Выпуск № 12 (145) | 1950 - страница 42

Ансамбль «Березка» и группа советских артистов в Финляндии

делегации трудящихся Хельсинки, пришедшие нас встречать. И так было на протяжении всей нашей двадцатидвухдневной поездки по Финляндии. Мы все время чувствовали дружеское отношение к нам — представителям советского народа со стороны трудящихся Финляндии, порой как бы приглушенное, а чаще, особенно на наших концертах, восторженное, бурное.

Почти в каждом городе встречающий нас мэр города или представитель местного муниципалитета в своей речи говорил, что финны суровый, холодный народ. Это определение характера финского народа мы выслушивали в каждой речи, с той только разницей, что когда это говорилось до концерта, то мэр города выражал надежду, что мы не будем очень огорчены, если после бурных оваций, которыми встречали выступления советских артистов в других странах, здесь мы столкнемся со сдержанностью и невозмутимостью финнов.

Если же мэр города говорил речь после концерта, то ему обычно приходилось констатировать, что такое нарушение норм поведения финской аудитории, которое он имел честь наблюдать на сегодняшнем концерте, никто не мог себе до сих пор представить, и что наши выступления превратили «холодных финнов в восторженных поклонников советского искусства».

И действительно, все двадцать девять концертов, проведенные нами в четырнадцати городах Финляндии, прошли в атмосфере горячего приема со стороны финского народа. В этом отношении особенно показательным был концерт в Хельсинки, в самом большом зале города Мессухале. Этот спортивный зал, рассчитанный на восемь тысяч человек, на этот раз вместил девять тысяч. Люди стояли во всех проходах и на лестницах. Эстрада была радиофицирована и освещена мощными прожекторами. Каждый номер концерта сопровождался бурными овациями и восторженными криками. Все танцы ансамбля «Березка» шли под почти непрекращающкеся аплодисменты. Каждое новое построение в плавном хороводе, каждая стремительная фигура в быстрых и зажигательных плясках, блестяще исполняемых ансамблем, вызывали бурю криков и аплодисментов. Почти все номера приходилось повторять.

Так же горячо принимала публика солистов-певцов В. Гаврюшова и Л. Ковальскую и инструменталистов П. Нечепоренко (балалайка) и Т. Кравченко (фортепиано). Каждый из нас по нескольку раз биссировал и уходил со сцены с букетами цветов. Когда же баянисты Б. Тихонов и Е. Кузнецов во вступлении к «Фантазии на темы песен о Москве» сыграли позывные советских радиостанций и бой кремлевских курантов, то публика прервала их выступление громкими аплодисментами. Эта овация свидетельствовала о том, что люди, пришедшие в концерт, слушают Москву и хорошо знают куранты Кремля. После этого концерта мы ушли с чувством особенной гордости за советское искусство, скромными представителями которого мы являемся. Теперь мы знали, что трудящиеся Финляндии любят и понимают советское искусство и восторженным приемом концертов выражают чувство большой симпатии к Советскому Союзу. Каждый день, на каждом концерте мы все больше и больше убеждались в этом.

17 декабря в Хельсинки состоялся Второй финский конгресс сторонников мира. Делегаты восторженно приветствовали выступления членов советской делегации тт. А. Несмеянова, Н. Черкасова и А. Софронова, а также исполнение солистами нашей группы русских народных песен, произведений русских и советских композиторов, которые в самом ходе заседания прозвучали как слово советского искусства в защиту мира.

После концерта в городе Тампере (Таммерфорсе) вся публика ожидала нас на улице в течение часа, и, когда мы вышли, огромная толпа запела «Гимн демократической молодежи». И улицы города, где в декабре 1905 года происходила историческая Таммерфорсская конференция РСДРП, на которой впервые встретились В. И. Ленин и И. В. Сталин, стали свидетелями яркой демонстрации дружбы народов Финляндии и Советского Союза.

То же самое произошло в городе Ваза, причем там люди стояли под проливным дождем, и также приветствовали нас «Гимном демократической молодежи». Этот же гимн запела публика в городе Питерсааре, когда мы все вышли на сцену после последнего номера концерта, и так все вместе пропели весь гимн — мы на сцене, а они стоя в зале.

Наше пребывание в Финляндии совпало с напряженными днями борьбы рабочих страны за свои права. Во многих городах проходили забастовки металлистов. В городе Лахты наши концерты проводились в Народном доме, в том доме, который в течение нескольких недель являлся штабом бастующих рабочих и в столовой которого было организовано питание забастовщиков. Поэтому на наших концертах присутствовало много рабочих и в зале царила особенная атмосфера дружбы и взаимопонимания. Эти концерты запомнились нам еще и потому, что после концерта в этой самой столовой у нас состоялась импровизированная встреча — вечер самодеятельности с делегацией финской демократической молодежи. Они пришли к нам — двадцать юношей и девушек — с песней «Молодая гвардия», которую они пропели как гимн, стоя, со строгими лицами. Затем они запели «Гимн демократической молодежи» А. Новикова — Л. Ошанина, который мы дружно подхватили. Завязалась оживленная беседа. Кто-то из нас догадался попросить наших гостей спеть народные финские песни. Они охотно спели и протанцевали несколько народных песен с танцами, из которых нам больше всего понравился шуточный деревенский хоровод. Все слова песни иллюстрируются танцевальными движениями, в конце песни меняются партнеры, и песенка начинается сначала. Ее нехитрая и приятная музыка нам сразу запомнилась, и при повторении танца мы все ее подпевали. На протяжении двух часов, пока продолжалась эта встреча, на которой финские песни чередовались с русскими песнями и с произведениями советских композиторов, мы чувствовали себя легко и радостно, видя восторженные лица финской рабочей молодежи.

Народные финские песни очень красивые, певучие, немного статичные и почти все минорные. Даже песни с веселым содержанием — в минорном ладу.

С профессиональным музыкальным искусством мы почти не смогли познакомиться, так как у нас не было свободных вечеров. Но мне все же удалось побывать на одном интересном спектакле в Национальной опере в Хельсинки, послушать оперу финского композитора Л. Мадетойя «Похьялассия».

Эта опера одного из самых крупных современных композиторов Финляндии (Л. Мадетойя родился в 1887 г., умер в 1948 г.), написанная в 1924 году, является талантливым образцом национального финского искусства. Это народная бытовая драма, действующие лица которой простые крестьяне маленькой деревушки народности похьялла. Время действия — 1850 год, эпоха борьбы финского народа за свою независимость. Краткое содержание таково: жених крестьянской девушки Майи Анты убивает своего приятеля за клевету на его невесту. Закованный в кандалы, он ждет суда, который грозит ему пожизненной каторгой. Брат Майи Юсеп, гордый и свободолюбивый юноша, отказывается снять шляпу перед наглым жандармом, ворвавшимся к нему в дом. Взбешенный жандарм грозит отомстить молодому крестьянину. Майя уговаривает Анты бежать и помогает ему в этом. Подозрение в сообщничестве падает на Юсепа. Его арестовывают, и когда он с закованными в наручники руками приходит на допрос, жандарм бьет его плетью по лицу. Сильный юноша разбивает кандалы и бросается на врага с ножом. Жандарм стреляет, и Юсеп умирает, успев заколоть своего врага.

Вся опера построена на подлинных народных песнях или на мелодиях, очень близких народным интонациям. Увертюра начинается замечательной песней, по содержанию своему близкой к нашей песне «Глухой, неведомой тайгою». Эта песня — лейтмотив одного из действующих лиц — по существу главная музыкальная мысль всей оперы. Мелодия возникает глубоко внизу, у виолончелей и контрабасов, и, постепенно поднимаясь и ширясь, разливается могучей волной народного горя. Дальше, в самых драматических местах оперы она звучит как тема угнетения, тема страдания народа.

По силе драматизма музыка сцены смерти Юсепа является кульминацией оперы. В мягкие, лирические тона окрашены трогательные образы девушки Майи и невесты Юсепа Лизы.

Песня Майи, которой начинается первый акт, грустная мелодия, почти без сопровождения оркестра, по настроению продолжает линию главной темы увертюры и очень близка по своему образу к песне Любаши из «Царской невесты». Дуэт Лизы и Юсепа в третьем акте является одним из лучших мест в опере. Интересны народные сцены — общий хоровод и жанровая сценка кулачного поединка между Юсепом и главарем пришедшей на гулянье компании молодежи из другой деревни. Они построены на народных хороводных и игровых песнях.

Очень ярки характерные фигуры говорливой, энергичной толстухи Кайсы — образ, напоминающий шинкарку из «Бориса Годунова» или бобылиху из «Снегурочки» — и ее вечно пьяного мужа Салту. Их музыкальная характеристика построена на речитативных, порой разговорных интонациях, а арии опять-таки на народных, шуточных песнях.

Поставлена опера в скупых реалистических тонах. Хорошо звучит оркестр под управлением профессора Лео Фунтека. Вообще весь коллектив исполнителей производит хорошее впечатление. Это особенно отрадно, так как виденный нами накануне в этом же театре спектакль «Летучая мышь» Штрауса удивил нас далеко не высоким мастерством вокалистов, слабым балетом и беспомощностью режиссера.

На эти два спектакля нас любезно пригласил заместитель директора оперного театра. На наши концерты постоянно приходили видные деятели страны, мэры городов, директора театров,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Ансамбль «Березка» и группа советских артистов в Финляндии

Содержание