Максимилиан Штейнберг

Михаил Гнесин

В годы обучения юные композиторы не только испытывают неизбежное влияние творчества их учителей, но в известной степени действуют друг на друга, обычно показывая друг другу свои работы и прислушиваясь к критическим суждениям товарищей. Эти суждения редко бывают объективными. Чаще всего они отражают личные склонности той или иной формирующейся индивидуальности (если не дублируют полностью критические подходы общего учителя).

Все это характеризовало и нас — не очень большую группу учеников Римского-Корсакова в последние пять-шесть лет его жизни. Каждый из нас к чему-то стремился, чего-то добивался, но область композиции, в которой каждый из нас надеялся добраться до чего-нибудь ценного и хотя бы относительно нового, как и характер одаренности, были у всех различны. Наши отношения характеризовались и значительной дружбой. В самые последние годы обучения у Римского-Корсакова (1906–1908) наиболее близкими в среде его учеников были отношения между М. О. Штейнбергом, Игорем Стравинским и мною.

Максимилиан Штейнберг в очень ранние годы встретил самую высокую оценку у музыкально-общественного мира в России и вскоре же утвердил свое положение как выдающийся композитор, педагог и всесторонне музыкально авторитетная личность.

В начале нынешнего столетия он приехал в Петербург для продолжения научного и музыкального образования, начатого на родине в г. Вильно (Вильнюс).

В 1908 году Максимилиан Штейнберг блестяще закончил Петербургскую консерваторию; несколько ранее с неменьшим блеском он окончил и университет (здесь он был удостоен золотой медали за сочинение по биологии).

С юных лет Штейнберга характеризует любовь к природе почти так же, как и влечение его к музыке. Оставив в последующие годы научную работу в области биологии, М. Штейнберг, однако, навсегда сохраняет интерес к естествознанию.

Достаточно известно, что незадолго до окончания Штейнбергом консерватории Римский-Корсаков оказал ему доверие, поручив вести занятия по контрапункту со своей младшей дочерью Надеждой Николаевной, отличавшейся музыкальной одаренностью и интересом к теории музыки; что несколько позже он указал дирекции консерватории на Штейнберга, как на человека, которому можно доверить ведение курса оркестровки, — иначе говоря, сделал его своим преемником в этой области; что после смерти Римского-Корсакова на долю Штейнберга выпала честь приведения в порядок незаконченного, впоследствии прославленного, труда Римского-Корсакова «Основы оркестровки»; что позже он неоднократно редактировал и дополнял в связи с новыми изданиями и «Учебник гармонии» Римского-Корсакова, впервые опубликованный в

80-х годах прошлого столетия и всё еще не утративший своей педагогической полезности; что в самые последние годы он принял деятельное участие в редактировании Академического издания произведений Римского-Корсакова.

Биография Максимилиана Штейнберга тесно связана с жизнью Петербурга — ныне Ленинграда — как центра, из которого лучами распространялось по миру и одерживало повсеместные победы творчество Римского-Корсакова, по-новому возрождаясь в творческой жизни выдающихся его учеников и получая еще новое отражение в творчестве последующих поколений композиторов. Значительное их количество (в их числе — Дмитрий Шостакович) обязано развитием своего мастерства и отделкой первых сочинений именно Штейнбергу, свыше тридцати пяти лет состоявшему виднейшим деятелем композиторского факультета консерватории, в которой он когда-то так блистал в качестве ученика.

Консерватория обязана Штейнбергу не только как педагогу. В разные периоды он самоотверженно брал на себя и административную работу в этом учреждении.

Многое за истекшие десятилетия менялось и изменилось в творчестве Штейнберга; появился ряд черт, которых можно было и не предвидеть в его юности; объем формального мастерства чрезвычайно расширился; беспрерывно утончалось и обогащалось мастерство в его всегда колоритном оркестровом мышлении; значительно преображалась и ткань в его произведениях, запечатляя отклики на те или иные движения в музыкальном искусстве. Совершенствовались и менялись и его приемы в области преподавания композиции. Но Штейнберг принадлежал к типу художников, для которых характерна прочность усвоенных и облюбованных воззрений, прочность симпатий в жизни и в искусстве и верность в отстаивании основных принципов того течения в искусстве и педагогике, представителями которого они являются.

Крупной общественной заслугой М. О. Штейнберга было то, что ему удалось донести до наших дней плодотворные основные установки национальной русской школы в музыкальной педагогике; надо учесть, что это было отнюдь не легко среди, временами, острых разногласий, характеризовавших эпоху.

Творческий облик Штейнберга, в основном, сложился очень рано. Те черты, которые привлекали в юном Штейнберге великих его учителей (Римский-Корсаков, Глазунов), остались навсегда характерными для него. Это — прежде всего — поражавшая его товарищей легкость архитектонических постижений. Как бы ни были сложны и ветвисты формальные построения в сочинениях Штейнберга (в значительной своей части оркестровых), они всегда с легкостью возникают из темы, как бы осуществляя разнообразные жизненные возможности, заключенные в ней.

Путь от возникшей темы к целому крупному сооружению, выросшему на ее основе, бывает обычно у Штейнберга очень недлительным и кажется крайне «легким». Постройка точно сама сооружается. Кажется, что время у него тратится только на запись нот.

Воплощение во что бы то ни стало было как бы типичной чертой его творческой одаренности с детских лет. Я знал гимназических товарищей М. О., поражавшихся готовностью и легкостью, с которой уже в те годы (до обучения композиции) он умел превращать тему в целостное и хорошо звучащее произведение. Представители этого типа художественной направленности инстинктивно отбирают тематический

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Максимилиан Штейнберг

Михаил Гнесин

Содержание