М. Е. Пятницкий и история возникновения его хора

В. ПАСХАЛОВ

От редакции:

Настоящий очерк о М. Е. Пятницком является частью монографии В. В. Пасхалова, посвященной деятельности Музыкально-Этнографической Комиссии Общества Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии и Этнографической Секции Государственного Института Музыкальной Науки (ГИМН'а)¹. Монография выполнена по заказу Фольклорного кабинета Московской Государственной Консерватории.

Лет сорок назад был у меня приятель, врач-невропатолог Георгий Иванович Прибытков, по происхождению крестьянин Воронежской губернии. Как-то раз, вероятно, осенью 1901 или 1902 года, я рассказал ему об устраиваемых Музыкально-Этнографической Комиссией публичных концертах с участием подлинно-народных певцов и инструменталистов.

Рассказ мой произвел на Прибыткова большое впечатление.

— Вот бы Пятницкого привлечь вам к этим вашим концертам!

— Кто такой Пятницкий? — спросил я.

— Это мой земляк, лечится сейчас у меня в клинике. У него чудесный голос, а наши песни воронежские он поет так, что слеза прошибает!

_________

¹ Музыкально-Этнографическая Комиссия Общества Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии была организована Этнографическим Отделом этого ученого общества.

В 80-х годах прошлого столетия по приглашению Этнографического Отдела в Москву не раз приезжали народные певцы и былинные сказители (Щеголёнок, Рябинин, Федосова) и демонстрировали свое искусство на публичных объединенных заседаниях Общества и Этнографического Отдела. Деятельность этих рапсодов, сохранивших древнейшие образцы народной песни, Общество поощряло присуждением медалей.

Участие в работах Этнографического Отдела принимали видные музыканты: С. И. Танеев, П. И. Бларамберг, А. Н. Корещенко, Ю. Н. Мельгунов, Е. Э. Линева и др. Они читали на заседаниях Отдела научные доклады о народной музыке, записывали песенные мелодии и печатали свои статьи и нотные записи в журнале «Этнографическое Обозрение» (орган Этнографического Отдела), начавшем выходить в 1889 году.

Я, признаюсь, скептически отнесся к оценке музыкального явления, высказанной «немузыкантом» Прибытковым: мне не раз приходилось убеждаться в необоснованности восторженных любительских отзывов. Однако весь мой скептицизм как рукой сняло, когда я познакомился с пациентом Прибыткова. С первых же дней знакомства я попал под обаяние этого даровитого самородка. Обаятельна была, прежде всего, самая внешность Пятницкого: его стройная фигура, красивое, правильного рисунка лицо, белокурая эспаньолка, мечтательный взгляд больших голубых глаз.

А пел Митрофан Ефимович свои воронежские песни поистине замечательно. Он умел в сольном исполнении передать хоровую стихию русской песни, вплетая местами в свою партию звуки хоровых подголосков. Это было в полном смысле народное пение с «охами», «эхами», перерывами, с местной «воронежской» фонетикой: «Эх, да забалелай у миня, бра... тцы, головушка», и т. п. Пятницкий обладал высоким баритоном, ровным во всем широком диапазоне. Не только певческий, но и разговорный голос его был «поставлен» от природы и сосредоточен — как говорят певцы — в «маске». Отсюда — ясная дикция Пятницкого, позволявшая слышать каждое слово песенного текста.

Мы с Пятницким подружились с первых же дней знакомства. Не теряя времени, я с увлечением приступил к записи с его голоса старинных воронежских песен. Записывал я их в два приема: сначала Митрофан Ефимович пел основную мелодию, которую я затем напевал или проигрывал на рояле, а в это время он импровизировал подголоски, которые я также заносил на бумагу. Подголоски эти представляют очень ценный материал для изучения приемов народной гармонизации. «Кабинетом звукозаписи» служила моя скромная комната на Воздвиженке (ныне ул. Коминтерна). В результате получился сборник песен, впоследствии изданный в моей гармонизации и пользовавшийся большой популярностью, под заглавием «12 песен Воронежской губернии».

Постепенно из уст самого Митрофана Ефимовича я узнал его биографию. Сын священника, он, закончив курс духовного училища, поступил в Воронежскую семинарию. Но семинарская учеба пришлась ему не по душе. Не закончив последнего, богословского, класса, он оставил семинарию. Начались мытарства и неудачи в поисках места и заработка, окончившиеся нервным заболеванием Пятницкого. Местные врачи посоветовали ему поехать в Москву для лечения в специальной клинике, что он и сделал, — по-видимому, в конце 1898 года. В Москве доктор Прибытков поднял его на ноги и помог устроиться на должность конторщика при университетской клинике нервных болезней. Более чем скромное жалованье дополнялось небольшой казенной квартирой при клинике¹ .

_________

С 1901 года начала функционировать постоянная Музыкально-Этнографическая Комиссия при Этнографическом Отделе. Деятельность ее, в основном, состояла в собирании и теоретическом изучении образцов народной музыки. В целях ознакомления с замечательными образцами народно-музыкального творчества, Комиссия время от времени устраивала так называемые «этнографические концерты», на которых исполнялись песни в народной гармонизации и в обработке музыкантов-профессионалов.

В 1918 году, в связи с начавшейся гражданской войной, Комиссия распалась. Через три года из ее членов, находившихся в Москве, была организована Этнографическая Секция Государственного Института Музыкальной Науки (ГИМН).

Секция начала работу (под руководством В. В. Пасхалова) в 1921 году. В 1931 году, в связи с ликвидацией ГИМН'а, прекратила свое существование и его Этнографическая Секция.

¹ После смерти Пятницкого (1927 г.) в этой квартире помещался музей его имени, находившийся тогда в ведении ГИМН'а,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. Е. Пятницкий и история возникновения его хора

В. ПАСХАЛОВ

Содержание