Об опере Ю. Мейтуса в нашем журнале уже писала Е. Грошева (№ 12, 1955 г.). В своих основных оценках и выводах Е. Грошева права. Справедлива ее суровая критика работы режиссера. Правильно отмечает она удачи и неудачи музыки и музыкальной драматургии. Но я не могу согласиться с мыслью критика о том, что либретто оперы «менее всего вызывает возражения». Ю. Мейтусу, по-моему, досталось «трудное» и моментами фальшивое либретто. Обилие речитативов (сцены в штабе, в концентрационном лагере насквозь разговорны) поставило перед композитором и певцами трудную и неблагодарную задачу. Текст партии комиссара Фролова более чем резонерствующий. Фальшива сцена свадьбы (в том виде, как она решена автором либретто и театром), не соответствующая напряженной и грозной атмосфере эпохи интервенции. Финал, драматургически «слепленный» на скорую руку, случаен, решен формально.

Присоединяясь к тем высоким оценкам, которые дает Е. Грошева прекрасным песням Ю. Мейтуса, я в то же время не могу согласиться с тем, что «песня используется... и как двигатель действия». Мне кажется, что отличные песни временами звучат почти как вставные номера, и это иногда вызывает некоторую статичность действия. Не могу согласиться и с оценкой музыкальной характеристики Тихона. Думаю, что арии и песни Тихона свободны от «элегически ноющих и мелодраматических черт». Хочется мне еще раз (об этом писала и Е. Грошева) отметить великолепную находку композитора — сцену причитаний Любы.

Опера «Заря над Двиной» еще не получила, по-моему, своего окончательного сценического воплощения. В спектакле Киевского оперного театра нет глубокой правды, поэтического пафоса.

Ю. Мейтус после «Молодой гвардии» снова взялся за советскую тему. Он знает, что на этом нелегком пути его подстерегают трудности, срывы. Но его полезная для дела становления советской оперы работа должна быть окружена товарищеской поддержкой и дружеским вниманием.

Участники пленума правильно критиковали недостатки песенного и симфонического творчества композиторов Украины. Острой критике подверглась деятельность Львовского оперного театра, не уделяющего внимания творчеству современных украинских авторов. В адрес журнала «Советская музыка» были направлены упреки в слабом освещении творческой жизни украинских композиторов (особенно областных организаций).

Но при обсуждении прослушанных сочинений было много слишком «завышенных» оценок. Украинские композиторы хорошо знают недочеты в своем творчестве, но порой проявляют либеральное отношение друг к другу. Нужна ли «деликатность» такого рода? Хочется пожелать, чтобы большой и активный коллектив украинских композиторов внимательно отнесся к серьезной критике, прозвучавшей на Двенадцатом пленуме, смелее, энергичнее, не боясь риска, брался за решение больших творческих задач.

В Узбекистане

В. ВИНОГРАДОВ

Давно ли в бескрайних просторах Средней Азии звучал лишь одинокий голос певца, да слышались нежные наигрыши дутара, домбры, комуза? Сорок лат тому назад в Узбекистане не было ни одного очага профессиональной музыкальной культуры. Известный узбекский поэт Фуркат (1858–1909), впервые попав на «европейский» концерт, был зачарован новыми для него звучаниями и в письме к своим друзьям назвал этот концерт «музыкальным чудом». Ныне Советский Узбекистан по правде гордится многими яркими достижениями художественной культуры.

Об этом невольно вспоминалось в дни Второго съезда узбекских композиторов, на котором обсуждались важные проблемы развития национальной музыки.

Съезд привлек внимание широкой общественности Узбекистана. Накануне съезда в концертных залах и клубах Ташкента проходили творческие встречи композиторов со слушателями. Республиканские газеты опубликовали ряд статей об узбекском музыкальном искусстве.

