судьбы героев должны отражать тенденции общественного развития.

Как же претворено это указание партии в операх, прозвучавших на пленуме?

По мнению К. Розеншильда, уопех у советской аудитории опер «Семья Тараса» и «Молодая гвардия» во многом определяется тем, что проблема драматургического конфликта решена в них в основном правильно. К сожалению, этого нельзя сказать об опере Ю. Шапорина «Декабристы», которая в музыкальном отношении является безусловно лучшей среди показанных опер. Композитор и либреттист противопоставили царизму не народ как могучую силу, вызвавшую к жизни декабристское движение, а только небольшую кучку самих декабристов. Народ же в опере — лишь пассивный свидетель событий, своего рода декоративный фон.

Далее тов. Розеншильд отметил, что авторы оперы «Угрюм-река», правильно стремясь показать две противоборствующие силы — с одной стороны, эксплуататоров-золотопромышленников, а с другой, рабочих, не сумели выполнить свое намерение. В опере слишком большой акцент сделан на личной судьбе главного героя Прохора Громова, а революционная борьба рабочего класса отодвинута на второй план. Кроме того, отрицательные персонажи наделены более яркими и впечатляющими музыкальными характеристиками, чем положительные. Образы рабочих обрисованы тоскливой, сумрачной музыкой, которая не предвосхищает победу рабочего движения.

В сугубо личном плане трактован драматургический конфликт и в опере А. Голубенцева «Бабье лето».

Наконец, опера А. Спадавеккиа «Хождение по мукам» страдает серьезными недостатками в обрисовке двух противоборствующих лагерей. Прежде всего, композитор не дал образа, без которого трудно себе представить оперу о социалистической революции, — образа нашей могучей Красной Армии. Не удался композитору и главный герой оперы — большевик Телегин. По воле авторов он проявляет удивительную политическую беспечность, отнюдь не типичную для революционера-коммуниста. Что касается характеристики врагов революции (махновцы, отец Даши), то композитор прибегнул к неуместным здесь приемам легковесного гротеска. В данном случае это явное нарушение жизненной правды: такой подход к изображению вражеского лагеря снижает героизм революционного пролетариата, которому на самом деле пришлось выдержать жестокую борьбу с опасным и сильным врагом.

Если бы авторы перечисленных выше опер, подчеркнул тов. Розеншильд, глубоко изучили весь исторический материал, связанный с темами их произведений, такого рода идейных просчетов удалось бы избежать.

Начальник Главного управления музыкальных театров Ю. Муромцев отметил, что большинство новых опер нуждается в серьезной доработке; некоторые из них в силу своего крайне низкого идейно-художественного уровня должны быть признаны творческими неудачами.

В ряде опер на современную тематику авторы допускают ошибку, о которой писала «Правда» в статье «Неудачная опера», — их музыка «оказывается в глубоком противоречии с событиями, происходящими на сцене, с внутренними переживаниями героев». В качестве примера тов. Муромцев сослался на произведение О. Фельцмана «Шумит Средиземное море», в котором героическая борьба французского народа за мир обрисована салонной музыкой сомнительного вкуса. К композиторам, проявляющим подобную интонационную неразборчивость, можно отнести упрек, брошенный композиторам-песенникам в статье «Против штампа и дурного вкуса в песенном творчестве» И. Нестьева и В. Кухарского — упрек в том, что они игнорируют богатства народного творчества и вращаются р узком кругу интонаций низкого художественного качества.

Многие оперные произведения заранее обречены на неудачу из-за либретто, с плохим качеством которого композиторы мирятся вместо того, чтобы принять активное участие в его переработке.

При размещении государственных заказов Главное управление музыкальных театров (ГУМТ) обычно обращало больше внимания на количественную сторону дела, часто заключая договоры без достаточных к тому оснований. С авторами, получавшими заказы, не велось никакой работы. Прослушивания новых произведений проводились с большим опозданием, и о результатах этих прослушиваний авторам зачастую не сообщали. В свою очередь, авторы крайне безответственно относились к выполнению взятых на себя обязательств — не придерживались сроков, указанных в договоре, а иной раз просто прекращали работу над заказанными произведениями, даже не сообщив об этом в ГУМТ. В конечном итоге выяснилось, что, несмотря на большое количество заключенных договоров, в стадии завершения находится крайне мало произведений.

Тов. Муромцев отметил, что Секретариат ССК не сумел мобилизовать лучшие творческие силы для выполнения важнейшей задачи советского музыкального искусства — развития оперного жанра. Заслуживает осуждения выжидательная позиция ряда наших ведущих композиторов, которые либо совсем устранились от работы над оперой на современную, тему, либо занялись редактированием старых произведений. Неудовлетворительно проходят обсуждения новых опер в ССК.

В долгу перед советской общественностью и Большой театр. В портфеле театра находится ряд договоров с композиторами. Договоры эти были заключены очень давно, но и по сей день нет надежд на их скорое выполнение.

Очень слабое участие в создании советских опер принимают наши ведущие писатели. Для того, чтобы расширить круг либреттистов и привлечь к работе над оперой лучшие писательские силы, ГУМТ считает целесообразным провести открытый конкурс на лучшее оперное либретто. Кроме того, при ГУМТ’е организуется группа из студентов старших курсов литературного института и консерватории, желающих работать над одноактными операми.

— В создании советской классической оперы, — сказала музыковед М. Крохмаль-Орябинская, — большую роль призваны сыграть музыковеды. Подсказать композитору сюжет для оперы, познакомить его с материалами об эпохе, в которой развивается ее действие, — такого рода помощь не раз оказывали композиторам-классикам Стасов, Серов и другие деятели русской музыкальной критики. Их примеру должны следовать и советские музыковеды. Вместе с тем пе-

ред ними стоит огромная, еще далеко не решенная задача — обобщить опыт русской оперной классики, раскрыть его нашим композиторам.

Вопрос об интонации, о мелодических истоках музыкального языка в советской опере имеет первостепенную важность. Многое в этом вопросе следует пересмотреть; в частности, необходима дискуссия о книге Асафьева «Интонация». Одно неоспоримо: наши композиторы должны обращаться к современным бытующим интонациям, как это делали в свое время классики русской музыки. Однако это обращение не должно носить случайный, поверхностный характер. Только подлинно художественные, яркие, жизнеспособные мелодические образы, отобранные композитором в результате глубокого изучения жизни, обогатят его музыкальный язык, послужат благодарным материалом для больших творческих обобщений. Строгий отбор музыкального материала, к сожалению, свойственен далеко не всем нашим композиторам, в том числе и оперным. Например, в операх И. Дзержинского «Князь-озеро» и «Далеко от Москвы» встречаются эпизоды, в которых музыка носит опереточно-эстрадный характер дурного пошиба. Налет легковесной эстрадности есть и в характеристике жены Прохора — главного героя оперы Френкеля «Угрюм-река».

Однако можно привести и обратный пример — цыганку Стешу из оперы Шапорина «Декабристы». Создавая этот глубоко правдивый образ, композитор сумел избежать погони за внешними эффектами и написал его с безупречным художественным вкусом и благородной сдержанностью.

Создание конкретных, индивидуально очерченных музыкальных характеристик, отметила тов. Крохмаль-Орябинская, — задача, далеко не решенная авторами многих советских опер. Еще хуже обстоит дело с развитием музыкальных образов. Мало найти для обрисовки каждого персонажа правдивые, запоминающиеся интонации — надо суметь развить их, постепенно обогащая интонационную сферу образа и тем самым раскрывая в нем новые черты. Лишены подлинного развития музыкальные характеристики героев в операх «Богдан Хмельницкий» К. Данькевича, «Угрюм-река» Д. Френкеля и в имеющей много положительных сторон опере К. Молчанова «Каменный цветок».

Проблема положительного героя порой решается очень односторонне, в плане голой патетики; в других случаях лирическая песенность заслоняет собой героическую интонацию, необходимую для обрисовки положительного образа. Но есть и удачи в этой области. Так, у Шапорина в арии Рылеева по-новому переданы черты мужества и благородства; героическая интонация найдена и в характеристике Ивана Болотникова в одноименной опере Л. Степанова.

О неблагополучном состоянии оперного искусства в Литве говорил композитор А. Кленицкис. Литовские композиторы почти не имеют своего национального оперного наследия. Советской литовской оперы до сих пор еще не создано — главным образом из-за отсутствия либретто. Литовские писатели не хотят, да и не умеют работать в этой области. Выправить это нетерпимое положение можно только объединенными усилиями Союза советских писателей и Союза советских композиторов. Однако обе эти организации проявляют удивительную инертность в таком животрепещущем вопросе.

Не выдерживает никакой критики существующая система обсуждения оперных произведений, при которой зачастую лишь после завершения оперы выясняется, что либретто никуда не годится, и длительная напряженная работа композитора пропадает даром.

Тов. Кленицкис согласен с мнением многих товарищей о необходимости создать одну авторитетную организацию, которая могла бы дать верную оценку либретто. В связи с этим очень важно провести в жизнь решение, принятое Секретариатами ССК и ССП,— объединить деятельность оперной секции ССК и секции музыкальной драматургии ССП. Это же мероприятие надо осуществить и в национальных республиках.

Композитор М. Гнесин в своем выступлении коснулся вопроса о методах воплощения слова в оперном произведении. В частности, он привел ряд примеров из опер русских композиторов-классиков, которые отлично умели создавать ариозные построения на прозаические тексты. Вместе с тем М. Гнесин считает, что в оперных произведениях советских композиторов в тех случаях, когда по ходу действия необходим разговор на производственные темы, можно вовсе отказаться от речитативов и перейти к простому разговору без музыки.

М. Гнесин сослался далее на опыт народных музыкальных драм, в частности узбекских, в которых сольное или хоровое пение дополняется разговорами, раскрывающими сюжет.

Композитор К. Молчанов поделился с собравшимися своими впечатлениями от двух опер, показанных на пленуме. Высоким профессиональным мастерством отмечена опера Ю. Шапорина «Декабристы». Композитор великолепно владеет законами оперной драматургии. Яркие характеристики героев, мелодическое богатство, прекрасная, волнующая музыка — все это доставляет слушателю истинное наслаждение. «В настоящее время работа над оперой находится в той стадии,— сказал тов. Молчанов, — когда и ССК и Большой театр должны больше довериться самому композитору. Чрезмерное обилие советов может только задержать появление на сцене этого произведения».

Опера А. Спадавеккиа «Хождение по мукам» показывалась на пленуме в незавершенном виде. Еще есть время помочь композитору исправить недостатки и довести работу до успешного завершения. По мнению тов. Молчанова, нельзя оспаривать право композитора выделить из огромной эпопеи А. Н. Толстого линию взаимоотношений двух любящих пар — Рощина и Кати, Телегина и Даши — с тем, чтобы на их примере показать развитие сознания русской интеллигенции того времени. Однако композитор должен был широко отобразить ту социальную среду, в которой развивались эти взаимоотношения. Такого широкого социального фона в опере пока нет. Именно в эту сторону необходимо направить внимание композитора. Меньше остальных героев удался авторам большевик Телегин. Следует еще поработать и над образом Чугая, который в основном задуман правильно. Тов. Молчанов отметил музыкальные достоинства оперы: интересные ансамбли, большие, развернутые арии и дуэты. Все эго говорит о том, что А. Спадавеккиа владеет оперной формой и должен продолжить свою работу в этом жанре.