позиторов — Сен-Санс, Форе, Лало, Равель) обнаружил сильный, эмоционально насыщенный звук, тонкую нюансировку и большой темперамент. Со вкусом, несколько изысканно, была исполнена интересная поэма советского композитора Хачатуряна. Виолончелисты Г. Мизучь, выступавший от Украины, и Д. Никольский — от ССР Азербайджана, — способные музыканты, в исполнении которых однако еще много незрелого, незавершенного. Г. Мизучь, допущенный к последнему туру, в исполнении «Рококо» Чайковского показал незаурядные технические возможности и приятный, хотя и не большой звук.

Тонким и серьезным музыкантом показал себя виолончелист А. Георгян (Москва). С большим чувством стиля были исполнены им «Сарабанда» и «Бурре» Баха, и певуче и легко, с большим мастерством — две пьесы Затаевича на казанские темы. Ошибкой было включение в конкурсную программу малосодержательного концерта Кассадо и неинтересной пьесы Давыдова «У фонтана». Они не соответствуют серьезному творческому лицу А. Георгяна.

***

Обзор был бы неполным, если бы мы обошли молчанием прошедший вне конкурса показ детской группы выдающихся малолетних виртуозов, воспитанников Московской и Одесской консерваторий. Их было десять человек — четыре пианиста, четыре скрипача и два виолончелиста, все в возрасте от 8 до 14 лет. Чувство большой, художественной радости доставило это поистине изумительное выступление — демонстрация неисчерпаемого богатства талантов. В наших советских условиях дальнейшая судьба этих юных виртуозов не вызывает страха и опасений. Советская общественность зорко следит за ростом этих замечательных детей и не даст им пойти по пути «вундеркиндов» Запада, попадающих к предприимчивым антрепренерам, «воспитывающим» (читай — эксплуатирующим) их лишь на гастролях и эстрадах. Наши органы образования и воспитания детей окружат их чуткой и внимательной заботой, ни на минуту не забывая, что развитие ребенка требует огромной работы педагога и чрезвычайно бережного отношения к себе. Для малолетних виртуозов созданы у нас специальные условия, которые должны обеспечить им нормальный рост и развитие.

***

Два юных виолончелиста Боря Риентович (13 л.) и Слободкин (12 л.) — класса проф. С. М. Козолупова — показали большую одаренность. У обоих чистый, приятный звук, вдумчивое исполнение и не по годам «взрослая» техника (особенно у Б. Риентовича).

О малолетних скрипачах, учениках проф. Одесского муз. института П. С. Столярского— Лизе Гилельс (13 лет) и Мише Фихтенгольце (12 л.) в журнале «Советская музыка» уже писалось.¹ Громадная артистическая одаренность и техническое мастерство подтвердились и на выступлении в дни конкурса — 24 мая.

Серьезным и глубоким музыкантом, несмотря на свои 14 лет, показала себя талантливая скрипачка Марина Козолупова (класс проф. К. Г. Мострас). В исполнении ею концерта Бетховена — большая осознанность, техническая и художественная зрелость.

Огромное впечатление оставило исполнение скрипача Буси Гольдштейна (11 лет), ученика проф. А. И. Ямпольского. Его выступление— безусловно самый яркрй момент конкурса.² Слушая игру Буси Гольдштейна, совершенно забываешь о том, что слушаешь мальчика, которому следовало бы, может быть, еще делать некоторые «скидки» на возраст. Буся Гольдштейн — уже настоящий, серьезный музыкант, обаятельный художник, которого нельзя слушать без волнения и глубокого внутреннего переживания. Но Буся Гольдштейн — все-таки ребенок. И потому так свежо и весело звучит у него «Прялка» Поппера и так задорно и легко — «Perpetuum mobile» Паганини. Но Буся Гольдштейн — ребенок, с большой серьезностью относящийся к мастерству. Его интонации безукоризнены, штрихи — феноменально четки. Буся Гольдштейн — ребенок. Но скрипичный концерт Мендельсона —камень преткновения для многих законченных скрипачей — вскрывает в нем не детскую глубину, трогательную теплоту и мастерское чувство фразы.

С большим волнением и заботой мы будем следить за дальнейшим развитием этих прекрасных талантов — гордости нашей великой страны.

Постановление Совнаркома СССР, отмечающее наиболее одаренных малолетних исполнителей, несомненно сыграет большую роль в деле дальнейшего выявления талантов и послужит большим стимулом для развития детской музыкальной педагогики.

***

В заключение хочется выразить сожаление по поводу отсутствия на конкурсе ряда выдающихся молодых музыкантов (скрипачей Цыганова, Ойстраха, Габриэляна, Бондаренко и др., а также многих пианистов), не принявших участия во всесоюзном смотре.

Будем надеяться, что в следующих всесоюзных соревнованиях будет обеспечено еще более полное участие всех наших выдающихся художников, наглядно демонстрирующих могучий распвет советской музыкальной культуры.

«Только в условиях творческого подъема и энтузиазма, которым охвачен Союз ССР, возможен расцвет целого поколения выдающихся музыкантов, высокое мастерство которых столь ярко обнаружилось на всесоюзном конкурсе» (А. С. Бубнов, из обращения к всесоюзному конкурсу).

