Выпуск № 4 (115) | 1948 - страница 12

слова и звуки, поэзия и музыка, как сестрыблизнецы, непрестанно зарождаются в думах и сердце народа, инстинктивно и без предварительной подготовки. А те, что обладают известным художественным вкусом, интуитивно сглаживают песню и окрашивают ее местным колоритом; так в песне яркими красками проявляется внутренний дух крестьянина...»¹.

Картина, нарисованная Комитасом, глубоко проникновенна, поэтична и проста. Тонко схваченный и точно зафиксированный им процесс возникновения и развития песни в народе в высшей степени интересен своей ясной локальной конкретностью и вместе с тем жизненно-философской обобщенн остью. Комитас в своих рассуждениях, конечно, явно преувеличивает значение и роль «инстинктивности» и «интуиции» в народном творчестве. Но в его правдивом и живом рассказе есть всё, чтобы понять, «как в Шираке сложили песню», и многое, чтобы представить себе в ообще, «как- народ слагает песню...»

Когда песня в народе слагается в живом хороводе, коллективно, то обычно импульсивным началом служит тема, данная запевалой. Запевала, от природы наделенный «песенным даром» и выразительным голосом, «задает тон», настроение, определяет и самый характер развития песни. Он не только искуссный исполнитель, он почти всегда — творец песни; даже воспроизводя известную песню, он вносит в нее новые, неповторимые черты своего индивидуального выражения. Импровизируя, он варьирует, развивает, обогащает тему, возбуждая творческое воображение отвечающего ему хора.

По записям Комитаса (см. выше) легко установить, что тема-песня развивается и крепнет от запевалы к запевале, приобретая всё более интересную и всё более законченную форму. Повторяя, варьируя и утверждая тему-напев, хор — незаметно, но неизменно — корректирует, шлифует, совершенствует его.

В своеобразном импровизационном процессе народного песнетворчества действует скрытый закон «естественного эстетического отбора». Вспомните, как народные певцы (участники хоровода) непринужденно и просто отозвались Комитасу о своих же только что спетых и уже позабытых напевах: «те нехороши», — сказали они ему, удивляясь, что он придает значение «подобным пустякам!..».

Сохраняются, устаиваются и звучат в народной традиции только жизнеспособные, ярко-характерные образы, попевки, интонации, ритмы. Чувствовать и понимать их — врожденная способность каждого; творить и развивать их, бесконечно обогащать этот вечный источник вдохновения — дар талантливейших народных певаов-поэтов. Из поколения в поколение они передают накопленный и постепенно расширяемый художественный опыт, выдвигая из своей среды профессиональных мастеров народной музыки и поэзии.

Народ глубоко чувствует и понимает красоту и силу песни; он чутко откликается на песню, угадывая ее внутренний сокровенный смысл. И песня, сложенная запевалой с хором, и песня, распетая безвестным поэтом-музыкантом в минуту лирического раздумья, и песня, зазвучавшая в поле, в час труда, передается из уст в уста, распространяется из края в край, повторяется, обновляется, — живет! Ибо образ народной песни есть вместилище большого жизненного опыта.

Великий украинский поэт Тарас Шевченко прекрасно передал эту «крылатость» песни, слагаемой народом:

Ну, что, казалось бы, слова?
Слова и голос — что такое!..
Но вот заслышишь их едва —
И кровь живет. Быть может, слово
И голос тот от божества
Явились в мир?..
...Матрос,
Земляк из Островной, с тоскою
На вахте стоя (Он в это время вахту нес),
Вдруг начал петь...
...И пел матрос, как тот казак,
Что рос в неволе сиротою,
А вырос — так солдатом стал!..

И песня старого матроса, неожиданно возникшая ночью в море, на палубе корабля, вызвала в поэте воспоминания и думы:

Когда-то я слыхал,
Как под ракитою дивчина
Ту песню старую несмело
Про казака-беднягу пела...
...Малец, я плакал над судьбою.
Над сирой долей сироты.

Через много лет, вдали от родины, заслышав ту же народную песню, поэт обращается к певцу-матросу со словами, полными глубокого значения:

О чем теперь-то плачешь ты?
О чем грустишь, старик? Седого
Какие думы тяготят?
Что счастье от тебя сокрыто?
Что подневольный ты солдат?
Что сердце вдребезги разбито?
Что разлилося без следа
Всё доброе, что в сердце было?
Что вот и старость наступила?..
Не так ли, мой голубчик?.. Да... ²

Мы не знаем ни слов, ни мелодии той народной песни, которую услышал и вспомнил Шевченко и на которую так горячо и больно откликнулась его душа. Но глубокий и многозначимый смысл этой народной лирической песни о тяжкой доле бесправного бедняка высказан поэтом так полно, правдиво и просто, что ее крылатые образы возникают перед нами сами собою...

Народные певцы, слагая песню, обладают чудесным даром воплощать обобщенное в конкретном, множественное в единичном, общенародное в личном.

_________

¹Комитас, Статьи и исследования. Стр. 17−24.

² Тарас Шевченко, Кобзарь. М. — Л., 1939, стр. 382−383.

Почва, жизненными соками которой питается песня, — народ. В нем «произрастает» песня, в нем получает свое развитие, свое «бытие». Чем богаче в этическом и эстетическом отношении первоисток песни — тем ярче, многообразнее и содержательнее ее «складывание», развитие и совершенствование в народе. Певец и народ, художественно-одаренная личность и коллектив, — вот вечное и неразрывное единство, составляющее жизненность искусства.

«...Однажды — рассказывает Комитас. — на улице, проходящей мимо Аричского монастыря, я услышал очень печальную песню. Я взбежал посмотреть, кто поет. Передо мной, на крыше, сидела немолодая девушка, лепила кизяк и пела:

Пример

Не успела она закончить последнюю фразу, как к ней подошла другая девушка, и они заговорили. Через несколько минут вторая девушка ушла, а первая продолжала петь:

Пример

Вдруг какая-то старушка сердито позвала ее вниз. Девушка немедленно поднялась и ушла домой. Я проклял старушку за то, что она помешала девушке петь. Потом я всё время прислушивался, но так и не услышал вновь этой песни.

По содержанию песни можно было понять душевное состояние девушки. Взрослая девушка — у чужих в кабале из-за куска хлеба. Работая, девушка вспомнила свою мать, которую, как после узнал я, она потеряла еще в детстве. Она переживала горькую долю сироты и в грустной песне инстинктивно выражала свою скорбь.

Если такую песню услышат такие же сироты, как эта девушка, они, несомненно, проникнутся тем же чувством и от глубины души будут ей сочувствовать.

Пройдет время, — заключает Комитас, — и эту песню забудут, или же о ней сохранится лишь слабое воспоминание, потому что пение для крестьянина такое же обычное действие, как для нас — повседневные разговоры. Если мы не запишем или не постараемся запомнить то, что услышали сегодня, — оно не останется в нашей памяти. Самое большое — запомнится только содержание разговора...» И этот правдивый рассказ подтверждает важнейшую «доминантную» роль художественно-одаренной личности в народном песнетворчестве. Непосредственность лирического высказывания придает песне и неповторимую красоту «личного», и выразительную силу «общего»...

Душа певца, согласно излитая,
Разрешена от всех своих скорбей, —

говорит Баратынский, подчеркивая глубокий смысл духовного общения поэта с народом. Бытие песни определяется единством музыкально-поэтического строя дум и чувств певца и духовного мира жизни народа. Вот почему так велико и важно значение индивидуального, лирического начала в народном песнетворчестве. «...Лиризм все-таки остается общим элементом поэзии, — заметил Белинский, — потому, что он есть общий элемент человеческого духа. С лиризма начинает каждый поэт, так же, как с него начинает каждый народ»². Эти слова можно полностью отнести и к песенному творчеству.

Лирическое начало ощущается и в песнях историко-героического содержания, и в песнях трудовых, обрядовых, игровых, танцовальных, не говоря уже о собственно лирических. И лиризм, как «общий элемент» безискуственной народно-песенной поэзии, не только не мешает, но способствует наиболее полному, живому и многообразному отображению жизни и истории всего народа.

Народно-песенное творчество вечно. Но жизнь многих и многих народных мелодий, действительно, коротка. Комитас был прав, говоря об этом и призывая собирать и изучать драгоценные творения народной фантазии. «Одна за другой, — писал он, — появляются новые мелодии, быстро распространяются, подобно интересной вести, но пускают глубокие корни только тогда, когда они наиболее соответствуют условиям развития народных песен в тех или иных краях...»³ На протяжении многих столетий судьба народных песен, хранимых лишь устной традицией, находилась во власти стихийных обстоятельств. И кто знает, — сколько прекраснейших образцов народной поэзии и музыки забыто, утрачено для нас навсегда?! Ибо сами творцы народной песни не властны были сохранить ее в веках, да, в сущности, они и не заботились об этом...».

Песня слагается в народе по самым различным поводам, при самых различных обстоятельствах, людьми самого различного характера и склада дарования.

Вспомните замечательный рассказ Горького о том, «как две женщины сложили песню, под грустный звон колоколов, летним днем...»⁴. В тот день Горький подслушал «рождение» песни. «Это было в тихой улице Арзамаса, пред вечерней, на лавочке у ворот дома, в котором я жил», — вспоминает писатель.

И это было очень просто; может, на первый взгляд, даже буднично. Песню сложили две простые русские женщины-крестьянки, которых нужда увела из деревни в город, в услужение; это — кухарка, дородная рябая Устинья и горничная Машутка, «худенькая девица с темным лицом и маленькими испуганно-неподвижными глазами».

Из деревни получено письмо — невеселые вести. Однотонный и грустный звон колоколов на-

_________

¹Комитас, Статьи и исследования, стр. 25−26.

² В. Белинский. «Герой нашего времени».

³ Комитас, Статьи и исследования, стр. 27.

⁴ М. Горький, Как сложили песню. (Дальше цитаты приводятся из этого же рассказа).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример

Пример

Содержание