Выпуск № 2–3 (98) | 1946

В письме от 2 ноября 1888 года, в рассказе о первом исполнении «Шехеразады» Римского-Корсакова, выясняется отношение Глазунова к программной музыке и его понимание жанра симфонии. Из сопоставления им программного сочинения с «чистой» симфонией видно, что в симфонии он не усматривал драматургических задач, обобщенного симфонического раскрытия идей. Он считал, что в «обыкновенной» симфонии — «только игра звуков, хотя бы превосходная, и выражение душевного настроения автора, в котором, быть может, и сам автор не отдавал себе отчета...» (Как это далеко от симфонизма Чайковского!).

Мусоргского Глазунов считает «величайшим талантом», но творчество его не входит в круг основных музыкальных интересов и устремлений Глазунова.

Дружа с Лядовым, он не понимает до конца серьезность творческих исканий Лядова, взыскательность его вкуса и меру требовательности к себе и другим.

Глазунов инструментует фортепианные произведения Кюи и старается поддержать его авторитет; он знает размеры и силу его влияния. Однако «в душе» считает Кюи «нерусским по характеру музыки, но с взглядами и манерой письма, сложившегося под влиянием кружка Балакирева — русского» (из письма от 24 июля 1889 года). Деспотический характер и «учительство» Балакирева раздражают Глазунова.

Одной из самых привлекательных черт Глазунова является его большая заинтересованность всем новым, что появляется в русской музыке. С большим вниманием он изучает всё, что выходит из-под пера Римского-Корсакова; радуется окончанию «Тамары» Балакирева, сообщают о новинках, которые пишутся для русских симфонических концертов Беляева.

С чувством национальной гордости Глазунов описывает концерты русской музыки под управлением Римского-Корсакова в Бельгии и первые триумфы русской музыки на концертах, организованных Беляевым на Всемирной выставке в Париже (1889). Глазунов подробно передает высказывания французских композиторов, отзывы французской прессы; он рассказывает о реакции публики, об атмосфере, в которой происходили концерты. Интересно замечание, что «пианист Лавров пленил французов простотою в исполнении, тогда как другие побеждают изысканностью...». Глазунову дорого всё, что касается русской музыки. С болью и негодованием отмечает он, что русские газеты печатают в основном только несочувсгвенные отзывы о русских концертах в Париже. В письме от 13 июля 1889 года он пишет: «Если это делается нарочно, то это более, чем подло...»

Понятие о русской музыке у Глазунова не укладывается в рамки беляевского кружка. Он с большим интересом и уважением относится к Танееву, ценит свои встречи с ним. В письме от 2 ноября 1888 года 23-летний Глазунов резко и очень независимо протестует против выговоров Балакирева и Стасова за посещение им Танеева. Говоря о том, что он никогда не согласится с ними, он с горечью отмечает замкнутость и «недоступность» кружка, порождающие мелочные недостатки и «бабье петушество».

Здесь хочется вспомнить, что сколько бы ни говорилось о неудачном исполнении 1-й симфонии Рахманинова в Петербурге, именно Глазунов отнесся с симпатией к Рахманинову и продирижировал произведением молодого московского композитора. С искренней досадой Глазунов пишет (29 сентября 1891 года)

об отсутствии настоящего таланта, сметливости и наблюдательности у композиторов беляевского кружка. Он ясно ощущает, что, за исключением Римского-Корсакова и Лядова, беляевский кружок в начале 90-х годов, несомненно, переживает полосу безвременья, и это его глубоко огорчает.

По отдельным разбросанным высказываниям о композиторском мастерстве, о профессиональной выучке, о мемуарах Берлиоза, об отношении к голосоведению, фактуре, инструментовке, к тонкостям гармонизации народных песен, — можно судить о том, как горячо и вдумчиво относился Глазунов ко всему, что касалось профессиональных вопросов музыкального искусства. Из писем Глазунова к Кругликову становится понятной закономерность возникновения — из отдельных высказываний, мыслей, советов — последующей многолетней, самоотверженной и необычайно отзывчивой деятельности Глазунова— директора Петербургской консерватории, так много сделавшего для развития русского профессионального музыкального искусства ¹.

Р. Глезер

_________

¹ Письма А. К. Глазунова публикуются полностью, с незначительными изменениями, внесенными в орфографию и пунктуацию подлинников. — Ред.

[№ 1]

Дорогой Семен Николаевич,

Если уж Вы признаетесь, что ленивы писать письма, то Вы наверное простите меня за мое долгое молчание. К тому же я был очень занят во все это время.

Ваши замечания не пройдут даром. Я уже уничтожил тромбоны в увертюре и даже трубу, оставив аккорды на одних валторнах. Кроме того, я сделал много других изменений, просто без счету.

Относительно же piccolo я сам хочу удостовериться, когда увертюра будет исполняться в Музыкальном Обществе под руководством Рубинштейна ¹.

Вы упоминали об моем «Лесе». Я еще не принимался его инструментовать, одно время я хотел даже бросиггь его, потому что Милий Алексеевич ² разругал его. Милий Алексеевич теперь у нас молодец. Кончил «Тамару», которую все ждали 15 лет, и еще что-нибудь вероятно кончит. Зато уж Анатолий Константинович ³ совсем раскис.

Нового я за осень мало придумал, несколько фортепианных пьес на мое имя ((e)Sa(e)scha), кое-что дли 2-й симфонии, именно для первой части. Скоро, может быть, появится в печати мой квартет ⁴ (к пасхе). Читал я московские рецензии, которые Вы прислали Николаю Андреевичу ⁵ . Очень радовался я, читая их.

Бедный Левенсон! ⁶каково будет его отчаяние, когда он узнает, что у меня еще 2-ая увертюра ⁷ лежит в партитуре.

Как Ваше здоровье теперь? Николай Андреевич говорил, что Вы были больны.

Когда Вы к нам прикатите?

Простите за мою запоздалую мазню, но лучше поздно, чем никогда. На праздниках опять как-нибудь соберусь написать.

Мой поклон всем Вашим.

Целую Вас

А. Глазунов

16 декабря

1882

P.S. Казанская, д. 10 ⁸.

_________

¹ Речь идет о Первой увертюре на три греческие темы, исполненной впервые 8 января 1883 года, в 5-м симфоническом собрании Петербургского отделения Русского Музыкального Общества, под управлением А. Г. Рубинштейна.

² Милий Алексеевич Балакирев.

³ Анатолий Константинович Лядов

⁴ Первый квартет D-dur.

⁵ С. Н. Кругликов прислал Н. А. Римскому-Корсакову рецензии на концерты, дававшиеся на Всероссийской Художественно-Промышленной выставке в Москве летом 1882 года. 22 августа, на 2-м концерте, под управлением Римского-Корсакова исполнялась впервые в Москве 1-я симфония Глазунова.

⁶ О. Левенсон в рецензии, напечатанной 30 августа 1882 года в «Русских ведомостях», очень скептически высказался о Первой симфонии Глазунова и о шумном успехе 17-летнего автора, которому на концерте поднесли лавровый венок.

⁷ Вторая греческая увертюра.

⁸Петербургский адрес А. К. Глазунова.

[№ 2]

С.-Петербург,

30 октября 1883 года

Дорогой Семен Николаевич!

Простите меня за мое почти недельное молчание: у меня за это время от насморка

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание