Выпуск № 6 (151) | 1951 - страница 39

Выступление Краснознаменного ансамбля Советской Армии под управлением Б. Александрова

ская песня-дуэт с хором «Урожайная» композитора И. Шаркези. Большое оживление внесли задорная, почти плясового характера, словацкая песня «Пастух» и забавный жанровый номер — юмористичеокая венгерская народная песенка «Старый холостяк», наполненная в своеобразной манере солистом А. Сергеевым. Заметно обогатили и разнообразили жанровую сторону программы чешская народная песня «Ганночка», польский «Краковяк» и другие песни.

Все песни исполнялись ансамблем на русском языке, в профессиональной концертно-эстрадной манере, исключающей этнографическую подачу материала. Впрочем, последнее и не входит в задачу ансамбля, ибо этнографическая интерпретация национальных песен вообще находится вне его «амплуа». В пределах же обычной концертно-эстрадной трактовки фольклорного материала с неизбежной нивелировкой национального колорита песен ансамбль сумел подать материал вполне корректно, чутко уловив и сохранив важнейшие, наиболее характерные национальные штрихи и особенности.

Нельзя не сказать несколько слов о введенных в программу (видимо, лишь для оживления ее, но без всякой связи с тематическим замыслом) двух хореографических номерах: «Русской пляске» и «Солдатском переплясе». Первый из этих танцевальных фрагментов — наименее удачная часть всей программы. Хореографической группе ансамбля нельзя отказать в виртуозном блеске, ансамблевой слаженности, огневой, электризующей зрителя темпераментности. Однако все это не может служить оправданием в тех случаях, когда на сцене фигурируют неестественные, искаженные образы русских людей и советских солдат. Именно это имеет место в «Русской пляске», решенной в плане пошловатой, мещанско-жанровой любовно-лирической картинки. Окарикатуренные ужимки танцоров, злоупотребление разухабистым трюкачеством и техницизмом, ломанье, кукольные движения — вся эта букетно-конфеточная «любовная» размазня вряд ли уместна в подлинной русской народной пляске и, по существу, не имеет с ней ничего общего.

Когда-то А. Серов, доказывая невозможность в музыкально-зрелищных жанрах пренебрегать соответствием замысла сценическому воплощению, писал: «Мне для камаринской подавай трепак наших полушубников... для казачка подавай загорелых хохлов в сизых свитках», иначе «выходит театральная натяжка, вздор». Не являются ли такой же натяжкой эстрадно стилизованные женские костюмы, совсем некстати использованная военная форма танцоров и, главное, самодовлеющее трюкачество? Легкомысленное содержание «Русской пляски» чуждо подлинному веселью и быту русского народа, противоречит обязывающему наименованию этого хореографического номера. В данном случае художественное чутье изменило такому выдающемуся мастеру хореографического искусства, каким является балетмейстер ансамбля, заслуженный деятель искусств РСФСР Павел Вирский.

Значительно интереснее «Солдатский перепляс». Остроумное, простое режиссерское реше-

ние танца в виде жанровой сценки из солдатского быта вполне оправдывает виртуозно-технический замысел этого номера. Состязание в плясе летчиков и пехотинцев выглядит убедительно и увлекает. Все эти головокружительные вертушки, лихие и потешные коленца, присядки полны огня, льющейся через край, неизбывной энергии. Этот темпераментный пляс не может не увлечь зрителя и самих танцоров; любое трюкачество здесь оправдано заложенным в танце мотивом соревнования в ловкости, выносливости и изобретательности. В самой эмоциональной несдержанности этого виртуозного «перепляса»-состязания ощущается раздольная русская душа, ее ширь и удаль.

В заключение обзора хореографической части концерта нельзя не высказать сожаления, что программа не содержала национальных плясок демократических народов; это явилось бы подлинным ее украшением.

Несмотря на отмеченные недостатки, программа «Песни стран народной демократии» свидетельствует о большой и успешной работе коллектива ансамбля и его художественного руководства в лице дирижеров Б. и В. Александровых, балетмейстера П. Вирского, главного хормейстера К. Виноградова и других.

Концерт Краснознаменного ансамбля песни и пляски Советской Армии дает повод высказать несколько общих замечаний и пожеланий. Прежде всего, возникает вопрос о расширении форм концертных выступлений ансамбля, о том, чтобы не ограничивать их лишь сборными или условно тематическими концертами эстрадно-хорового типа.

Не поторопились ли, например, в ансамбле отказаться от включения в свои программы художественного слова? Следовало ли пренебречь также формой тематически цельных литературномузыкальных композиций с единой сюжетно-драматургической канвой под тем предлогом, что это «изжившая себя» компилятивная форма? Закономерно возникший и художественно оправдавший себя эксперимент литературно-песенных монтажей, который длительное время имел место в ансамбле, вряд ли должен отмереть. Усовер шенствование некогда найденных художественных форм, плодотворное развитие традиций, дух новаторства должны возродить положительный опыт ансамбля на новой, более высокой идейнохудожественной основе; коллектив должен работать над созданием полноценной, сюжетно цельной эстрадной композиции на военно-патриотическую тему.

Нужно привлечь к созданию таких подлинно художественных композиций выдающихся, оригинально мыслящих мастеров драмы, музыки, пес ни и литературы.

Опыт показывает, что военная аудитория живо, с громадным интересом откликается на попытки введения в программы ансамбля сюжетных, сценически-игровых элементов и художественного слова. Композиция «Василий Теркин» в свое время явилась шагом вперед от литературно-песенных монтажей и, несмотря на все свои недостатки, как бы указывала на дальнейший путь развития жанра монументального военнопатриотического эстрадного спектакля. Экспериментируя в этом направлении, ансамбль может многого достичь, объединив с собственно эстрадными элементами некоторые черты оратории, кантатных, сюитных, симфонических, драматических форм для создания полноценного сюжетного зрелища эстрадного жанра. Этим он сохранит свою оригинальную специфику, отличающую его от обычных сценически статичных эстрадных хоровых коллективов с их «дивертисментными» программами.

Следует взять все лучшее из опыта эстрадной композиции: ее боевую идейную целеустремленность, сюжетную цельность, политическую остроту художественного слова, элементы драматизации действия, зрелищность. При этом, разумеется, необходимо преодолеть компилятивно-механические приемы составления этих композиций, их обнаженную лозунговость, примитивизм фабулы. Умелое, органическое сочетание некогда найденных форм эстрадного репертуара ансамбля и элементов филармонических жанров музыкальнохореографического иокусства поможет создать подлинно художественное синтетическое зрелища нового типа и ярко патриотического плана.

Мы должны всячески приветствовать попытки сценического, драматизированного отображения боевой истории Советской Армии, отдельных героических эпизодов и целых монографических тем военно-патриотического содержания. Здесь возможны самые разнообразные программы типа, например, песенно-хореографической рапсодии на тему о сталинградской эпопее, т. е. развитого, варьированного обыгрывания на эстраде в песенно-танцевальных образах нескольких популярных произведений на эту тему; или батальной танцевально-хоровой сюиты, посвященной битве за рейхстаг, или драматизированной «Поэмы о 28 панфиловцах», или литературно-музыкально-танцевальных обозрений на военно-героические, международные и прочие темы.

Следует вспомнить, что ансамбль в прошлом с первых дней своего существования был активным собирателем красноармейского песенного фольклора и народного танца. В последние годы эта работа почти прекратилась. Ансамбль должен плодотворно развивать свои лучшие, славные традиции в этой области.

Нельзя также оправдать невнимание руководства ансамбля к постоянной кропотливой работе с выдающимися композиторами-песенниками по созданию профессиональной военной песни. Ансамбль должен стать творческой лабораторией в деле развития военно-героического песенного жанра.

Не менее важна и другая задача ансамбля — наряду с существующей формой песенно-инструментального ансамблевого исполнения развивать и шире практиковать пение a capella. Не только отдельные номера — целые циклы и даже специальные программы хорового пения без оркестрового сопровождения значительно обогатили бы репертуар ансамбля, его жанровые возможности и звучание. Кстати, это повысило бы и собственно вокально-хоровую культуру ансамбля. Ансамбль имеет также все возможности применять эффекты антифонного хорового пения — как чисто филармонического плана, так и в порядке инсценированного концертно-виртуозного состязания солистов и хоров.

Краснознаменному ансамблю следует рекомендовать при проведении сборных и даже тематических концертов смелее экспериментировать в самом построении программ. Нельзя не учитывать естественную утомляемость слушателя от жанрового однообразия сольно-хорового пения на

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Выступление Краснознаменного ансамбля Советской Армии под управлением Б. Александрова

Содержание