Программа съезда включала концерты, оперные и балетные спектакли. Были заслушаны три доклада: о состоянии и задачах музыкального искусства Узбекистана (С. Бабаев), о состоянии музыкальной пропаганды (М. Левиев) и об оперном творчестве (Я. Пеккер).

Узбекские композиторы активно работают в различных жанрах музыкального искусства. Значительных результатов добились они в вокально-симфонических жанрах. За последние семь лет в Узбекистане создано свыше десяти кантат. В том числе — вокально-симфонический цикл «Мирзачуль» С. Юдакова (1950 г.), кантата «Песня о счастье» М. Ашрафи (1951 г.) — произведения яркие, национально колоритные. Есть удачные эпизоды в кантатах «Хлопкоробы за мир» Б. Сааткулова (1954 г.) и «Хлопкоробы Узбекистана» С. Бабаева (1955 г.); но обе кантаты страдают серьезными недостатками музыкальной драматургии, мастерства.

Среди интересных симфонических сочинений последних лет отметим поэму «Памяти поэта» И. Акбарова, «Таджикскую танцевальную сюиту» М. Ашрафи, Четвертый фортепианный концерт Г. Мушеля, «Индийскую поэму» и «По прочтении Айни» А. Козловского, «Лирическую поэму» и увертюру «Хамза» Д. Закирова, «Молодежную поэму» С. Юдакова, Сюиту Г. Сабитова. Большинство этих сочинений привлекает живой эмоциональностью, ярким национальным колоритом.

Успехи узбекских композиторов в симфоническом и кантатном жанрах свидетельствуют о росте их профессионального мастерства. Так, И. Акбаров в поэме «Памяти поэта» показал умение самостоятельно решать сложный симфонический замысел; музыкально-драматургическая концепция Поэмы хорошо продумана и убедительно воплощена автором.

Поэма «По прочтении Айни» А. Козловского порадовала глубиной искреннего чувства; видимо, это — новая страница в творчестве композитора, ранее слишком увлекавшегося внешними колористическими эффектами. Новое услышали мы и в «Памирской сюите» М. Ашрафи; оркестровка Поэмы красочна, хотя и не лишена внешней помпезности. Пусть не все удалось С. Юдакову в композиции его «Молодежной поэмы», но основные музыкальные образы сочинения полны жизни, оптимизма; характерная гармоническая терпкость напоминает об органичных влияниях А. Хачатуряна. Пьеса в целом свидетельствует о расширении творческих возможностей С. Юдакова.

Вместе с тем в симфонической музыке заметнее, чем в других жанрах, сказались и творческие просчеты многих узбекских композиторов: используя прекрасный тематический материал, они не всегда владеют логикой его развития.

Из камерных сочинений заслуживают внимания Скрипичная соната Г. Мушеля, «Восточная поэма» для скрипки и романсы С. Юдакова, романс «Я имени ее не знаю» М. Бурханова (на слова Навои). Неизменным успехом пользуются хоровые обработки народных песен М. Бурханова, песни М. Левиева, X. Изамова, X. Рахимова, А. Мухамедова, Т. Садыкова, С Юдакова, произведения для оркестра народных инструментов С. Бабаева («Праздничная увертюра»), Б. Гиенко («Украинская сюита»), В. Князева (Концерт для рубаба)..

Сильно отстает в Узбекистане оперное творчество: после 1948 года здесь не создано ни одной новой оперы на современную тематику; композиторы ограничились лишь переработкой старых произведений («Гюльсара», «Великий канал», «Тахир и Зухра», «Лейли и Меджнун») . Идущие на сцене национальные оперы являются плодом соавторства узбекских композиторов с русскими мастерами — Р. Глиэром и С. Василенко. В свое время, когда молодые узбекские музыканты только начинали свой путь, такое соавторство было вполне оправдано; сейчас им пора и самостоятельно решать большие творческие задачи. Залог тому — значительный профессиональный рост национальных композиторских кадров.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В Узбекистане

В. ВИНОГРАДОВ

Содержание