Выпуск № 3 (208) | 1956 - страница 5

обобщай! Между тем речь наших оперных героев не отличается особым разнообразием. Нередко в современных операх по сцене ходят лишь тени Сусанина, Германа, бояр, опричников, стрельцов... Иногда это называется «освоением классики». Слушатель бывает признателен авторам за приятную музыку, но не верит характерам и образам, чьи чувства она призвана передать. Народ ждет сильного и нового слова в оперном искусстве.

Достижения советского песенного искусства последних лет прежде всего связаны с тематикой борьбы за мир. «Гимн демократической молодежи» А. Новикова, «Мы за мир» С. Туликова, «В защиту мира» В. Белого, ряд песен Д. Шостаковича, В. Мурадели, И. Дунаевского обошли многие страны мира. В этих песнях найдены удивительно смелые, новаторские решения темы. Песни о мире знаменуют новое качество, завоеванное советскими композиторами на широко демократической основе. Однако этот пример не оказался достаточно заразительным.

Лишь немногие, считанные песни советских композиторов за последнее пятилетие решают задачу обобщения песенных интонаций музыкальной речи народа. Эти обобщения мы находим, например, в песнях «Партия — наш рулевой» и «Москва — Пекин» В. Мурадели, «Как у Волги, у реки» В. Макарова, «Руки золотые» и «Русская красавица» В. Захарова, «Сормовская лирическая» Б. Мокроусова, «Летите, голуби» И. Дунаевского, «Комсомольцы — беспокойные сердца» А. Островского. Разные песни, но все они отличаются своим индивидуальным характером, мастерством отбора живого, звучащего в быту «материала», новаторским решением темы.

Роль этих песен для нашей музыки очень велика. Но эти образцы, к сожалению, тонут в потоке других песен, создаваемых точно на конвейере холодной штамповкой.

«Песня — правда», — говорят в народе. Выразить правду можно, если есть знание жизни, мастерство и большое, искреннее чувство. Почему же не возникло у композиторов это чувство перед лицом таких событий, как освоение целинных земель, трудовые подвиги молодежи? В песнях, посвященных этим высоким темам, нет ни глубины, ни красок, ни теплоты — одно бездумное, водевильное «мы едем, едем».

Вся страна отметила пятидесятилетие Первой русской революции — а в новых песнях на эту тему мы услышали обыденные перепевы революционных песен, без проявления мало-мальски творческой инициативы. Удивляет это «иждивенческое отношение» иных композиторов к песенному наследию и к живой речи народа. Песни революции оказываются только поводом для сочинения плохих копий; новые песни и частушки, создаваемые в народе, — только «материал», лежащий на поверхности; бытовой романс — только готовый образец для подражания... Прав был И. Дунаевский, когда писал в одной из своих последних статей, что техническое мастерство многих наших песенников осталось таким же, каким оно было и двадцать лет тому назад.

Видимо, мы утеряли что-то главное в оценке художественных произведений, снизили требования в песен-ном творчестве. Мы живем подчас вчерашним днем, забывая, что только-новое, идущее из глубины жизни способно выразить большие чувства и мысли наших современников.

Среди симфоний последних лет нужно прежде всего выделить Двадцать седьмую Н. Мясковского и «Симфонию-легенду памяти Зои Кос-

модемьянской» С. Разоренова. Композиторы разных поколений, разного масштаба дарования в этих симфониях глубоко проникли в сферу чувств современного человека, воссоздали средствами музыки образы советских людей, образы общечеловеческой значимости. Этот высокий художественный результат был достигнут прежде всего выразительной мелодикой, которая подчинила себе остальные компоненты музыки. Новаторство этих симфоний в том, что их мелодическая основа глубоко жизненна; она обобщает те качества песенности, которые раскрывают важные черты нашего современника, его человечность.

Дыхание необычайного таланта Сергея Прокофьева ощутимо во многих произведениях музыки наших дней. Лучшие его произведения захватывают новизной музыкального «видения» мира, идейно-эмоциональным богатством. Новаторство составляет сущность его таланта. После Мусоргского никто не развил с такой чуткостью и остротой русскую музыкальную речь. Свежая, как горный воздух, музыка С. Прокофьева влила энергию в наше искусство. В трудных поисках прокладывал композитор новые пути, углубляя содержание жанра в своих лучших созданиях — опере «Война и мир», балетах «Ромео и Джульетта», «Золушка», «Каменный цветок», Пятой, Шестой и Седьмой симфониях и др. Думается, что наша критика недооценила глубоко новаторское значение таких произведений композитора, как опера «Война и мир» и балет «Сказ о каменном цветке».

Оперу «Война и мир» по новизне и плодотворности решения художественных задач можно смело сравнить с «Хованщиной» Мусоргского. Говорят о фрагментарности этой оперы, о речитативных излишествах, но не замечают при этом, что борьба с засильем оперных шаблонов, с примелькавшимися оперными штампами немыслима без обновления музыкальной речи и оперных форм; не замечают, что С. Прокофьев в своих стремлениях к реформе оперы продолжал традиции русской классики, искал правду музыкального слова и находил ее не на поверхности высказанного, а в глубине прочувствованного.

В одной из последних своих работ, в балете «Сказ о каменном цветке» (сильно испорченном в Большом театре плохой постановкой), С. Прокофьев как бы подвел итог своим поискам в области русской мелодики. Композитор раскрыл богатства нашей песни такими современными и пластичными средствами, так мудро и широко взглянул на «мир песни», что стало ясно — перед нами творческое открытие непреходящего значения. Русская песенность, как в «Китеже» Римского-Корсакова, зажила новой жизнью.

И все же, несмотря на открытия большой значимости (достаточно напомнить обогащение строя диатоники, новое качество мелодизма и ритмики), творчество композитора оказалось ограниченным в силе объективного отражения новой жизни миллионов людей. Сказались непреодоленные черты индивидуалистичности, сказался отрыв технологических поисков от жизненной основы музыки; это помешало С. Прокофьеву непосредственно войти в жизнь, коснуться ее корней и отразить ее большую правду «во весь голос»...

Неутомимо, с огромной взыскательностью, ставя перед собой все более сложные задачи, работает один из крупнейших музыкантов современности — Д. Шостакович. Его поиски многообразны и напряженны. Огромное мастерство позволяет ему, кажется, делать все, что он хочет. Он высказывается предельно искренне и всегда о самом главном — о боль-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание