советской культуры, с ее высоким идейным содержанием, с развитием советского музыкального образования, с его подлинной демократизацией, с ростом числа советских консерваторий, училищ и школ.

На всесоюзных конкурсах музыкантов-исполнителей в 30–40 годах выявились такие превосходные виолончелисты — воспитанники советской школы, как Кнушевицкий, Шафран, Цомык, Ростропович, Власов, Лузанов, Слободкин и многие другие. Самый уровень советского виолончельного искусства и в художественном и в техническом отношении несравненно вырос и вплотную приблизился к уровню скрипичного искусства. Об этом ярко свидетельствует тот факт, что количество советских лауреатов-виолончелистов почти равняется количеству лауреатов-скрипачей.

К числу общих для советских исполнителей тенденций, при всем своеобразии их творческих обликов, относится стремление к глубокому проникновению в художественный замысел произведения, к раскрытию его содержания, к творческому и правдивому его исполнительскому воплощению.

При богатстве и разнообразии индивидуальных художественных наклонностей Ростроповича и Шафрана можно констатировать их общее стремление к повышению художественной значимости репертуара. Здесь мы имеем в виду и интерес к советскому творчеству, и тяготение к крупным формам в классической виолончельной литературе, и обращение к глубинам баховского наследия, и отказ от формалистических произведений и от «выигрышных» пьес виртуознически «развлекательного» плана. Очень показательно обращение обоих советских виолончелистов к жанру камерной художественной литературы и ее творческому переосмысливанию с позиций советского исполнительского стиля.

«Оба виолончелиста, — говорит член жюри будапештского конкурса проф. Д. Ф. Ойстрах, — в совершенстве владеют выразительным виолончельным звучанием; их легкой и грациозной технике могут позавидовать многие скрипачи».

Оба победителя Будапештского конкурса — и Ростропович, и Шафран — являются видными представителями советской исполнительской культуры в ее богатых, разнообразных художественных проявлениях. Нетрудно найти в исполнительском стиле этих талантливых виолончелистов ряд общих черт. Но в то же время как ярка и неповторима творческая индивидуальность каждого из них!

Мстислав Ростропович (ученик своего отца, видного русского виолончелиста Л. В. Ростроповича, а затем — профессора С. М. Козолупова) — исключительно одаренный и многообещающий музыкант. О разносторонности его дарования говорит тот факт, что безукоризненное, не знающее затруднений владение виолончелью он сочетает с игрой на фортепиано и занятиями композицией.

Ростропович еще очень молод (ему всего 22 года), но мы несомненно вправе говорить о наступающей артистической зрелости этого музыканта. 1945, 1947, 1949 годы — годы исполнительских конкурсов в Москве, Праге, Будапеште это вехи на пути его формирования, знаменующие собой последовательные прогрессивные сдвиги в его артистическом развитии. Всесоюзный конкурс мyзыкантов-исполнителей в Москве в 1945 году, конкурс на фестивале демократической молодежи в Праге в 1947 году, конкурс на фестивале демократической молодежи в Будапеште в 1949 году, — все эти соревнования неизменно заканчиваются победой Ростроповича и присуждением ему первой премии.

Д. Шафран

В 1946 году Ростропович с отличием окончил Московскую консерваторию, а спустя два года и аспирантуру. Развитие его мастерства неуклонно шло по пути преодоления юношеского увлечения виртуозностью, по пути углубления художественных замыслов и их исполнительского воплощения. И теперь можно с уверенностью утверждать, что свое мастерское владение инструментом талантливый виолончелист использует как могучее средство для выражения глубокого художественного содержания.

Исполнение Ростроповича отличается вдумчивостью и поразительным чувством формы. Об этом ярко свидетельствует его вдохновенное исполнение таких сложных по замыслу и различных по стилю циклических произведений, как редко исполняемая 4-я сюита Баха, как концерты Шумана, Дворжака, Мясковского, Глиэра, сонаты Мясковского, Прокофьева. Все это — крупные полотна, требующие от исполнителя художественной зрелости, глубокого понимания стиля, высокой творческой организации. Трактовка этих и других произведений в репертуаре Ростроповича характерна своей искренностью, простотой и непосредственностью. В то же время за последние годы его исполнительский стиль обнаруживает

все более органичное сочетание эпического начала с темпераментностью и драматизмом.

О разносторонности дарования Ростроповича говорит и его мастерское исполнение небольших по форме виолончельных произведений различных художественных стилей. В «Песне менестреля» Глазунова и «Вокализе» Рахманинова обращает на себя внимание его выразительный тон и благородная фразировка; в виртуозных миниатюрах — «Юмореске» своего сочинения и скрипичном «Perpetuum mobile» Паганини — поразительная пальцевая беглость, легкость и четкость штриха. Но пьесы виртуозного порядка сейчас уже не занимают сколько-нибудь значительного места в репертуаре Ростроповича; они скорей являются эпизодическими «перерывами» в неустанной и глубокой творческой работе этого музыканта, «перерывами», легко объяснимыми «избытком» его виртуозных возможностей.

Ростропович глубоко интересуется творчеством советских композиторов. Он является первым исполнителем второй сонаты Мясковского (1949 г.), а также недавно законченной сонаты Прокофьева.

Успехи талантливого советского виолончелиста, завоеванные им победы на конкурсах ко многому обязывают; нет сомнения в том, что Ростропович порадует советских слушателей еще многими новыми достижениями.

Даниил Шафран (ученик проф. А. Я. Штримера), также удостоенный первой премии на конкурсе в Будапеште, хорошо известен советским слушателям. Еще в 1937 году Шафран, тогда четырнадцатилетний юноша, был удостоен первой премии на Всесоюзном конкурсе скрипачей и виолончелистов; с тех пор он неустанно стремится к совершенствованию, серьезно и вдумчиво работает над собой, над своим художественным развитием.

Обладая исключительным техническим мастерством и теплым выразительным звуком, Шафран никогда не увлекался «техникой ради техники», «звуком ради звука». Наблюдая за его артистическим ростом, мы видим неуклонное стремление этого виолончелиста использовать свое мастерство и богатые выразительные особенности инструмента для осуществления глубоких художественных целей.

Уже в 30-х годах в его репертуаре, наряду с поэтично трактуемыми произведениями небольшой формы, видное место занимают классические виолончельные концерты Давыдова, Боккерини, Сен-Санса, «Вариации на тему рококо» Чайковского, и уже в ту пору исполнение Шафрана благодаря своей искренности и правдивости оставляет цельное. убедительное впечатление.

В период Великой Отечественной войны и в последующие годы исполнительский стиль Шафрана продолжает развиваться и, хотя сейчас он свидетельствует о достижении творческой зрелости, развитие его не прекращается. Если в прошлые годы в исполнении Шафрана слушателя привлекали прежде всего поэтично-лирические настроения, отточенность деталей, то теперь мы находим в его артистическом облике и более мужественные черты, и более глубокие художественные замыслы; его исполнение, попрежнему искреннее и вдохновенное, обогатилось стремлением к более сильному эмоциональному воздействию на слушателя. «Сейчас,— говорит Шафран, — я стремлюсь к наибольшему охвату целого, к крупному плану, не забывая и того, что целое состоит из деталей». Многое уже достигнуто Шафраном в этом направлении, и можно не сомневаться в дальнейшем развитии его прогрессивного стремления к единству художественного целого и деталей, к единству цели и средств выражения.

Романтические тона всегда были свойственны исполнительскому творчеству Шафрана, но романтизм в его исполнении последнего времени принимает более действенный, более активный оттенок; в лирике Шафрана изживаются остатки сентиментальности. Глубокая проникновенность и эмоциональный подъем характеризуют его трактовку концерта Шумана, сонаты Шуберта, этюда Шопена — Глазунова. Шафран стремится к творческому освоению классического стиля, к более строгой трактовке этих произведений, без «академической» выхолощенности.

Живой творческий интерес проявляет Шафран к произведениям советских композиторов. В недавнем своем концерте он отлично исполнил концерт Кабалевского.

Основная причина неизменного успеха, сопровождающего выступления Шафрана, кроется в одухотворенности и искренности исполнения, в его убедительности и проникновенности. Тонкий музыкант-художник, Шафран обладает исключительной способностью передать слушателю содержание исполняемого произведения в том виде, как он его сам понимает, передать его основные художественные образы, основные настроения.

Это отмечали и рецензенты зарубежных выступлений Шафрана в странах народной демократии, где он концертировал в 1946 году (Болгария, Румыния), 1948 (Польша) и 1949 (Венгрия). Печать этих стран неоднократно подчеркивает превосходство советского артиста над исполнителями капиталистических стран и справедливо объясняет это не только «огромным талантом» Шафрана, но и его «первоклассным образованием».

Шафран, как и Ростропович, а также и другие советские виолончелисты, концертировавшие за пределами нашей родины (С. Кнушевицкий, Ф. Лузанов, А. Власов), ярко продемонстрировали там выдающиеся достижения советской виолончельной школы.

Как и другим советским музыкантам-исполнителям, молодым советским виолончелистам чужда самоуспокоенность. Чувство самокритики, высокая требовательность к себе, неустанная работа над собой, над повышением своего идейно-художественного уровня, постоянное стремление к дальнейшему совершенствованию своего исполнительского мастерства являются залогом новых успехов и Ростроповича и Шафрана.

Родина наша богата талантами во всех областях искусства. В лице Мстислава Ростроповича и Даниила Шафрана мы видим ярких представителей передовой и лучшей в мире советской виолончельной школы, отражающих ее общую прогрессивную направленность и в то же время ее богатство и разнообразие. Достижения советской виолончельной школы органично связаны о общим расцветом искусства в стране победившего социализма.