Выпуск № 10 (275) | 1961 - страница 52

давно, — песня «Неудачное свидание» «освежена» канканным ритмом с «прихлопыванием» и «притоптыванием». Разумеется, каждый эстрадный исполнитель в принципе вправе внести в сочинение тот или иной корректив, подсказанный ему его вкусом, уменьем чутко интерпретировать пьесу. Но это — лишь при условии отчетливого понимания замысла и особенностей исполняемого произведения, безошибочного проникновения в стиль композитора. Иначе качества, столь ценимые в эстрадном музыканте, — искусство импровизировать, развивать, украшать художественную мысль автора — превращаются в бестактность, приводят не к улучшению, а к ухудшению звучания пьесы. Аранжировщикам, работающим для оркестра О. Лундстрема, нужно серьезно задуматься над этим. Пусть в оркестр придут музыканты, пишущие по-своему, а не подлаживающиеся под выработанный в оркестре подчеркнуто джазированный штамп. Тогда звучание его станет разнообразнее, обогатится колористическими возможностями. Взамен многочисленных и однообразных tutti появятся, быть может, менее шумные, но более выразительные тембровые сочетания. И само исполнение, несомненно, станет вдохновеннее, во всяком случае, музыканты не будут разговаривать во время пауз...

К сожалению, есть в программе и произведения, просто слабые по музыке. К ним нужно отнести, например, «Ноктюрн» для тромбона О. Лундстрема, не отличающийся ни яркостью мелодии, ни гармоническим своеобразием.

Когда слушаешь песню Т. Марковой «Здравствуй, друг», ловишь себя на тревожной мысли: неужели так плохо дело с нашей песней, если из множества написанных в последнее время произведений этого жанра не нашлось ни одного более достойного, чем безликая (я бы сказал — не сочиненная, а сложенная из знакомых музыкальных «кубиков») песня Т. Марковой?

Видимо, вопрос о репертуаре — главный вопрос в работе каждого исполнительского коллектива. Эстрадного — особенно, потому что здесь, как нигде, необходимо стоять «на страже» высокого вкуса, красоты, изящества.

Нужно, в частности, по-моему, особое внимание уделять тем произведениям легкой музыки, которые окрашены ярким национальным колоритом, избегать пьес стилистически пестрых, неопределенных, «вообще» джазовых. Кстати, хорошее ощущение национального своеобразия репертуара делает живее, художественно достовернее и исполнение. Так, одаренная певица Эльвира Уразбаева с неподдельным чувством, обаятельно спела узбекскую народную песню «Наманганские яблоки». Но лишь прозвучали первые такты незамысловатой песенки «Буона сера», как в восприятии сама собой возникла сценка из буржуазного варьете: прихлопывания, переброска репликами с артистами оркестра, заигрывание с публикой. Наблюдая подобное «перевоплощение», хочешь — не хочешь, а поставишь под сомнение даже все хорошее в работе артистки.

Несколько слов о вокальном квартете «Аккорд». Это новый ансамбль, творческое лицо которого еще не сформировалось. И потому помощь, неустанная забота руководителя оркестра ему особенно нужна. Что же интересует способных вокалистов? Казалось бы, ответ на этот вопрос должен быть один: конечно, современная советская песня — энергичная, боевая, и лирическая, задушевная, песня, раскрывающая думы и чувства нашего замечательного современника. На деле же и здесь положение с .репертуаром не совсем благополучно. Вот один из примеров. У Юрия Сергеевича Милютина есть немало полюбившихся народу мелодий. Композитор работает много, создает песни на самые животрепещущие темы. «Аккорд» захотел исполнить его музыку — понятно и закономерно. Почему же исполнители не заинтересовались тем, что создает Милютин сегодня, и ограничились обращением к популярной песне из кинофильма «Сердца четырех»?! Вероятно, артистам невдомек, что таким подбором репертуара они невольно проводят мысль, будто нынче в песне нашей нет ровно ничего нового и интересного.

Певец Аро Арсенян обладает хорошими сценическими и вокальными данными. Заслуживает одобрения его интерес к песням разных народов. Но при отборе репертуара вокалист и художественный руководитель не проявили нужной требовательности. Если уж петь арабские или кубинские песни, — то наиболее яркие, своеобразные, повествующие о новом в народной жизни.

В концерте прозвучала и оркестровая музыка, в том числе оригинальные и содержательные произведения — «Фрагмент из Шекспира» и «Блюз» Дюка Эллингтона, Серенада для трубы эстонского композитора В. Оякяра. Исполнение многих пьес отмечено большим профессиональным мастерством (запомнились, в частности, превосходный трубач В. Чижик и тромбонист А. Осколков). Но эти (и некоторые другие) удачи не могли компенсировать того острого чувства неудовлетворенности, которое оставила программа в целом. Много в ней шума и внешних эффектов, много адресованного тем любителям «джазовых сенсаций», которых недаром помянул я в начале своих заметок. И мало главного, ради чего соз-

дается искусство: содержательности, искренности, уменья поговорить с человеком о чем-то очень для него важном.

Не берусь решительно ставить диагнозы, но мне кажется, что одна из главных причин неудачного выступления оркестра О. Лундстрема — недостаточно крепкий контакт с композиторской общественностью. Появился в нем опасный вирус — самоуспокоенность, которая не может не тревожить всех, кто заинтересован в здоровье этого интересного коллектива, в судьбах нашей легкой музыки вообще.

Пусть жизнеутверждающая интонация советской песни будет определять репертуар оркестра.

Пусть отрешается он от своих представлений о некоем «среднеджазовом» стиле, заботливо и любовно всматривается в сокровищницу нашего многонационального искусства. Пусть каждый музыкант поймет, как много ждет от него человек, сидящий в зрительном зале. И вот когда все это произойдет, — любители легкой музыки с интересом послушают следующую «новую программу» оркестра под управлением Олега Лундстрема. Я уверен, это будет хороший концерт, в котором выразительно прозвучат яркие и волнующие сочинения и на который захочется дать хороший отзыв.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание