мате» с тем, чтобы впоследствии «вмонтировать» их в свое исполнение той или иной арии или романса! Такие случаи известны в практике работы Дома звукозаписи, и такие «монтажи» не раз звучали в эфире.

Притупление чувства творческой ответственности особенно опасно для молодых исполнителей. Для радиовещания иногда монтируются даже записи выступлений студентов консерватории. А ведь для них такого рода выступления являются отчетом. И вот вместо того, чтобы продемонстрировать перед широкой радиоаудиторией свои реальные исполнительские достижения, учащийся получает возможность «улучшить» свое выступление за счет хитроумного монтажа, при помощи «ножниц и клея».

Все вышесказанное отнюдь не должно быть принято за категорическое отрицание метода монтирования записей из нескольких вариантов. Бывают случаи, когда такой монтаж вполне целесообразен, когда он может сэкономить время и усилия большого коллектива, сняв необходимость перезаписи всего произведения из-за случайной ошибки одного из исполнителей. Наконец, монтаж может помочь произвести полноценную запись выступления мастера старшего поколения, физические силы которого ограничены. Но мы считаем недопустимым злоупотребление монтажом при записи исполнения наших ведущих солистов и коллективов, а также учащейся молодежи. Дом звукозаписи должен требовать от артиста полноценного во всех отношениях исполнения — без всяких скидок, без всякой ориентировки на возможность «подправить» неудачное исполнение путем монтажа.

Уже говорилось, что все записи делятся на фондовые и разовые. В разряд фондовых, естественно, попадают произведения классической музыки в исполнении лучших артистических сил. Записи сочинений советских композиторов зачисляются в фонд значительно реже. Бывает, что решение Художественного совета о зачислении той или иной пьесы советского композитора в разряд «для разового исполнения» определяется ее недостаточно высокими художественными достоинствами. Но нередко здесь играют роль и соображения другого порядка: вкусовщина, известный консерватизм мнений отдельных членов Художественного совета, недооценивающих значение пропаганды советского музыкального творчества. Решения такого рода оказывают отрицательное влияние на отношение некоторых исполнителей к советскому репертуару. Дело в том, что по существующим ставкам фондовая запись оплачивается во много раз выше, чем запись для разового использования. Поэтому неудивительно, что иной исполнитель, заранее предвидя решение Художественного совета, уклоняется от разучивания нового произведения советского композитора, предпочитая играть испытанный классический репертуар.

Думается, что такая тарифная система должна быть в корне изменена. Исполнителей, работающих над новым художественно полноценным репертуаром, надо всемерно поддерживать. Радиовещание должно способствовать делу пропаганды советской музыки в ее лучших образцах.

Задачи советской звукозаписи исключительно велики и многообразны. Велико ее значение и для успешного развития советского исполнительского искусства.

Тем выше должны быть наши требования к этой важной отрасли нашей музыкальной культуры.

Из концертных залов

НА КОНЦЕРТЕ Е. МРАВИНСКОГО

Дирижерское искусство Евгения Мравинского привлекает прежде всего серьезностью и глубиной. Ему чуждо все внешнее, поверхностное. Будучи музыкантом высокой культуры и взыскательного вкуса, Мравинский всегда стремится глубоко вникнуть в содержание музыкального произведения, и он умеет предельно четко и ясно воплощать свои исполнительские замыслы. Можно оспаривать ту или иную трактовку Мравинского, но никогда нельзя сказать, что его трактовка не продумана или случайна. Ибо Мравинский — подлинно вдохновенный мастер оркестра.

Художественные интересы Мравинского широки и разносторонни. В его репертуаре — многие произведения русских и западноевропейских классиков. В последнее время дирижер чаще обращается к произведениям советских композиторов.

Программа концерта, состоявшегося 29 ноября в Большом зале консерватории, включала произведения Брамса и Вебера.

Четвертая симфония Брамса — одно из самых совершенных произведений немецкого классика. Она представляет большие трудности для оркестра и дирижера, требует от исполнителей творческой зрелости, глубины мысли и полноты чувства. И надо сказать, что Мравинскому удалось убедительно раскрыть содержание симфонии, воссоздать картину ее драматургического развития — от скорбного, самоуглубленного раздумья первой части к трагической развязке финала.

Вдохновенно прозвучала первая часть симфонии. Хорошо были переданы ее основные музыкальные образы — печальная первая тема, несколько тревожная вторая, патетически приподнятая третья. Исполнение было проникнуто искренней взволнованностью. Прекрасно была выражена в исполнении оркестра созерцательная задумчивость второй части.

Своеобразно, по-новому, хоть и несколько спорно, трактует дирижер скерцо — третью часть симфонии Брамса. Он ведет эту часть в преувеличенно быстром темпе, придавая ей черты героического характера. Трудно согласиться с такой интерпретацией скерцо, представляющего собой веселую карнавальную картину с ярко выраженными чертами народной танцевальности. Она должна служить «подготовительным контрастом» трагическому финалу симфонии, который, кстати сказать, очень выразительно был проведен дирижером.

Виртуозно, с подлинным артистическим блеском были исполнены замечательные увертюры Вебера к операм «Волшебный стрелок» и «Оберон» и его же «Приглашение к танцу» (в инструментовке Ф. Вейнгартнера). Заметим, однако, что «Приглашение к танцу» инструментовано Вейнгартнером пышно, цветисто, изобретательно, но не в стиле музыки Вебера. Оркестровая редакция этой же пьесы, сделанная Берлиозом, представляет гораздо больший художественный интерес. Выполненная более скромными средствами, она, возможно, не так импозантна, но зато значительно ближе к веберовскому замыслу.

Большой успех, выпавший на долю дирижера, по праву разделил Государственный симфонический оркестр Союза ССР, ставший за последнее время играть гораздо лучше, собраннее.

В заключение хочется выразить сожаление, что Е. Мравинский является столь редким гостем в столице. Москвичам хотелось бы чаще слушать этого замечательного дирижера — и в самых разнообразных программах, включающих также новые произведения советских композиторов. Известно, что первое исполнение нового произведения во многом решает его судьбу. Мравинский при его высокой художественной требовательности и к себе, и к автору явился бы в этом смысле надежным союзником и другом композитора.

Карэн Хачатурян

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Из концертных залов

НА КОНЦЕРТЕ Е. МРАВИНСКОГО

Карэн Хачатурян

Содержание