Выпуск № 3 (220) | 1957 - страница 59

(Продолжение «Из концертных залов»)

ко-эпическом складе Симфонии, ее рапсодичности и импровизационности, идущих от народных истоков искусства ашугов и гусанов. Испытание временем позволило с еще большей отчетливостью увидеть ее новаторские черты.

Симфония посвящена пятнадцатилетию Советской Армении. Это не программное произведение, но все же первая часть воспринимается, как повествование о героическом прошлом родной страны, вдохновенная поэтическая лирика второй части неразрывно связана с армянской природой, третья часть посвящена жизни современной Армении и выдержана в народно-танцовальном плане. Эти общие определения еще ничего не говорят об оригинальности музыкальных образов Хачатуряна. Отрадно отметить и самобытность почерка (можно узнать автора с первых же тактов), и необыкновенную органичность и характерность эмоционального образного мышления. Здесь намечен и увлекательно показан излюбленный круг образов, который найдет последующее развитие в Фортепианном и Скрипичном концертах, во Второй симфонии, в «Гаянэ» и «Спартаке». Это волевая, энергичная, ритмически-подчеркнутая моторная музыка и импровизационная распевность, предвосхищающая будущие балетные адажио; это скорбная патетика и буйная танцовальность. Редко применяемые обозначения «соn debolezza», «соn fervore» — слабость, неустойчивость и пылкость, кипучесть — дают возможность проследить основное драматургическое направление музыки.

Виртуозная трактовка отдельных оркестровых голосов предвосхищает будущий концертный стиль партитур Хачатуряна.

В Симфонии наиболее значительна первая часть, которая могла бы стать самостоятельной симфонической поэмой. Автор разрабатывает тематический материал непосредственно после первого изложения главной партии, широко используя полифонические приемы. Отсутствие скерцо восполнено средним танцовальным эпизодом Адажио. Симфонию в целом пронизывает внутреннее единство мелодий и ритмов. При всей виртуозности и рапсодичности изложения трудно найти пассаж, который не строился бы на элементах основных тем. В финале Симфонии многое возникает из реминисценций вступления первой части.

Партитура написана для большого состава оркестра и изобилует технически трудными для исполнения эпизодами. Многое в последующих произведениях А. Хачатуряна изложено «практичнее», удобнее, лаконичнее.

Но уже здесь есть много замечательных колористических и ритмических находок. Напомним сочетание арфы, фортепиано, двух флейт и флейты-пикколо в «Andantino cantabile» первой части; соло тромбонов в сочетании с флажолетами скрипок и альтов при параллельных мажорных трезвучиях у арфы в «L’istesso tempo» первой части; вступление ко второй части, где интересный ритмический рисунок у флейты и арфы, поддержанный кларнетами, создает впечатление «звучащей тишины».

Оркестр Московской филармонии справился с партитурой, требующей виртуозного владения инструментами. Преодолены были многие, трудности, связанные с полиритмией, обилием полифонических сплетений и необычным использованием высоких регистров. Бесспорно, сложной оказалась задача дирижера: ведь исполнительских традиций в отношении Симфонии, к сожалению, не создано. К. Кондрашин верно передал общий характер Симфонии, но недостаточно четко выделил драматургически важные разделы формы. Порою насыщенная

_____________________________________________________________________________

(Продолжение «Хроника концертной жизни»)

лина, дирижировавшего Симфонией-поэмой Ю. Кочурова «Макбет», «Франческой да Римини» Чайковского, Первой сюитой Грига «Пер Понт» и дважды Реквиемсм Верди (при участии Ленинградской Академической Капеллы). В концертах К. Зандерлинга исполнялись Шестая симфония Чайковского, Пятая — Я. Сибелиуса, Симфония-концерт С. Прокофьева (солист М. Ростропович), Скрипичный концерт Вивальди и Второй скрипичный концерт С. Прокофьева (солист Л. Коган), Скрипичный концерт Брамса (солист Б. Гутников) . Многочисленную аудиторию привлек концерт К. Иванова, продирижировавшего Пятой симфонией Глазунова, Вторым фортепианным концертом Рахманинова (солистка Т. Николаева) и Торжественной увертюрой «1812 год» Чайковского. Под управлением Б. Хайкина прозвучали Первая симфония Чайковского, «Волшебное озеро» Лядова и Третья рапсодия Альфвена. А. Янсонс провел концерт симфонических миниатюр.

С интересными программами выступил гастролировавший в Ленинграде Большой симфонический оркестр Всесоюзного Радио (дирижер А. Гаук). Были исполнены «Петрушка» И. Стравинского, симфонические поэмы «Жизнь героя» Р. Штрауса и «Пинии Рима» О. Респиги, фантазия «Исламей» Балакирева в инструментовке А. Казеллы.

В Большом зале филармонии выступили зарубежные артисты — дирижер Константин Сильвестри и солист Мындру Кац (Румынская Народная Республика), дирижер и композитор Эдоардо де Гуарниери (Бразилия), органист Гюнтер Фишингер (Федеративная Республика Германии) и певец Георгиос Коколиос Барди (Греция).

Состоялись фортепианные вечера Я. Зака (Шуберт, Шопен и Рахманинов) и Л. Власенко, соль-

(Продолжение «Хроника концертной жизни»)

ные концерты скрипача Л. Когана, певиц В. Борисенко и Д. Пантофель-Нечецкой, органный вечер И. Браудо.

Симфонический оркестр филармонии дал ряд выездных концертов. В Политехническом институте под управлением Б. Хайкина были исполнены Первая симфония и «Итальянское каприччио» Чайковского, «Волшебное озеро» Лядова и арии из опер (солист С. Лемешев). В Доме промкооперации прозвучали Симфония-поэма Ю. Кочурова «Макбет», «Франческа да Римини» Чайковского, арии из опер (солист Н. Тимченко).

В Малом зале Ленинградской филармонии состоялся вечер, посвященный творчеству Н. Мясковского, с участием Н. Дорлиак, М. Ростроповича, А. Гинзбурга, Квартета Ленинградской филармонии. Сочинения Чайковского, Глазунова и Танеева исполняли Квартет им. Глазунова и Л. Оборин. В программе камерного вечера с участием Квартета Ленинградской филармонии, Т. Фидлер, И. Рогинского и Н. Буяновского прозвучали Фортепианный квинтет Н. Агафонникова (исполнялся в первый раз), Дивертисмент Глинки, Увертюра (соч. 32) С. Прокофьева и Шестой квартет Д. Шостаковича. Состоялся сонатный вечер Л. Власенко (Бетховен и Лист). В. Мержанов играл Шопена, Грига, Чайковского и Листа. Интересную программу исполнил Р. Баршай (произведения Вивальди, Равеля, Хиндемита, С. Прокофьева, Соната для альта и фортепиано Р. Бунина). В сольных концертах выступили фортепианный дуэт А. Клас и Б. Лукк, скрипачи Б. Гольдштейн и Б. Гутников, певцы Г. Деомидова, М. Решетин, Р. Баринова, Н. Тимченко, а также зарубежные артисты Мындру Кац и Ставри Рафаэль (Албания).

_____________________________________________________________________________

(Продолжение «Из концертных залов»)

звучность не была достаточно дифференцирована. Так, побочные контрапунктирующие голоса звучали с той же силой, что и главные, несущие основную образную нагрузку.

Желательно, чтобы это интересное сочинение чаще звучало в концертах. Тем более, что в связи с предстоящим новым изданием Симфонии автор подготовляет ее новую редакцию.

Р. Глезер

ПРЕМЬЕРА ПРОКОФЬЕВСКОЙ СИМФОНИИ

Интересным событием в нашей концертной жизни явилось первое исполнение Четвертой симфонии С. Прокофьева в ее второй, окончательной редакции. Симфония была написана в 1929 году на основе материалов балета «Блудный сын» (соч. 46, 1928). Многое в музыке этого балета, сценическая жизнь которого была очень недолгой, оказалось не на месте в рамках избранного сюжета. И не удивительно, что автор почувствовал необходимость дать иное применение прекрасным, чисто русским мелодиям, звучавшим в его балете. Так возникла Четвертая симфония, не получившая, однако, в своей первой редакции признания за рубежом, где она исполнялась. Существенным недостатком первой редакции явилась фрагментарность построения, более напоминавшая сюиту, чем симфонию. Авторский замысел не был полностью выявлен и раскрыт. Композитор вернулся к этому произведению много позже — в 1947 году, вслед за созданием Шестой симфонии. Вот почему Четвертая помечена двойным обозначением опуса (47/112).

Те, кто любят музыку Прокофьева, найдут в большинстве страниц Симфонии знакомые и дорогие им черты: светлую, жизнерадостную лирику, темпераментность, изобретательность в развитии.

Симфония — в четырех частях. Основная тональность — до мажор, и одной из любопытных особенностей Симфонии является использование этой тональности для всех частей, кроме третьей. Первая часть начинается повествовательным вступлением (Andante), за которым следует Allegro eroico. Эта часть очень темпераментна и активна по движению.

Следующая часть (Andante cantabile), возможно, удивит отсутствием тональной контрастности. Звучит все тот же светлый до мажор, но здесь музыка вся полна глубоким лирическим чувством. По музыкальной насыщенности это лучшая часть Симфонии, а по широте развития и эмоциональному подъему вообще является одной из примечательных страниц Прокофьева, стоящей рядом с лирическими эпизодами его поздних балетов. Третья часть (Moderato, quasi Allegretto) си минор, — в основном построена по плану пьесы из «Блудного сына», помещенной (в фортепианной обработке) в сборнике соч. 52. Впрочем, кое-что сделано заново, например, вступление, завершение. В Симфонии эта часть играет роль танцовального интермеццо. Музыка ее изящна, несколько изысканна и фантастична и производит очень законченное впечатление.

Менее цельным и убедительным показался финал — Allegro risoluto. Здесь меньше конкретной образности, не полностью преодолена фрагментарность построения и развития. Впрочем, и в финале есть яркие моменты, например, средний ми-бемоль-мажорный эпизод танцовального характера. Заключение — Moderato brioso — возвращает нас к настроениям первой части (особенно ее вступления). Музыка вступления первой части вообще

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Р. Глезер

Содержание