Выпуск № 8 (213) | 1956 - страница 52

фагот) — в «дуэте письма» Сюзанны и графини.

При всей тщательности подготовки спектакль не достиг еще той грани, за которой начинается подлинная жизнь сценического произведения. Он еще не нашел своей законченной музыкальной «формы». Поэтому и в зале даже на первых спектаклях не чувствовалось приподнятости, взволнованного ожидания, атмосферы большого события.

В чем же причины? Думается, прежде всего в том, что почти утрачены традиции исполнения моцартовской музыки.

Если спросить исполнителей, любят ли они музыку Моцарта, едва ли хоть один ответит отрицательно. Да, они любят ее, но ведь этого еще мало. Надо в совершенстве овладеть мастерством исполнения произведений этого композитора, столь своеобразного и требовательного, особенно по отношению к певцам. Глубоко постичь стиль, особенности его одухотворенной музыки, добиться высокого артистизма в ее исполнении — задача очень трудная, при всей кажущейся простоте.

Для певцов, выступающих в моцартовских операх, совершенно необходимо уменье проникнуть в сложные и тонкие психологические состояния действующих лиц и передать их средствами гибкой, всегда певучей мелодии. Мелодика Моцарта построена на тончайших изгибах и филигранной выработке деталей, и в то же время инструментальной цельности звуковой линии. Поэтому даже те исполнители, которые хорошо поют во многих операх текущего репертуара, не всегда оказываются подготовленными для исполнения моцартовсхих партий.

Сюзанна — В. Фирсова, граф Альмавива — В. Отделенов

Рассмотрим исполнение отдельных ролей в спектакле.

Артист М. Киселев, обладающий и красивым голосом и известной сценической свободой, несколько растерялся перед многогранностью образа Фигаро. В его исполнении не ощущаешь богатой внутренней жизни моцартовского героя, «пружинности» характера и активности реакций Фигаро, всегда готового и к нападению, и к защите. Артист не «ведет действия», не приковывает внимания публики, — а ведь он положительный герой оперы. И в вокальном отношении его интерпретации недостает яркости, рельефной законченности. Не вполне удаются певцу и речитативы, которые он часто сводит почти что к «говорку». Более деятельным, динамичным, цельным рисует Фигаро П. Воловов. Но голос артиста тяжеловат, мало гибок, а

несколько «рубленая» манера пения, менее заметная в каватине или в арии первого действия, очень дает себя знать в арии последнего акта и в ансамблях.

Изящна Сюзанна — И. Масленникова. Артистка свободно играет, тонко ощущая «стиль образа». Сцена с Марцелиной, в которой И. Масленникова обнаруживает столько веселого задора, эпизод с переодеванием Керубино проведены с настоящим комедийным блеском. Поет артистка очень музыкально и со вкусом. В ее пении чувствуется выработанность «штрихов» — И. Масленникова умеет тонко вплести в музыкальную ткань характерные моцартовские украшения, интонации-«вздохи» и т. д. Можно было бы пожелать все же большей полноты звуковой линии, ее широкой «текучести», искристости красок.

Очень привлекательна и Сюзанна — В. Фирсова. Она играет более сочно, ее Сюзанна проще, — это настоящая «дочь народа». В Фирсовой — Сюзанне все время ощущается какая-то внутренняя улыбка, сверкание жизнерадостности, и это роднит ее с Фигаро, изнутри освещает образ, сообщая ему убедительность и интерес. Очень живо проведены все сцены с Фигаро, сцена с графом в третьем акте, где Сюзанна и простодушна, и лукава, и изменчива. Волнующе звучит большая ария четвертого акта, «ария ожидания».

Весело, непринужденно играет и хорошо поет Керубино стажер Дина Дян. Вообще, образ Керубино — несомненная удача молодой артистки. Вот юный паж весело съезжает по перилам лестницы в комнату Сюзанны. Через минуту он уже с грустью рассказывает о возможной разлуке, затем, вновь оживившись, выхватывает у Сюзанны ленту графини и еще через мгновение раскрывает волненья и тревоги своего юного сердца в знаменитой арии «Рассказать, объяснить...» — и образ нарисован свежо, яркими, живыми красками. У артистки красивый голос, музыкальность, особенно ощутимые в канцоне «Сердце волнует...» Еще не всегда достигается та «инструментальность», пластичность вокальной линии, которая необходима для воплощения моцартовских образов, но молодая артистка, несомненно, возбуждает радостные ожидания.

Н. Соколова увлекает красотою своего голоса. Обе арии Керубино моментами звучат у нее очень приятно, но играет артистка резковато, несколько упрощая роль, — не хватает ей внутреннего изящества, тонкости переходов, отработанности движений. И опять тот же общий недостаток — неумение глубоко постичь и передать стиль и характер моцартовского пения...

В партии графини выступают Л. Масленникова и Н. Клягина. Л. Масленникова привлекательна, лирична, хотя сценически несколько пассивна. В вокальном исполнении хотелось бы большей цельности, «сладостности», красоты самого пения (в частности в «дуэте» с кларнетом в каватине второго действия). Ох, уж эта красота пения, как часто ее не хватает в спектакле! Н. Клягина хорошо держится на сцене, но поет неровно, иногда даже не совсем удовлетворительно в отношении чистоты интонирования.

Молодой певец В. Отделенов исполняет трудную партию графа со вкусом, в благородной манере. Альмавива неизменно попадает в смешные положения, но до поры до времени выходит из них, сохраняя внешнее достоинство. Вокальная сторона роли проработана В. Отделеновым тщательно, что особенно чувствуется в речитативах, которые действительно спеты артистом. Но партия не совсем подходит к самым свойствам голоса певца (лирический баритон), и потому в звучании недостает разнообразия красок.

Вокальные данные П. Селиванова больше подходят к партии Альмавивы. Голос артиста звучит ярче, сильнее, что ощутимо в ансамблях, которые более основательно «поддержаны». Играет он уверенно. Но хотелось бы большей мягкости вокальной манеры.

Очень мила М. Звездина в роли Барбарины. Свежий голос Н. Нелиной в той же партии иногда звучит неплохо, играет же она с некоторым нажимом, не раскрывая очаровательного лукавства юной героини.

Следует отметить и хорошее исполнение второстепенных партий — обеих Марцелин — энергичную Е. Корнееву и более мягкую В. Петрову; Базилио — Ф. Годовкина (хотя голос певца уже не всегда удовлетворительно звучит, например, в терцете первого акта) и особенно С. Николау в роли Бартоло, создавшего сочный вокально-сценический образ. Другой исполнитель этой

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Сюзанна — В. Фирсова, граф Альмавива — В. Отделенов

Содержание