Выпуск № 11 (180) | 1953 - страница 13

музыке. Вот характерные строки из этой романтически взволнованной новеллы:

«...Я был братом многих братьев и сестер. Наш отец, наша мать были очень добры. Я всех их очень любил. Однажды отец повел нас на празднество. Там все братья очень веселились, я же был грустен. Тогда подошел ко мне отец и приказал отведать прекрасного кушанья. Я не мог исполнить этого, и тогда отец с гневом прогнал меня прочь. Я повернулся и с сердцем, наполненным безграничной любовью к тем, кто меня презирал, побрел в далекие края. Долгие годы я был обуреваем глубочайшей скорбью и величайшей любовью. Но вот пришла весть о смерти моей матери. Я поспешил ее повидать, и мой отец, смягченный горем, не мог закрыть дверь передо мной. Но я застал уже только труп матери. Слезы полились из моих глаз... С этого времени я остался дома. И однажды снова повел меня отец в свой любимый сад. Он спросил, нравится ли он мне. Но сад был мне противен, и я не осмелился ничего сказать. Тогда, разгорячившись, спросил он во второй раз, нравится ли мне сад. Я ответил, содрогаясь, — нет. Отец ударил меня, и я убежал. Так снова я удалился и с сердцем, исполненным бесконечной любви к тем, которые пренебрегли мною, снова направился на чужбину. Песни пел я теперь долгие, долгие годы...»

Биография Шуберта — типичный пример жизни передового талантливого художника, обреченного на страдания и гибель в буржуазно-дворянском обществе, но непреклонного в своих высоких стремлениях и борьбе.

Характерны в этом отношении некоторые письма Шуберта из Целеса. В 1818 году Шуберту удалось при помощи друзей получить место учителя музыки в доме графа Эстергази фон Галанта. Это дало ему возможность взять отпуск из школы, где он работал помощником учителя в младших классах. Поездка в имение графа Целес (Венгрия) вначале представлялась композитору очень заманчивой. Шуберту трудно было поверить, что он наконец свободен от угнетавшей его работы, которая не оставляла ни времени, ни сил для творчества.

«...Я чувствую себя прекрасно, — сообщал он друзьям в письме от 3 августа 1818 года. — Я живу и сочиняю, как бог... "Одиночество" Майергофера готово¹, И, как мне кажется, это — лучшее, что я сделал, так как у меня не было забот.

Я надеюсь, что вы все вполне здоровы и веселы, как и я. Теперь-то я живу наконец, слава богу, как следует, а то было время, когда из меня должен был получиться еще один загубленный музыкант...»

Но уже через месяц письма Шуберта, несмотря на присущий им юмористический тон, показывают, как он тяготится своим положением придворного слуги, своим духовным одиночеством.

«...В Целесе я должен быть всем — композитором, редактором, слушателем и кто знает, чем еще, — писал он друзьям 8 сентября 1818 года. — Здесь нет ни одной души, чувствующей подлинное искусство... Таким образом я здесь один с моей любовью и должен скрывать ее в моей комнате, в моем рояле, в моей груди... Поэтому не опасайтесь, что я останусь здесь дольше, чем этого потребует суровая необходимость. За это время появились некоторые песни, как мне кажется, очень удачные...

Наш дворец вовсе не из больших, но построен очень мило. Он окружен прекрасным садом. Я живу в инспекторате. Здесь довольно тихо, если не считать сорока гусей, которые часто так гогочут, что не слышно собственных слов. Окружающие меня люди добры в высшей степени. Редко где графские люди живут так хорошо друг с другом, как здесь.

Господин инспектор, словен, добрый малый, очень много воображает о своих былых музыкальных талантах. Он еще и теперь виртуозно играет на лютне два немецких танца на 3/4. Его сын, студент, изучающий философию, приехал на каникулы, и я очень хотел бы подружиться с ним. Жена его ничем не отличается от всех других женщин, желающих именоваться почтенными. Казначей как раз на своем месте, это человек, весьма заботливый по отношению к своему кошельку. Доктор действительно искусен, но в свои 24 года хворает, как старая дама. В нем много неестественного. Зато хирург, наиболее мною любимый, достойнейший 75-летний старец, всегда весел

_________

¹ Песня «Одиночество» на текст И. Майергофера сочинена в июле 1818 года (опубликована без обозначения opus’a в полном собрании сочинений Шуберта).