_________

¹ См. «Советская музыка», 1933 г., № 2.

² Впечатление от игры Буси Гольдштейна может равняться лишь с не менее исключительным впечатлением от выступления пианиста С. Гилельса, получившего 1-ю премию.

Л. Б.

Забытые участники конкурса

В нашей печати конкурсу в целом и отдельным его участникам было уделено весьма значительное внимание. В тени осталась лишь одна группа исполнителей — пианисты, сопровождавшие певцов скрипачей и виолончелистов конкурса.

Такое несколько «пренебрежительное» отношение к аккомпаниаторам вообще характерно для нашей критики: в изредка появляющихся рецензиях, посвященных концертам вокалистов и инструменталистов, как правило, об аккомпаниаторах не упоминается, в лучшем случае рецензент отделывается скупыми, общего порядка замечаниями: «отлично провел партию аккомпанимента такой-то» или «не на высоте было сопровождение» — и только.

Жюри конкурса пошло почему-то по этому же пути — невольного замалчивания работы этой категории исполнителей, не обмолвившись в постановлении о конкурсе ни одним словом об этой группе музыкантов.

А между тем результат конкурса приводит нас к выводу, что культура аккомпанимента стоит у нас на чрезвычайно большой высоте, что мы имеем целую плеяду высокоодареннейших аккомпаниаторов-художников, которых, что называется, «проморгала» наша критика. Речь идет в основном о вокальных аккомпаниаторах, в первую очередь об аккомпаниаторах, выходцах из Московского музыкального вуза. Среди них наиболее яркими являются Маранц, Миликовская, Гринберг, Абрамович и Смирнова. Все они обладают большой аккомпаниаторской культурой и вместе с тем каждый из них обладает ярковыраженными индивидуальными чертами.

Б. Маранц (аккомпанимент певице Малюте):— чрезвычайно логичная подача музыкальных мыслей, отличное владение фортепиано, как в узко-«техническом» смысле, так и в смысле культуры фортепианного звука, умение несколькими штрихами создать эмоциональный фон певцу. Надо со всей решительностью сказать, что большой образности певице Малюте удается достигнуть в значительной мере благодаря Б. Маранц (напр., в «Лорелее» Листа и др.), что Маранц является равноправным и равноценным членом художественного ансамбля Малюта — Маранц.

А. Миликовская (аккомпанимент певице Кузьминой) — чрезвычайно тщательная «кружевная» отделка партии рояля, умение проникнуться художественным образом, создаваемым певцом, и помогать его воплощению; пианистку можно лишь обвинить в некотором уклоне к чрезмерной интимности и камерности.

Совершенно в другом плане ведет аккомпанимент пианистка М. Гринберг (аккомпанимент певцу Киричеку). Характерные черты ее аккомпанимента-мужественные, скупые мазки, стремление к «графическому» начертанию музыкального образа, — в противоположность аккомпанименту Миликовской, который характеризуется филигранной звуковой живописью. К сожалению, М. Гринберг не всегда удается довести до конца свои намерения в значительной мере из-за недостаточной художественной зрелости ее партнера — несомненно даровитого певца Киричека.

Пианист Абрамович (аккомпанимент певице Кругликовой) стремится обогатить фортепианные краски партии аккомпанимента оркестровыми тембрами и в этом отношении достигает подчас отличных результатов (аккомпанимент рассказа Веры Шелоги). Минусом аккомпанимента Абрамовича является как бы боязнь придать достаточную значимость своей партии, стремление стушеваться, отойти на второй план.

Смирнова — еще недостаточно зрелый аккомпаниатор. Но черты ее аккомпанимента — полнейшая свобода, пластичность и рельефность подачи рисунка фортепианной партии — свидетельствуют, что из Смирновой может развиться первоклассный художник-аккомпаниатор. Как и Абрамович, Смирнова аккомпанирует наизусть.

Качество аккомпанимента инструменталистам находится на гораздо более низкой ступени, чем вокальный аккомпанимент. Почти единственным исключением в этом отношении является аккомпанимент Шотниева виолончелисту Айвазяну, мастерски проведшего свою партию и показавшего себя отличным музыкантом и пианистом.

А. Гольденвейзер

Итоги московского отборочного конкурса пианистов, вокалистов, скрипачей и виолончелистов

Московским жюри было прослушано около 150 исполнителей, из которых к всесоюзному конкурсу допущено 41. Из них — 16 пианистов, 12 вокалистов, 6 скрипачей и 7 виолончелистов.

Общее впечатление: исполнительская культура за последние годы у нас в Москве значительно поднялась. Уровень пианистов в Москве давно уже стоит на большой высоте. Если струнная группа уступает пианистам, то всеже и здесь имеются значительные достижения. Особенно должен быть отмечен ряд превосходных виолончелистов.

Вокалисты, как в смысле общей музыкальной культуры, так и собственно-вокального мастерства, у нас всегда значительно отставали и отстают от инструменталистов. Тем не менее настоящий конкурс именно на этом, отстающем, участке обнаружил весьма значительный сдвиг. Среди конкурентов-певцов было много товарищей, художест-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Л. Б.

Забытые участники конкурса

А. Гольденвейзер

Итоги московского отборочного конкурса пианистов, вокалистов, скрипачей и виолончелистов

Содержание