МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

О народности музыкального языка оперы 3. Палиашвили «Даиси»

Христофор ТБИЛЕЛИ

Захарий Петрович Палиашвили является одним из создателей грузинской национальной музыкальной классики, заложившим основы профессионального музыкального языка. Поэтому всестороннее изучение и правильная оценка его творческого наследия важны для дальнейшего развития реалистической грузинской советской музыки.

Настоящая статья является попыткой поставить вопрос о народности музыкального языка классика грузинской музыки на основе анализа его оперы «Даиси». Наш выбор обусловлен той ролью, которую эта опера сыграла как в творческой эволюции композитора, так и в формировании национального стиля всей грузинской музыки.

На операх З. Палиашвили воспиталась целая плеяда грузинских оперных артистов (В. Сараджишвили, С. Инашвили, О. Бахуташвили-Шульгина и другие). Симфонические эпизоды его опер послужили примером для произведений грузинской советской симфонической музыки («Гандегили» Г. Киладзе, «Звиадаури» М. Мшвелидзе и других), а из танцевальных эпизодов вырос национальный балет.

Огромная роль З. Палиашвили в развитии грузинской музыкальной культуры в значительной степени обусловлена связью с прогрессивными традициями русской музыкальной классики. Народность и реализм музыки великих русских композиторов, присущий ей гуманизм, глубокий патриотизм, простота и совершенство музыкального выражения были для Палиашвили тем высоким идеалом, которому он следовал в своем творчестве.

Особенности исторического развития Грузии породили исключительное многообразие местных оттенков в складе народной музыки (гурийской, сванской, рачинской и т. д.) . Величие З. Палиашвили заключается в том, что на основе высокохудожественного обобщения интонационных богатств всех разветвлений в народной музыке, на основе претворения их в широких оперных формах он создал единый грузинский профессиональный музыкальный язык.

В этом историческая заслуга Палиашвили равна заслугам основоположников современного грузинского литературного языка — великих поэтов И. Чавчавадзе и А. Церетели. Музыка Палиашвили близка каждому грузину, будь то кахетинец или карталинец, гуриец или сван.

Но не одних грузин волнует его музыка. Палиашвили, как истинно большому художнику, была чужда мысль о национальной ограниченности искусства. Через расцвет национального искусства он шел к интернационализму в музыке. То внимание, которое уделяется «Абессалому и Этери», «Даиси» слушателями-негрузинами (успешные постановки этих опер в Москве, Ленинграде, Ереване, Киеве, Саратове, Алма-Ата, Новосибирске и других городах) , свидетельствует о том, что яркий национальный характер, воплощенный в высокоразвитой музыкальной форме, делает их любимыми далеко за пределами Грузии.

В свете сказанного особое значение приобретает проблема народности в творчестве Палиашвили. Коренные связи композитора с народной музыкой, метод ее претворения, освоение в профессиональной музыке национальных средств музыкального выражения, в частности в области ладового и гармонического мышления, — вот круг вопросов, изучение которых должно дать материал для выводов о реалистическом стиле и музыкальном языке основоположника грузинской музыкальной классики.

Принцип народности — главное в творческом кредо З. Палиашвили. Глубокое знание истории, духовных запросов и быта родного народа, органическое приятие народного музыкального творчества предопределили яркость образов и жизненность его музыкальных драм.

В своем стремлении к народности З. Палиашвили твердо опирался на высокие традиции русских композиторов-классиков, считая их творческие установки прогрессивными. «Все русские выдающиеся музыканты, начиная с Глинки и кончая нашими современниками, взращены и воспитаны на народных мотивах», — писал З. Палиашвили в 1909 году в предисловии к сборнику «Восемь грузинских народных песен, переложенных для смешанного хора с фортепиано». «Тот клад, — продолжал композитор, — который создал народ в продолжение веков и завещал нам, мы обязаны строго оберегать, исследовать общими уси-

лиями, а также подвергнуть художественной обработке... Такое постепенное развитие народных песен сначала подготовит почву для выработки стиля письма национальной музыки, а с течением времени разовьет литературу и этим двинет дело вперед».

О бережном отношении композитора к жемчужинам народного песнетворчества свидетельствуют следующие строки из «Автобиографических сведений» З. Палиашвили: «Я с большой осторожностью подходил к их гармонизации, сохраняя в них в возможно нетронутом виде все национальные черты и традиции, установленные самим народом».

К сочинению шедевров национальной оперной классики «Абессалом и Этери» и «Даиси» З. Палиашвили приступил вооруженным глубоким знанием специфики народного музыкального мышления и высокой профессиональной техникой. Основой его опер послужил грузинский музыкальный и поэтический фольклор, богатый самыми разнообразными жанрами и формами. Музыкальные характеристики народа, отдельных героев, самостоятельные симфонические и балетные эпизоды в этих операх отмечены ярким национальным колоритом.

В «Даиси» слились воедино широта дыхания карталино-кахетинских протяжных песен, суровая сдержанность сванских песен, мужественность, героичность гурийских походных, речитативы-скороговорки рачинских волынщиков, экспрессия и нега городских напевов, короткие и хлесткие попевки плясовых мтиулов и хевсур. С народной музыкой связаны многообразие полифонических форм изложения (бурдонная и контрастная полифония, комплексное многоголосие) и гомофонная кантиленность, присущая городской песне.

Методу цитирования народных мелодий Палиашвили предпочитает симфоническое развитие народных песенных или плясовых попевок с сохранением их интонационно-ладовой и гармонической специфики.

Сванская трехголосная песня «Вой ди во», гурийские «Перхули» (хороводная) и «Алипаша» (историческая песня), карталинская шуточная «Цангала и гогона», городская песня «Таво чемо» («Мне судьбою горе одно суждено») получили в «Даиси» подлинно оперные масштабы.

Например, «Перхули» З. Палиашвили развивает как сонатное аллегро. Роль главной партии выполняет тема трехголосного гармонического склада, а роль побочной партии — часть народной песни гурийского характера. Функцию разработки исполняет речитатив Цангалы и Нано, основанный на ритме «Перхули». Реприза точная.

Симфоническое развитие пронизывает многие страницы оперы. Таковы развернутое симфоническое вступление к опере, построенное на мотивах, близких к пастушьим наигрышам Восточной Грузии; полная трепетной тоски выходная ария Малхаза «Как яркий луч звезды», основанная на мелодико-ритмических оборотах карталино-кахетинских аробных; юмористические частушки Тито и Цангалы, органично впитавшие черты сухого речитатива рачинских волынщиков с назойливым, равномерным повторением звука.

На основе традиций карталино-кахетинской одноголосной сольной песни и сольных запевов многоголосных песен З. Палиашвили создал напевный речитатив, для которого характерна слитность слова с музыкальной интонацией.

Грузия — страна классической, имеющей многовековые традиции народной хоровой культуры, раскрывающей духовный мир народа. Это обусловило огромное значение хоровых эпизодов в операх З. Палиашвили. С большим удельным весом хоров связана ораториальность опер, которая является одной из черт, определяющих народность его стиля.

В «Даиси», как и в других операх З. Палиашвили, особое место занимают грузинские национальные танцы, которые служат композитору одним из средств для создания музыкального портрета родного народа. В грузинских танцах воплощены лучшие черты национального характера: любовь к отчизне, мужественный, воинственный дух, полное моральной чистоты отношение к женщине. Поэтому можно смело утверждать, что «Лекури» (точнее, «Картули»), «Мтиулури» и «Парикаоба» («Состязание соперников») являются важнейшими эпизодами, определившими народность музыкального стиля «Даиси».

Создавая танцы, З. Палиашвили также не цитирует народные плясовые мелодии. В сокровищнице народной хореографии особое место занимают любовно-лирические танцы. Лучшим из них является танец «Картули» (долгое время он был известен под чуждым названием «Лекури», или «лезгинка»). «Картули» с поразительным мастерством разработан в «Даиси». Темпераментные, упругие и четкие ритмы композитор умело сочетает с пластичной гибкостью мелодических линий, грациозностью и мягкостью гармоний, основанных на народных ладах. В «Танце мтиулов» он верно схватил специфику мелодики горских напевов, где опорные мелодические звуки украшаются узорчатым орнаментом из коротких вспомогательных нот. В хенсурском «Парикаоба» в соответствии с пластикой танца композитор использует интонационные скачки, создавая образную музыку, подчеркивающую воинственный дух народного хореографического состязания.

В «Даиси» З. Палиашвили расширил сферу народных истоков своего музыкального языка, впервые обогатив его в этой опере ладо-интонационными и гармоническими средствами грузинской городской песни. Что касается городской песни, то она представляет собой тему, требующую особого изучения и разработки. Здесь мы ограничимся указанием на то, что очагами возникновения и развития этой ветви национального музыкального фольклора явились грузинские города (главным образом Тбилиси), через которые проходили средневековые тракты торговых связей Запада с Востоком. Поэтому городской музыкальный фольклор Грузии впитал элементы музыкальных культур стран Ближнего и Среднего Востока.

Грузинская городская песня отличается от крестьянской повышенной экспрессией, большей индивидуализацией лирики. Эти свойства городской песни талантливо использованы З. Палиашвили в музыкальных характеристиках отдельных героев, в обрисовке их сильных страстей. Таков дуэт Маро и Малхаза «Как смутилась ты». Такова лирическая протяжная ария Маро «Свет звезд волшебных» — яркий образец грузинского городского романсного стиля с его извилистой, богатой фиоритурами мелодикой.