Е. Браудо
Ромэн Роллан и музыка

Тема «Ромэн Роллан и музыка» ¹ играет существенную роль при оценке замечательного творчества великого писателя. В пламенном сердце Ромэн Роллана музыке уделено значительное место, — взять хотя бы его «Жан-Кристофа», эту «эпопею уходящего поколения», где таким ярким лейтмотивом проходят глубоко волнующие мысли о музыке, где с необычайной силой и убедительностью дан портрет музыканта XIX в., ищущего, устремленного, терзаемого противоречиями. И, конечно, всем нам памятны слова из последней части «Жан-Кристофа» («Грядущий день»): «Музыка, убаюкавшая мою больную душу, сделавшая ее сильной и спокойной, музыка — любовь моя и счастье...»

Такая горячая любовь к музыке не является для Ромэн Роллана случайной. При всякой попытке дать развернутую характеристику его творчества, мы должны считаться с тем важным фактом, что свою общественную деятельность Ромэн Роллан начал как музыковед. Больше того, музыка, изучение ее исторических путей, были для Ромэн Роллана тем рычагом, который навсегда оторвал его от старого капиталистического мира и буржуазной культуры. Именно в музыке он впервые ощутил глубочайший контраст между героическими идеями, когда-то возвещенными передовыми умами восходящей буржуазии, и той атмосферой тления, тем упадком и безнадежностью, которыми отдает искусство эпохи мировой войны и кризиса.

В очень кратких чертах путь Роллана-музыковеда может быть отмечен следующими этапами: в начале 90-х годов прошлого столетия он с огромной энергией принимается за одну из труднейших музыковедческих тем — о происхождении оперы — и дает замечательную диссертацию («История оперы до Люлли и Скарлатти»), не потерявшую своего значения и для настоящего времени. После окончания диссертации и получения докторской степени, он начинает читать курс лекций по истории музыки, сначала в «Ecole normale», в Париже, затем в Сорбонне и, наконец, организует в 1903 г. музыкальный отдел «Высшей школы социальных наук» (в Париже). Одновременно с этим развертывается его музыкально-общественная деятельность. В 1900 г. Р. Роллан организует международный конгресс музыкальной науки, является одним из основателей музыковедческого журнала и активно выступает в прессе в качестве музыкального критика. Его аудитория растет с каждым днем.

С величайшей силой убеждения Ромэн Роллан стремится показать глубокую связь музыки со всеми отраслями культуры, обосновывая, тем самым, возможность раскрытия правильной картины ее исторического развития. Тонкий литературный критик, знаток театра, Ромэн Роллан выковывает свое мировоззрение на анализе вели-
_______

¹ Вступление к монографии о Ромэн Роллане — музыковеде. Е. Б.

чайших образцов прошлого. Его знание французской музыки прошлого — необычайно. Характеристики Люлли, Глюка, Гретри, сделанные Ромэн Ролланом, должны считаться классическими. Ему принадлежат также замечательные работы о музыке XIX в. Точность, глубокое овладение обширнейшим материалом ставят его в один ряд с лучшими историками музыки. Десятками лет он упорно работает над всесторонним освещением какой-либо эпохи в истории музыки или творчества какого-либо художника.

Однако явственно намечающаяся пропасть отделяет его от официального музыковедения начала XX в. Роллан сам, характеризуя новые приемы гармонического письма Дебюсси (в статье о «Пелеасе и Мелизанде»), нащупывает эту пропасть: «Величие музыканта, — говорит он, — не в том, что им употребляются септаккорды и нонаккорды без разрешения, последовательности из нонаккордов и больших терций, гармонические ходы, построенные на целотонной гамме, а в том, что всем этим бывает выражено». Этой простой формулировкой делается вызов критикам-формалистам, видевшим величие новой музыки не в ее идейной насыщенности, а в гармонической изощренности, — метод, который в начале 900-х годов исключал для музыковеда всякий иной подход к исследуемому материалу. Ромэн Роллан, в своей первой же замечательной работе об истоках оперы, со всей проницательностью крупнейшего ученого обосновывает новый метод живого, органического понимания музыки. Музыка — для Роллана — один из тех могучих импульсов, которые заставляют людей действовать и пролагать пути к будущему. Пусть в его первых работах (900-е годы), посвященных преимущественно итальянской и французской музыке, этот мотив звучит еще не совсем четко. В дальнейшем все ярче и ярче будет сказываться потребность его пытливого ума в осознании основных факторов исторического процесса, в раскрытии социальных корней данного явления. Но и на этом этапе Ромэн Роллан знает, что нельзя рассматривать музыкальный процесс в отрыве от общих устремлений эпохи, что нельзя, напр., правильно определить источник творчества такого музыкального гиганта, как Глюк, не овладев философией Руссо и Дидро. Каждая историческая формация, — учит Ромэн Роллан, — имеет характерное для себя музыкальное выражение.

В одной из своих последних статей Р. Роллан пишет следующее: «Искусство вовлечено всегда в бои своей эпохи, даже тогда, когда оно считает себя не участвующим в ней, когда оно отговаривается детской формулой «искусство для искусства». Эта отговорка лжива. Отдают себе в этом отчет или нет, — но она единственный способ уклониться от участия в битве, умыть, подобно Пилату, руки при виде социальной несправедливости». Эти строки написаны сравнительно недавно. Но в оценке музыкальных явлений сознание, что «высший дар человека — действие», определилось у Ромэн Роллана значительно раньше. Поворотным пунктом в его музыковедческой работе в этом направлении являются его исследования о Бетховене.

Известны слова Роллана, сказанные им на музыковедческом конгрессе в память Бетховена, — что музыка Бетховена представляется ему «победным шествием борющихся, идущих в атаку». Как человек и мыслитель, он научился очень многому у Бетховена. В его симфониях Ромэн Роллан видит осуществление той героической жизни, которая является высшей целью человеческого существования. То, что именно образ этого великого музыканта руководил им при создании

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Е. БраудоРомэн Роллан и музыка

Содержание

Е. Браудо
Ромэн Роллан и музыка