Выпуск № 12 (181) | 1953 - страница 19

ся, не получив своего сюжетно-драматургического завершения.

Вторая линия, которую можно назвать народно-героической, в конце оперы господствует. Если первая, лирическая линия внезапно угасла, то вторая, по сути дела, столь же внезапно и драматургически неподготовленно возникла. И в этом — главная причина неорганичности драматургии всего сочинения.

Центральный герой седьмой, восьмой и десятой картин — Кутузов как носитель идеи русского патриотизма, олицетворение народной мудрости, отваги и стойкости. Его музыкальный образ подчеркнуто лапидарен и складывается из тем, которые одновременно имеют значение важных лейтмотивов-символов.

Их три. Первая тема появляется в картине перед Бородинским сражением, в момент, когда Кутузов обращается к ополченцам, и на ней построен мощный хоровой финал оперы. Ее можно назвать темой русского народа, темой народного мужества и любви к Родине:

Пример

«Бесподобный народ. Чудесный, бесподобный народ»

Вторая тема впервые возникает в монологе Кутузова, размышляющего о временно оставленной войсками Москве — «матери русских городов», а затем развивается в хоровом апофеозе:

Пример

«За отечество шли мы в смертный бой. Шел на смертный бой народ. Отстояли кровью Россию свою»

Идейное значение этого музыкального образа аналогично первому. За ним на некоторое время закрепляется характеристика Москвы — сердца Родины. Когда раненый Андрей Болконский, очнувшись от бреда, говорит об Отечестве, тревожится о судьбе Москвы, в его партии проходит тот же мелодический образ, который звучал в монологе Кутузова.

Третья тема в партии Кутузова появляется лишь однажды (в его монологе из восьмой картины), но имеет не менее важное смысловое значение: она непосредственно связана с образом войны. Последний раскрывается композитором не в характеристике врага, а в изображении народного гнева, народной скорби и воли к сопротивлению. На этой теме построено оркестровое вступление к седьмой картине (и, в преобразованном виде, к восьмой):

Пример

Та же тема была положена и в основу скорбного народного хора «Черный дым над Смоленском поднимается», опущенного в последнем варианте оперы, о чем, кстати сказать, нельзя не пожалеть.

Таким образом, характеристика Кутузова глубоко символична и подчинена единому принципу. Только раз отступает композитор от этого принципа. После военного совета, принявшего решение оставить Москву, Кутузов размышляет о судьбах Родины. Его большой монолог принадлежит к лучшим страницам оперы. Но один из разделов монолога (в фа диез миноре) внезапно уводит в иную сферу выразительности: мужественная, эпически сдержанная, величавая простота интонаций

сменяется драматическим «нажимом», что несколько противоречит складу монолога и характеристике Кутузова вообще.

Если в первой половине оперы господствовала «камерность» стиля, то во второй большое место занимают массовые хоровые сцены. Народные хоры представлены песнями ополченцев, солдат, партизан. Не все они равноценны; лучшими являются хоровые финалы, завершающие картины перед Бородинским боем и на Смоленской дороге, казачья песня (в седьмой картине) и хор солдат (сцена в Филях). Две последние песни воспринимаются слушателем, как подлинные, хотя они и сочинены самим композитором.

Последняя картина оперы — вся хоровая; она массивна, статична, и в ней ясно ощущаются черты ораториальности. Так интимно-лирическая опера о Наташе Ростовой (композитор колебался между названиями «Война и мир» или «Наташа Ростова») замыкается монументальной ораториально-эпической концовкой.

О прокофьевской лирике много спорили. В ней отмечали холодноватость, рационалистическую сдержанность. Но сравнительно мало говорилось о той обаятельной, целомудренно чистой лирической струе, которая постепенно крепла в творчестве композитора.

В опере «Война и мир» Прокофьев-лирик создал много замечательного. С первых же страниц произведения (сцена в Отрадном) звучит музыка волнующей задушевности и красоты. Светлый, нежный образ Наташи Ростовой окружен атмосферой нравственной чистоты и юной жизнерадостности.

Но не только лирические образы «Войны и мира» воплощены в красивой, певучей и пластичной музыке Прокофьева. Его огромное мелодическое дарование только в самые последние годы по настоящему раскрылось; прекрасным мелодическим разливом полна Седьмая симфония композитора. В опере «Война и мир» немного законченных, закругленных номеров, но и в ариях, и в небольших ариозо, и в диалогах звучат чудесные мелодии; проникновенно мелодичны оба вальса, полонез, мазурка, некоторые хоры.

Мелодические формы оперы весьма своеобразны.

Семь лет тому назад Б. Асафьев назвал «Войну и мир» «оперой бесед» и отметил в ней «создание своеобразного стиля диалогов-речитативов, в которых отражены характерные для русской жизни каждой эпохи высказывания, споры, собеседования в их национальной динамике». Он справедливо указал тогда на спорность преобладания в опере «речитативного диалога с очень обрубленными, как бы отсекаемыми интонациями»¹.

Одним из существенно важных направлений той переработки, которой Прокофьев подверг свою оперу, было устранение этого преобладания «разговорности». Безусловно, принципы прокофьевской речитативной декламации остались теми же. Но несколько снизился удельный вес чисто речитативного начала. Поэтому изменился и общий облик оперы.

В самом начале оперы князь Андрей, взволнованный красотой весенней ночи и предчувствием нового счастья, поет чудесную мелодию, которая станет затем лейтобразом Наташи и их поэтической любви, воплощением чистого, благоуханного чувства, света и жизни:

_________

¹Очерки советского музыкального творчества. Музгиз, М., 1947, стр. 36.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример

Пример

Пример

Содержание