Объявляли чуть ли не каждый интервал классовой категорией. При таком вульгаризаторском подходе результат получился очень плачевный для самих рапмовцев: музыка, игнорирующая единственно жизненную основу — национальную систему интонирования, музыка, оторванная от родного языка, оказывалась никому не нужной, ибо не может долго существовать в музыке то, что не звучит в народе.

Формалистическое направление в советской музыке также игнорировало национальную систему интонирования как основу национального музыкального языка, что приводило композиторовформалистов к поискам «новых интонаций» во что бы то ни стало. Мы видим на практике развития советской музыки после Постановления ЦК ВКП(б) об опере «Великая дружба», что перестройка композиторов формалистического направления приносит свои плоды в тех случаях, когда им удается отразить живые национальные, народные интонации («Песнь о лесах» Шостаковича, его музыка к фильму «Падение Берлина»).

Ценнейшая мысль эстетического учения Чернышевского заключается в признании высокой красоты народного интонирования. Эта высокая красота народного пения — красота самой жизни, и именно на этой основе «естественного» пения создаются лучшие образцы народного творчества — народные песни, являющиеся произведениями искусства. Непосредственную красоту народного интонирования всегда умели чувствовать и творчески осмысливать все великие музыканты. Не на этом ли основаны обаяние и подкупающая человечность «Героической симфонии» Бетховена, «Кармен» или «Онегина»? Так, на основе интонационного словаря народа, создаются отшлифованное в веках народное искусство и великие произведения музыкальных гениев.

Какой же вывод из этого должен быть сделан при изучении национального песенного творчества? В основу исследования должно быть поставлено изучение интонационной системы данного народа. Необходимо выявить наиболее употребительные, национально характерные мелодические, ладовые, ритмические, тембровые особенности народного интонирования в живой действительности, в народном быту; только на этой основе можно раскрыть особенности каждой музыкальной культуры.

При этом советский музыковед, как и советский композитор, должен отличать в звучащих вокруг него интонациях подлинно народные, стабильные, являющиеся выражением национального языка, от временных, неустойчивых, отражающих не богатство общенационального, народного языка, а какие-либо «жаргоны» тех или иных классов или прослоек.

При научном исследовании национального песенного творчества 'необходимо учитывать еще одно, очень важное свойство музыкальной интонации: в каждой национальной системе интонирования мы можем найти не только черты национальной исключительности, неповторимости, но и черты общности, сближающие различные национальные музыкальные культуры. Достаточно указать на возможность общности ладовой основы, метроритмических интонаций, наконец, на характерную общность смыслового звучания некоторых интонационных ходов, как, например, призывность квартовой интонации или лиризм сексты, отмеченный Асафьевым и у Шуберта, и у Верди, и у Чайковского¹. Музыкальный язык, не обладая конкретностью и детализацией речевого языка, не имеет поэтому и такой национальной обособленности. Не зная немецкого языка, русский не может понять слов немецкой песни, но музыка ее прекрасно доходит до восприятия русского слушателя. Обобщенность мелодических образов и сходство в интонационных словарях различных народов нисколько не снимают национального своеобразия каждого из них, но создают такую демократичность, такую массовость музыкального искусства, какая недостижима ни в одном другом искусстве. Это свойство музыкальной интонации играет большую роль в международном распространении и огромной популярности советской музыки и особенно советской песни, мелодии которой входят в интонационный словарь трудящихся масс всего мира. Поэтому при изучении народного творчества национальных республик СССР нужно учесть, что русская советская песня в каждой республике звучит наравне с родной национальной песней и оказывает огромнейшее плодотворное влияние на развитие народного творчества и на творчество местных композиторов.

Это влияние особенно сильно сказывается там, где издавна существовала органическая близость к русской песенной культуре. (Так, например, обстоит дело в Мордовии, особенно в отношении эрзянской песни, которая в веках развивалась в постоянной связи с русской песней и сохранила в своем национальном музыкальном словаре много общего с русским.)

Необходимость изучения живой, звучащей музыкальной речи народа всегда была ясна для великих музыкантов прошлого — для Глинки, Мусоргского, Чайковского, а также для исследователей-энтузиастов, любовно изучавших богатейшие сокровища народного искусства.

Огромный толчок развитию советской науки о народном творчестве дали историческое Постановление ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года и классическая по ясности и глубине речь А. А. Жданова на совещании деятелей советской музыки. Но никогда еще вопрос о национальном интонационном словаре не был так актуален и никогда еще необходимость его разработки не была столь научно обоснована, как сейчас, в свете гениальных работ И. В. Сталина по вопросам языкознания.

Товарищ Сталин пишет: «Национальный язык есть форма национальной культуры... национальный язык может обслуживать и буржуазную и социалистическую культуру... Неужели наши товарищи не знакомы с известной формулой марксистов о том, что нынешняя русская, украинская, белорусская и другие культуры являются социалистическими по содержанию и национальными по форме, т. е. по языку?»²

Это Сталинское положение можно и нужно отнести и к области музыкальной культуры каждого народа СССР. Его следует положить в основу изучения .национального музыкального языка, композиторского творчества и музыкальной практики народов Советского Союза.

_________

1 Академик Асафьев. «Евгений Онегин». М., А4узгиз, 1944.

2 И. Сталин. Марксизм и вопросы языкознания. Госполитиздат, 1950, стр 21.

Наше общее дело

Поездка на Волго-Дон

М. МИХАИЛОВ

У композитора Макарова есть хоровая сюита «Река-богатырь». И есть в той сюите «Песня строителей,» бодрая, полная оптимизма. Она хорошо передает чувства советских людей, гордых и счастливых своей работой, ее результатами... Мне невольно вспоминалось это произведение, когда с бригадой артистов Большого театра и театра имени Ленинского комсомола я был на строительстве канала Волго-Дон.

Шла весна 1951 года — историческая для волгодонцев и всего советского народа весна. Ведь именно в этом году канал будет сдан в эксплуатацию: это обещал товарищу Сталину многотысячный коллектив строителей. Именно в этом году родится первенец великих строек коммунизма — канал, соединяющий две великих русских реки, канал, о котором мечтал еще Петр I, который проектировали знаменитые русские инженеры прошлого. Но только для народа, ставшего хозяином великой страны, стало возможно решение грандиозной задачи. Побывав на великой стройке, мы воочию убедились в том, как точно и справедливо ее называют всенародной.

Еще по пути туда, когда из Ростова-на-Дону мы поехали к центру стройки, будущему Цимлянскому гидроузлу, наш состав все время обгоняли товарные эшелоны. Их пропускали вне всякой очереди, и это было правильно: в каждом из них шли грузы, от своевременного прибытия которых зависел темп стройки, не прекращающейся ни днем, ни ночью.

Из Сибири, с Урала, из Ленинграда, с Юга страны мчались тяжеловесные составы, груженные совершенными машинами и арматурой, металлом и строевым лесом, цементом и песком. Нет республики, края, области в нашей стране, которая не вложила бы своей доли в великое дело создания Волго-Дона. Но не только потому, что вся страна присылает сюда все необхо димое, стройку называют всенародной. Именно народ возводит все эти грандиозные сооружения, и нет слов для того, чтобы передать тот энтузиазм, с которым советские люди стремятся включиться в это великое дело. Кроме переписки по вопросам строительства, почта ежедневно приносит огромный поток писем, заявлений, телеграмм от желающих приехать сюда на работу, войти в этот славный многотысячный коллектив.

Мы видели, как работает этот коллектив, и нам стало особенно ясно, что общение с такими

людьми очень полезно для работников искусства. Познать этот труд и воспеть его в своих произведениях, воплотить в них образы строителей новой жизни, цельность их характеров, чистоту устремлений значит решить одну из важнейших задач советского искусства. Знакомство с людьми великих строек коммунизма поможет многое пересмотреть в себе и вернее, правдивее решить задачу создания на сцене образа героя наших дней.

Каждый день на стройке приносил нам массу новых впечатлений, мы видели множество интересных фактов, знакомились со многими прекрасными людьми. Это был богатейший источник тем для новых художественных произведений.

Кто смог бы остаться равнодушным к рассказу о трехсуточной борьбе людей стройки с половодьем, которое грозило уничтожить результаты их многомесячного труда по строительству шлюза и насосной станции! Семьдесят два часа без сна и отдыха, забыв о пище и питье, как солдаты наступающей армии, строители боролись с бурлящей, все сметающей на своем пути водой, чтобы не подпустить ее к уже одетому в бетон шлюзу и котловану насосной станции. Казалось, не было возможности справиться с разбушевавшейся водной стихией. Рабочие и их командиры промокли до нитки. Нужно было возвести дамбу, чтобы преградить путь надвигающейся водной лавине. И дамбу построили. Шлюз и насосная станция были спасены. Работы продолжались обычным порядком, и те, которые совершили этот героический подвиг, даже не подумали о том, что они герои.

Разве может не воспламенить воображение советского художника рассказ о том, как на одном металлургическом заводе был выполнен заказ Волго-Дона? Цимлянскому гидроузлу срочно понадобились трубы. Строители обратились к металлургам с просьбой возможно быстрее выполнить их заказ. Но на беду на этом заводе мартеновская печь была остановлена для ремонта, и даже в нормальные сроки выполнить заказ казалось невозможным. Однако мартеновцы решили: заказ Волго-Дона должен быть и будет выполнен досрочно, невзирая ни на что. Стахановская бригада тов. Чистофарова, не ожидая, пока остынет мартен, начала его ремонтировать. Это была тяжелая и опасная работа. Но она была выполнена в рекордно короткий срок и выполнена блестяще. В отремонтированной печи вылла-