«Цыганская любовь» Легара, «Осенние маневры» и «Цыган-премьер» Кальмана и многие другие), где так же, как и в «Цыганском бароне», основой музыки являются венгерская песня и венский вальс.

Последнюю в своей жизни гастрольную поездку Штраус совершил в Россию. Уже немолодой, больной, он отказывался от каких-либо гастрольных поездок. Отказался он и от вторичной поездки в Америку, где ему предлагали за короткий срок 250 000 марок. Но когда в апреле 1886 года «Общество Российского Красного Креста» просило его продирижировать десятью концертами в пользу Общества в Петербурге, в Михайловском манеже, он не смог отказаться от предложения еще раз побывать в России и приехал. Кроме этих концертов, Штраус продирижировал опереттой «Цыганский барон» в Александрийском театре и дал так называемый «Концерт-монстр» в своем излюбленном Павловском вокзале.

Как писала одна из газет, «прежние павловские поклонницы и поклонники, ныне убеленные, сединами, не пропускали ни одного вечера».

Следующими после «Цыганского барона» опереттами Штрауса были «Симплидиус» (1887), «Рыцарь Пасман» (1892), «Княгиня Нинетта» (1892), «Ябука, или праздник яблок» (1894). В том же 1894 году Штраус праздновал полувековой юбилей своей деятельности. Празднование происходило в театре «Ан дер Вин». Шли увертюра из его первой оперетты «Индиго», второй акт из «Летучей мыши» и концерт, состоявший из лучших концертных номеров юбиляра. Когда Штраус заиграл вальс «Голубой Дунай», публика стала петь и танцовать, как на карнавале в каком-нибудь танцевальном зале.

В 90-е годы Штраус написал еще две оперетты: «Лесной сторож» и «Богиня разума» (неоконченная). Но мировую славу принесли ему только «Летучая мышь», «Цыганский барон», «Ночь в Венеции» и «Веселая война», обеспечившие Штраусу место самого выдающегося представителя классического периода венской оперетты. Остальные оперетты не удержались на сцене из-за плохих либретто. Они давно забыты, но отдельные номера из них вышли за пределы театрального зала. Их играют и поют, не подозревая о том, откуда они.

Существует мнение, будто Иоганн Штраус не понимал или плохо знал театр. В ошибочности этого мнения легко убедиться хотя бы на основании письма к знаменитому венскому опереточному актеру Жирарди по поводу оперетты «Ябука»:

«...Прошу тебя не рассматривать этот манускрипт, как готовый. Не считай, что таким он должен оставаться. Откровенно признаюсь, что писал я его без вдохновляющего текста. В нем только чуточка венского воздуха, и новый текст должен будет соответствовать этому, не нарушая характера действия. Музыкально выдержанный в венском духе номер всегда достигает своего действия, если и текст ему будет соответствовать — особенно если учесть, что на передний план большей частью выступает славянский характер действия и музыки. Разве я не прав...».

Критик Альфред Вольф негодовал против Штрауса за то, что его оперетты изобилуют славянскими элементами. Мы можем добавить, что венская оперетта во все периоды ее существования широко питалась не только славянскими сюжетами, но и славянскими мелодиями. Вспомним хотя бы оперетты «Бродяга» Целлера, «Нищий студент» Миллёкера, «Голубая мазурка» Легара, «Польская кровь» Недбала, написанные на польский сюжет, или славянскую «Веселую вдову» и «Княжеское дитя» Легара, ученика Дворжака. Большое количество русских тем имеется в миллёкеровских и легаровских опереттах.

После того, как «Ябука, или праздник яблок» не имела ожидаемого успеха, Штраус снова писал Жирарди:

«...Либретто не блестящее, но все-таки не такое плохое, каким критики его изображают. Козлом отпущения мне следует считать себя одного, (эту фразу Штраус жирно подчеркнул). Однако я достаточно смел, чтобы утверждать, что мне пришлось слышать более скверную музыку в опереттах, имевших большой успех».

После смерти Иоганна Штрауса появилось много оперетт, «сшитых» из его музыки. Первой пошла в 1899 году «Венская кровь» композитора Мюллера-младшего, причем в одной из венских газет после множества ее представлений было сказано: «Мюллер, написав оперетту на музыку Штрауса, нажил каменный дом. Если бы Штраус писал оперетты на музыку Мюллера, он бы умер с голода». После «Венской крови» появились: «Голубой герой», «Фанни Эльснер» и много других. Последней такой опереттой явилась прошедшая в прошлом году в венском Раймундтеатре «Дети Штрауса», где фигурировали Иоганн, Иозеф и Эдуард Штраусы, Анна Штраус (мать), Иосиф Дрехслер и другие.

Как известно, в последние годы за границей появился ряд так называемых «биографических» фильмов, сделанных на музыке Штрауса, в которых центральным действующим лицом является сам композитор. Наиболее известный из них — американский фильм «Большой вальс». Он подкупает зрителя тем, что в нем очень ловко придумано действие, иллюстрирующее музыку, например, сцена сочинения вальса в коляске. Содержание же ни в малейшей степени не соответствует биографии Штрауса. Это типичный шаблонный американский сценарий, в котором Штраус показан каким-то бизнесменом, дерущим семь шкур с издателя своих произведений.

С XX века начался новый период венской оперетты, представителями которой явились Легар, Лео Фалль и Кальман.

Ныне этот веселый традиционный венский жанр умер. Крупные деятели его на страницах венских театральных журналов уверяют читателей, что это не смерть венской оперетты, а длительная «творческая пауза». Мы держимся иного мнения: расцвет оперетты может быть там, где люди веселы, спокойны и уверены за завтрашний день, за свою работу, за семью, там, где звучат веселые песни. А какое же спокойствие и веселые песни под пятой англо-американских оккупантов?

Народы нашей страны любят и ценят Иоганна Штрауса за оптимизм, веселое изящество его музыки, за то светлое восприятие жизни, без которого нет подлинного искусства.

МУЗЫКА НАРОДОВ СССР

Хоровое творчество Эмиля Мелнгайлиса

Як. Витолинь

Эмиль Мелнгайлис принадлежит к группе латышских композиторов, начавших свою деятельность в самом начале нашего столетия. Это была эпоха сильных революционных брожений в латышском народе, эпоха «нового направления» в латышской литературе, возглавляемого великим поэтом Райнисом. Это была эпоха обновления и в латышском музыкальном творчестве. Почти одновременно появились тогда первые произведения молодых композиторов — Эмиля Мелнгайлиса (род. в 1874 г.), Эмиля Дарзиня (1875–1910), Альфреда Калныня (род. в 1879 г.), немного позже Яна Залита (1884–1943).

Э. Мелнгайлис

Эти композиторы вскоре приобрели сильнейшее влияние на развитие латышской музыки. Общность идейных устремлений, направленных на развитие принципов народности и реализма, высокое профессиональное мастерство, приобретенное в Петербургской консерватории, в частности у Н. А. Римского-Корсакова, яркость творческих дарований выдвинули молодых композиторов в ряды выдающихся деятелей латышской национальной культуры. Вместе с Андреем Юрьяном (1856–1922) и Язепом Витолем (1863–1948) эти композиторы (к которым нужно еще отнести и Язепа Медыня, 1877–1947) являлись крупнейшими мастерами латышской музыки.

Положение Эмиля Мелнгайлиса в этой группе своеобразно. Он стал главой направления, которое по праву можно назвать фольклорной школой латышской музыки. Мелнгайлис — крупнейший собиратель народных песен. Нет, пожалуй, уголка в Латвии, где бы он ни побывал в поисках народных мелодий. Им лично записано свыше четырех с половиной тысяч латышских народных мелодий, составивших один из основных фондов Института фольклора Академии наук Латвийской ССР.

Но Мелнгайлис не только страстный собиратель музыкально-фольклорного материала, он и творчески работает над народной песней, — все его сочинения пронизаны богатствами народно-песенных интонаций. Хоровые обработки народных песен — давнишняя традиция латышской музыки, связанная с мощным общественным движением, приведшим к организации певческих праздников. Композиторы Ян Цимзе (1814–1881) и Андрей Юрьян сыграли особенно важную роль в развитии латышской хоровой культуры.

Андрей Юрьян был первым крупным латышским музыкальным фольклористом-исследователем. Он дал первые крупные публикации и научные исследования латышского музыкального фольклора («Материалы латышской народной музыки», 6 книг, 1894–1926), оставил и замечательные образцы гармонизаций народных мелодий, — до сих пор в народном быту живет его гармонизация чудесной латышской песни «Вей, ветерок». Мелнгайлис продолжил его начинания

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка