Выпуск № 8 (129) | 1949 - страница 23

1-й главе «Онегина» Пушкин тонко охарактеризовал национальные особенности русской хореографии, одушевленной живым взволнованным чувством:

Узрю ли русской Терпсихоры
Души исполненный полет?

И все-таки творчески равноправный союз между пушкинской поэзией и русским балетом в то время достигнут не был, ибо для этого еще не существовало исторических предпосылок. Дореволюционные пушкинские балеты по своим музыкальным и сценическим достоинствам разительно отличались от великих оперных произведений, вдохновленных гением Пушкина. Приведем несколько примеров.

Первым из пушкинских балетов был «Кавказский пленник, или Тень невесты» — «большой пантомимный балет в четырех действиях сочинения г. Дидло», с музыкой К. Кавоса, «аранжированной для оркестра учеником его г. Жучковским». Этот спектакль шел премьерой в Большом театре в Петербурге 15 января 1823 года. Действие поэмы перенесено было в доисторическую эпоху, герой наделен древнеславянским именем Ростислав, невеста его, присочиненная либреттистом, названа Гориславой, последнее действие — свадьба Ростислава и черкешенки Кзилкайи — происходило в тереме князя Бранислава. Таким образом дело не ограничилось переименованиями героев пушкинской поэмы, но искажены были и основная идея поэмы, и ее сюжетная канва. Дидло, пользовавшийся для работы не подлинником, а специально для него сделанным французским переводом, всё же, как это свидетельствуют современники, уловил общий дух поэмы и передал его в романтическом образе черкешенки, в национальных танцах, в деталях описания быта горцев¹. Но спектакль в целом и прежде всего либретто и музыка были чрезвычайно далеки от подлинника.

Следующей пушкинской постановкой в Петербургском Большом театре был «Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника» — «большой волшебно-героический балет в пяти действиях, украшенный великолепным спектаклем с сражениями, маршами, превращениями, полетами, машинами», данный премьерой 8 декабря 1824 года². Хотя Дидло и стремился в этой работе насытить танцы живым эмоциональным содержанием, спектакль в целом воспроизводил лишь внешнюю канву сюжета поэмы, а не ее поэтическую идею. Это связано было и с особенностями либретто, во многом противоречившего пушкинскому подлиннику, и с излишним количеством феерических эффектов, и с малозначительной музыкой композитора Шольца.

В 1831 году Глушковский поставил в Москве еще один балет на пушкинскую тему «Черная шаль, или наказанная неверность» — «пантомимный балет в одном действии» (по мотивам стихотворения «Гляжу, как безумный, на черную шаль»). Балет «с принадлежащими к нему турецкими, сербскими, молдаванскими, арабскими, валахскими и цыганскими плясками» сопровождался музыкой, которая, как сказано было в объявлении, «набрана из разных авторов».

Дальнейшие обращения русского балетного театра к пушкинской теме всякий раз обнаруживают чисто внешнее, поверхностное отношение авторов либретто к первоисточникам. К сюжетам Пушкина бесцеремонно присочиняются чуждые мотивы, заимствованные из иностранных источников. Во имя сценических эффектов балетмейстеры позволяют себе грубо искажать дорогие русскому читателю произведения великого поэта.

Балетмейстер Сен-Леон в 1867 году инсценировал пушкинскую «Сказку о рыбаке и рыбке» (балет назывался «Золотая рыбка»; музыка Минкуса). Для пущей занимательности автор перенес действие на Украину: старика и старуху заменил четой украинских крестьян — Тарасом и Галей и ввел, кроме того, вторую пару героев — Петро и Мотрю, обручение которых послужило поводом для большого дивертисмента в «малороссийском» духе. «Золотая рыбка» Сен-Леона послужила мишенью для едкой сатиры Салтыкова-Щедрина; в своей статье

_________

¹ Пушкин, во время постановки «Кавказского пленника» находившийся в Бессарабии, живо и сочувственно интересовался спектаклем, что видно из его письма к брату Льву Сергеевичу.

² Первоначально (в 1821 году) балет «Руслан и Людмила» поставлен был в Москве А. Глушковским, являвшимся автором сценария. В Петербурге балет шел в новой сценической редакции, осуществленной Дидло и Огюстом.

«Проект одного балета» он беспощадно высмеял бессодержательность, глупость, мишурность этого спектакля.

Тридцать шесть лет спустя, в 1903 году, столь же «свободно» трактовал пушкинскую тему балетмейстер М. Петипа в своем балете «Волшебное зеркало» (музыка А. Корещенко). В подзаголовке балета было указано, что сюжет его «заимствован из сказок Пушкина и Гримма». Из пушкинской сказки «О мертвой царевне и семи богатырях» авторы извлекли лишь несколько фабульных подробностей, по существу вытеснив из сюжета черты русской народной фантастики. Так, в балете не оказалось образов русских богатырей, — их заменила целая фаланга волшебных гномов. Как и в «Золотой рыбке», сказочный сюжет в «Волшебном зеркале» оказался лишь поводом для бессмысленного дивертисмента, в котором «сельский вальс» чередовался с мазуркой, танцы «солнечных лучей и звезд» с танцами гномов, цветов и т.п.

Г. Уланова — Мария («Бахчисарайский фонтан»)

Фото А. Ефимова

Последнее обращение дореволюционного балета к сюжету Пушкина относится к 1908 году. Это — инсценировка «Египетских ночей», сделанная балетмейстером М. Фокиным на музыку А. Аренского (балет назывался «Ночь в Египте», или «Клеопатра»). Авторы отбросили ту реалистическую часть неоконченной повести Пушкина, в которой изображены Чарский и итальянский певец-импровизатор. В качестве фабулы балета использована лишь тема самой импровизации итальянца. Но и сюда внесены несоответствующие замыслу Пушкина мотивы, заимствованные из новеллы Теофиля Готье «Ночь Клеопатры». Музыка «Ночи в Египте» по своему художественному уровню была намного выше всех предшествующих балетов на пушкинские темы. Но партитура Аренского, не лишенная черт салонного мелодраматизма, оказалась все же мало соответствующей романтической возвышенности и яркой образности пушкинского подлинника. То же можно сказать и о хореографической части спектакля, выдержанной в приемах условной импрессионистской стилизации¹.

Таким образом задача балетной интерпретации Пушкина оказалась не под силу русскому хореографическому театру дореволюционной эпохи. Эту задачу смогли талантливо осуществить лишь композиторы и балетмейстеры советского периода. Инициатива здесь принадлежит выдающемуся ученому и композитору Б. В. Асафьеву.

Первый советский балет на пушкинскую тему — «Бахчисарайский фонтан» Б. Асафьева (либретто Н. Волкова, балетмейстер Р. Захаров) — был поставлен в 1934 году Ленинградским театром оперы и балета им. Кирова. Вот уже 15 лет балет не сходит с репертуара крупных музыкальных театров нашей страны. Этот спектакль благодаря своей глубокой содержательности оказался важным, принципиально новым явлением в советском балетном театре. Танец в нем перестает быть художественной самоцелью, а пантомима — только средством передачи

_________

¹ В первоначальной редакции балета к музыке Аренского были добавлены номера, заимствованные у других авторов, — танцы из «Млады» Римского-Корсакова, пляски персидок из «Хованщины» Мусоргского, «Вакханалия» из «Времен года» Глазунова. Это придало всему произведению черты откровенного эклектизма.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Г. Уланова — Мария («Бахчисарайский фонтан»)

Содержание