и жизнерадостен. Дай бог каждому такую счастливую старость.

Придворный судья — очень простой, славный мужчина. Компаньон графа, старое веселое существо и порядочный музыкант, часто составляет мне компанию. Повар, камеристка, горничная, нянька, дворецкий, два шталмейстера — все прекрасные люди. Повар довольно шустрый, камеристке 30 лет, горничная очень хорошенькая, моя частая собеседница, нянька — добрая старуха, дворецкий — мой соперник. Оба шталмейстера больше подходят к лошадям, чем к людям. Граф довольно груб, графиня горда, но более чувствительна, молодые графини — милые дети. От жаркого я до сих пор был избавлен...»

К концу пребывания в Целесе у Шуберта не остается никаких иллюзий. «...Я вижу, что, по существу, я совсем одинок среди всех этих людей... Моя тоска по Вене растет с каждым днем», — писал он родным 29 октября 1818 года.

Новейшие исследования полностью развеяли легенду о мнимой любви Шуберта к старшей дочери графа Каролине. Духовной близости ни с кем из членов этой семьи у Шуберта не возникло. Чопорная аристократическая среда была ему глубоко антипатична.

Но, гонимый нуждой, он должен был летом 1824 года вновь поехать с графским семейством в Целес. Оттуда Шуберт писал своему другу Шоберу (21 сентября 1824 года):

«...Я один, далеко в Венгрии, куда, к сожалению, дал себя заманить во второй раз, и нет у меня решительно никого, с кем бы я мог перемолвиться словом...»

После первой поездки в Целес произошел разрыв с отцом. Не имея средств к существованию, Шуберт переселился в дом друга. С этого времени и до конца дней ему пришлось вновь и вновь испытывать непрестанные материальные лишения, сталкиваться с холодным безразличием чиновных музыкантов.

В 1826 году придворный капельмейстер Эйблер в ответ на просьбу Шуберта о предоставлении ему вакантного места заявил, что он, Эйблер, не знает ни одного его сочинения.

Но среди простых людей, искренних любителей музыки, песни и фортепианные пьесы Шуберта получали широкое распространение, завоевывая любовь и признание слушателей. Шуберт неоднократно предпринимал поездки в провинцию, обычно с певцом Фоглем, и в частных домах исполнял свои произведения. Успех воодушевлял скромного композитора. Об этом свидетельствуют его письма из Верхней Австрии, куда он ездил в 1819, 1823 и 1825 гг.

«...Если ты чувствуешь себя так же хорошо, как я, то, значит, ты совсем здоров, — писал он из Линца Майергоферу. — В настоящее время я нахожусь в Линце, был у Шпауна, нашел Кеппера... В Штейре чувствую я себя очень хорошо и останусь здесь еще надолго. Местность здесь божественна, да и в Линце она также прекрасна... День рождения Фогля мы отпраздновали сочиненной Штадлером и мною положенной на музыку кантатой¹, которая очень понравилась...» (19 августа 1819 года.)

«...Я с 20 мая в Верхней Австрии... В Штейре я находился только четыре дня, после чего мы (Фогль и я) отправились в Гмунден, где очень приятно провели целых шесть недель. Нас устроили у Травегера, у которого прекрасное фортепиано; как тебе известно, он является большим почитателем твоего покорного слуги. Я жил там очень приятно и без стеснений. У надворного советника Шиллера много музицировали и исполняли между прочим и несколько моих новых песен из "Девы озера" Вальтера Скотта²; гимн Марии всем очень понравился...» (Из письма к Шпауну, Линц, 21 июля 1825 года.)

«...Из Гмундена мы отправились через Пушберг, в котором встретили знакомых, и остановились на несколько дней в Линце; пробыли восемь дней в Линце и в Штейреке... В Штейреке заходили к графине Вейсенвольф, большой почитательнице моей персоны; она имеет все мои сочинения, многие из которых очень мило поет. Вальтер-скоттовские песни произвели на нее особенно благоприятное впечатление, и она дала мне понять, что посвящение ей этих песен отнюдь не было бы ей неприятно...

_________

¹ Кантата, написанная ко дню рождения М. Фогля для трех голосов с сопровождением фортепиано, была впоследствии опубликована под ор. 158 с измененным текстом и названием «Весеннее утро».

² В 1825 году Шуберт написал семь песен на стихи Вальтера Скотта из поэмы «Дева озера». Опубликованы под ор. 52.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание