоном, идеалом художественности.

В наши дни принципы народного искусства требуют особого внимания и осмысления: они позволяют правильно поставить и решить проблему, которую мы не колеблясь назовем центральной в строительстве социалистической музыкальной культуры: проблему правильного взаимоотношения между культурой музыкантов-профессионалов и музыкальной культурой широких народных масс. Она уже поставлена у нас жизнью, но еще не осознана в должной мере.

Что мы имеем в виду? Прежде всего — взгляд на творчество народа, как на пройденный этап: признается, что в прошлом, точнее — на самом раннем этапе становления любой национальной культуры, такое творчество играет весьма значительную роль (этого-то сейчас никто уже не может отрицать) — «первоначального толчка», но в дальнейшем оно не может, якобы, играть никакой или почти никакой роли в развитии музыкального искусства, создаваемого и направляемого уже только композиторами-профессионалами.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание