Выпуск № 1 (206) | 1956 - страница 28

моим музыкальным силам, он заставил меня полюбить музыку больше всего на свете.

П. И. Чайковский Письма к Н. фон Мекк, 16/28 марта 1878 г. Переписка, т. I, стр. 264.

...Мелодии его как-то особенно обаятельно изящны; гармония — роскошно богата, хотя и проста. Но, кроме всего этого, Моцарт был неподражаемым мастером в отношении музыкальной драматической характеристики, и ни один композитор, кроме его, не создавал еще таких до конца выдержанных, глубоко и правдиво задуманных музыкальных типов, как Дон-Жуан, Донна Анна, Лепорелло, Церлина. ...В особенности полны глубокого драматизма все сцены, где является Донна Анна, эта гордая, страстная, мстительная испанка.

Раздирающие крики и стоны ее над трупом убитого отца, ее ужас и жажда отмщения в сцене, где она встречается с виновником своего несчастия, — все это передано Моцартом с такою захватывающею силой, что под стать к нему, по глубине производимого впечатления, разве только лучшие сцены Шекспира. В противоположность к мрачному облику Донны Анны, сколько грации, непосредственного чувства вложил Моцарт в свою Церлину! Как мастерски, как цельно вылился у него Лепорелло, в самых разнообразных ситуациях! Наконец, сколько блеска, чувственной красоты, увлекательной веселости в партии самого Дон-Жуана! Но если разбирать по порядку все частности этой бесподобной оперы, то придется только удивляться и расточать восклицания восторга.

П. И. Чайковский. Музыкально-критические статьи. М., 1953, стр. 125–126.

Обладая колоссальным, баснословным сочинительским талантом, делавшим его одинаково способным к созданию огненного, драматического финала и игривой, невинной песенки, глубоко ученой фуги и чопорно грациозного менуэта, безукоризненного струнного квартета и блестящего виртуозного концерта, величественного церковного хора и шаловливо-эротического романса, Моцарт, и по склонности, и по силе обстоятельств, с самой ранней юности преимущественно занимался сочинениями для сцены, и здесь имел он свои главные успехи. ...Есть у Моцарта сцены, дышащие трагической силой; есть и другие, не менее превосходные, где он внес в музыку элемент, вовсе недоступный Глуку, — элемент комизма (вспомним первый финал Свадьбы Фигаро); есть ансамбли и финалы, где он изумительно управляется со множеством действующих лиц, сохраняя индивидуальный характер каждого, сохраняя общую стройность музыкального сочинения, словом, есть у него нумера опер капитальные. В этих-то нумерах меткая правда выражения соединяется с чисто музыкальными красотами, которых не было у Глука; с этою акклиматизованною Моцартом в Германии итальянскою мелодией, исполненною южной неги и страстной прелести; с этою энергическою, гибкою и богатою гармонией, небывалою у его современников (что ныне как-то упускается из виду), утраченною его преемниками; с этою античною стройностью и симметрией, прирожденными Моцарту и присущими ничтожнейшему из его сочинений.

Г. А. Ларош. Глинка и его значение в истории музыки, 1867.

Если Гайдн типичен как «старик Гайдн», то Моцарт может быть назван типичным как «молодой Моцарт»; хотя по времени и по обстоятельствам он находится на одном культурном уровне с Гайдном, но он

во всем молод, сердечен, искренен... У него, так же как у Гайдна, я слышу говор на Венском жаргоне, но его я бы назвал Гелиосом музыки! Все роды ее он осветил своим блеском и на все наложил печать божественности. Не знаешь, чему больше удивляться — его мелодичности или технике, его хрустальной прозрачности или богатой изобретательности! Подле симфонии g-moll (этой «unicum» симфонического лиризма) — последняя часть симфонии «Юпитер» (эта «unicum» симфонической техники), подле увертюр к «Волшебной флейте» или к «Свадьбе Фигаро» (этих «unicum» веселости, свежести и божественности) — «Реквием» (этот «unicum» благозвучия и горести), подле «Фантазии для фортепиано» — Струнный квинтет g-moll...

За Моцартом, кроме высоты музыкального достоинства в опере, еще та заслуга, что он вывел оперу из ледянистого пафоса мифологии в чисто человеческое, в действительную жизнь и еще из итальянского языка на немецкий, а этим на путь национального. Самое замечательное в его операх это музыкальная характеристика, которую он сумел придать каждой действующей в них личности, так что все они сделались бессмертными типами. Правда, что в этом ему помогли удачный выбор сюжетов и отличная сценическая обделка их.

— Ведь сюжет к «Волшебной флейте» считают смешным и детским?

— Я совершенно противоположного мнения по уж одному только разнообразию, которое предоставлено в нем композитору: патетическое, лирическое, фантастическое, наивное, комическое, романтическое, драматическое, трагическое — трудно придумать, какое бы выражение в нем отсутствовало? Также и в «Дон-Жуане». Само собой разумеется, что нужен был гений Моцарта, чтобы все это в музыке передать, как он это сумел, но такие либретто могли бы вдохновить и не столь гениального сочинителя.

— Но то, что он сделал, мог сделать только он один.

— Да, божественное творчество, все залитое светом! Я бы вообще готов был воскликнуть: вечный солнечный свет в музыке — имя тебе «Моцарт»!

А. Рубинштейн. Музыка и ее представители. Разговор о музыке. М., 1921, стр. 16–18.

Я положительно убежден, что та форма оперы, в которой писал Моцарт, есть самая совершенная (я говорю — форма, а не содержание: в современной опере музыка, конечно, должна быть современная) . Особенно поразительны у Моцарта ансамбли: характер действующих лиц в них выдержан, настроение музыкальных фраз соответствует тексту, каждый участвующий представляет собою вполне самостоятельное лицо, и все это укладывается в музыкальные рамки, которые независимо от текста, с чисто музыкальной точки зрения, вполне безукоризненны и логичны; музыка не противоречит тексту (как это было, например, в современных итальянских операх), а текст не мешает музыке (что постоянно происходит у твоих петербуржцев). Это есть высшая ступень совершенства в опере. Если теперь так не пишут, то потому, что не умеют.

Из письма С. И. Танеева к А. С. Аренскому от 20 июля 1883 г.

В Моцарте Глазунов любовался его несказанно прекрасным умением отступать от логики классического голосоведения так, что правило оставалось незыблемым, хотя слух делал из него самый дерзкий и

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание